— Приснилось что-то?

— Разве я спал?

— Здрасте. Даже похрапывал… Ваня, мне что-то не по себе. Думаю: как там он?

— Ну что «как»? Смотрит «Буратину»…

— «Буратина» давно кончилась. Я боюсь, что он сидит у компьютера и гоняет «игрушки»…

— Ну и что? Он же не обычное дитя, которому «на горшок и спать». Знает, что делать…

— Ваня, сходи все же, глянь…

Я сразу встал. Понял, чего боится Лидия, и сам испугался того же: вдруг его там нет? Исчез, растворился в пространствах Вселенной…

Пошел на цыпочках, двинул подло запищавшую дверь… Боялись мы с Лидией напрасно: Вовка не растворился. И даже не сидел у компьютера, а честно улегся в постель («Хорошо, тетя Лидия»). Откинул одеяло, укрылся до подбородка одной простыней и лежал на спине. Даже несмотря на клен за окном, в комнате было светло. Июньские ночи у нас почти как в Петербурге, без темноты. Я увидел, как блестят Вовкины открытые глаза.

— Не спишь?

— Не-а… — выдохнул он.

Над головой у меня выскочила из часов кукушка, вякнула один раз: половина двенадцатого.

— Может, отключить эту птицу? Чтоб не мешала.

— Она не мешает… Иван, посиди со мной, — вдруг шепотом сказал Вовка.

Я тут же дернул вертящийся стул, подкатил к тахте, уселся: вот, мол, я; не бойся, Вовка, я с тобой… Хотя… Господи, а чего могут бояться ангелы-хранители?

Он серьезно сказал:

— Я не боюсь. Я… просто… У тебя ведь куча вопросов, да?

— Еще бы! — сразу признался я.

— Ты… тогда спрашивай. Конечно, я сам не знаю про много всего, но, что знаю, расскажу. Тут нету никаких военных тайн…

Наконец-то!.. А что спрашивать? С чего начать?

— Вовка… тебе трудно пришлось нынче, да?

— Чево-о? Подумаешь, подрались малость… Ты не бойся, насчет квартиры я правду сказал.

— Да я и не боюсь! Я не об этом…

— А завтра я попробую еще… чего-нибудь…

— Вовка, ты расскажи о себе. Как ты стал… таким…

Он подышал из-под кромки простыни.

— А чего я… Ну, я раньше жил в Сургуте, с родителями. Но они давно умерли. Отец от рака, а мама скоро простудилась и тоже… Мне шесть лет было. Меня сперва в детский дом… А потом отсюда приехала бабушка, мама отца. Она с родителями не очень ладила почему-то, но, когда их не стало, забрала меня к себе, привезла сюда. Сказала: «Это где же видано, чтобы родной внук болтался по приютам…» Сперва меня не хотели ей отдавать, говорили: старая, мол. Но она такой скандал устроила!.. Хотя я это плохо помню…

— Хорошая бабушка, да? — вставил я, потому что Вовка вдруг замолчал.

— Ага, хорошая… ну, всякая… Иногда ругала за двойки или когда подолгу на улице бегал, даже отлупить грозилась. Но ни разу не отлупила… Ваня, знаешь что?

— Что? — шепнул я. (Он впервые мне сказал не «Иван», а «Ваня». Случайно?)

— По правде говоря, я не так уж ее любил. Бывало, что она как-то… каменела. Купит чекушку, сядет за стол, нальет рюмку и глядит перед собой долго-долго. Я спрошу чего-нибудь, а она: «Иди, не мешай мне пока». Хотя это нечасто было, но все равно… Знаешь, я даже не очень плакал, когда она умерла…

— А когда это случилось?

— В две тыщи втором году. Мне одиннадцать лет было… Я тогда испугался: куда меня теперь денут, из этого дома? Дом-то я очень-очень любил, больше, чем бабушку. Будто он живой… Он большой такой, столетний, скрипучий, с разными закоулками и лесенками. Я там играл и всякие сказки сочинял… Например, придумал, что в этом доме живут гномы. Сперва они будто жили в заброшенных вагонах на старой станции, а потом перебрались в дом… Ваня, ты чего? — тревожно спросил он, потому что я вздрогнул.

— Все в порядке… А что было дальше?

— Дальше было нормально. Приехала из Тюмени бабушкина дочь, моя тетка. Папина сестра. Я про нее раньше и не слыхал. Оказалось, что неплохая тетка. Осталась жить в этом доме, потому что была одинокая, разведенная. Молодая еще, вроде тети Лидии… Я, наверно, не очень был ей нужен, только все равно она всем сказала: «Какие там интернаты! Будет жить, где жил, в своем доме…» И мы неплохо жили, она была веселая такая и не придиралась. А я старался тоже… Ну, чтобы это… взаимопонимание. Когда я закончил шестой класс, как раз год назад, она подарила мне велосипед. Я на радостях вскочил в седло, погнал! По одной улице, по другой. Потом по дороге, что на деревню Патрушево. Не по самой дороге, а сбоку, по тропинке. В одном месте мост через овраг, а тропинка по его краю… А в овраге камни на склоне… Ваня, я потом узнал, что колеса сорвались и я головой о камни. Но сам ничего не помню. Люди, если с ними такое случается, не помнят последний миг… И я запомнил только, что подъезжаю к мосту… А потом — сразу там…

— Где?

— Поле такое… Широкое-широкое, до горизонта. Кусты всякие, трава, цветы, иногда деревья… Облака белые, пушистыми грудами, но солнце не закрывают. И солнце очень хорошее, не жаркое… Мне сказали: «Теперь, если хочешь, иди…» И я пошел…

— Кто сказал-то?

— Не знаю. Там это неважно. Будто рядом кто-то. Спросишь — ответят, не знаешь — подскажут… А иногда бывает, что голос издалека… В общем, я пошел, ничему не удивляясь, просто мне хорошо. Смотрю, белая рубаха на мне… ну, та самая. Легко в ней так, словно ты весь из воздуха…

— А крылья? — не удержался я.

— Да чего там крылья. Они это так… Хочешь — они на тебе, не хочешь — нету их. Можешь полетать, если вздумается, только я почти не летал. Идти было лучше. Пить захотел — ручей журчит. Проголодался — рядом яблоня с большущими яблоками. Только редко хотелось. Просто идешь, идешь…

— И ты… целый год шел?

— А чего? Это не трудно и не скучно. Не кажется, что долго. Наоборот, интересно. Столько бабочек разных вокруг…

— Вовка, и что же? Это со всяким так бывает, кто попадает… туда?

— Наверно, нет. Наверно, у каждого по-своему. Со мной вот так…

Очень осторожно я спросил:

— А все же сколько там идти? Я слышал, что те, кто оказывается на небесах… они вроде бы попадают к престолу Бога…

Вовка не удивился.

— Ну да, я тоже слышал. Но это же не сразу. Путь-то знаешь какой… невероятный. Надо еще столько пройти… Это как у космонавтов.

— Что у космонавтов? — озадаченно сказал я. Вовка коротко посмеялся (отчего бы это?).

— Ты же помнишь. Как выведут на орбиту новую станцию или просто полетит кто-нибудь, сразу крик по всем каналам: «Покорители космоса, капитаны звездных кораблей!» А от этой орбиты, да и от Луны и даже от Солнца, до звезд расстояние — все равно что от Земли, никакой разницы… Мне кажется, что слой Вселенной, куда я попал, это как первая орбита. Над ним еще ой-ей-ей сколько слоев, и до престола надо пройти их все… Ваня, ты читал книгу «Роза любви»… или «Роза мира»?