– Он виновен, его брат никогда бы так не поступил! – Гримли переполняла гордость за свои слова, он может влиять на судьбу Эрафии, может склонять имя короля перед теми, кто много выше и могущественнее Грифонхатов! Воистину происходят чудеса, ведь ещё три года назад он был нищим пасынком кузнеца Тома Фолкина из Бренна. Как быстро течет время…

– Но увы и к сожалению для повстанцев, я не могу лично вмешаться в судьбу Эрафии и приказывать королю. Это против наших собственных правил. Ему уже дали понять, что с освобождением крестьян больше тянуть нельзя. Посуди сам, мотивы Эдрика очевидны. Его со всех сторон окружают рыцари, дворяне, высшие прелаты церкви и лишь некоторые купцы, торговцы высокого уровня, главы гильдий понимают, что освобождение нужно всем. Однако пока эти силы в меньшинстве. Сила за рыцарством, и король, увы, не так свободен в выборе, как хотелось бы. Целостность Эрафии или свобода людей – он выбирает первое, и возможно сейчас он прав. Когда через несколько недель силы Белого круга займут центр страны и подготовят крепкий тыл перед нойонскими ордами. Когда большая часть ленников короля уйдут в поход на юг и встретятся с силами нежити лицом к лицу, тогда мы напомним королю о его обещании. Он будет нуждаться в поддержке всего народа. В бою с настоящим врагом рыцари сильно ослабнут. За спиной Грифонхатов открыто встанет один из нас. Полагаю, мне удастся договориться о роспуске ордена Фавела сразу после решающего поражения нойонов. Затем освободить крестьян. Всего несколько месяцев…

Юноша потупился.

– Раньше не выйдет! Я не могу обещать тебе ничего большего. Это не в моих и не в твоих интересах, Гримли…

– Люди погибают, а мы медлим…

– Почти всегда в жизни человека наступает момент, когда чем-то приходится жертвовать, чтобы выиграть большее. Когда рискуешь тем, что твое, рискуешь собой – это нелегко. А рисковать жизнями других людей порядочному человеку ещё сложнее! И все же иногда надо идти даже на это! Вижу, как ты хочешь быть там, хочешь помогать Коллендилу, Джебе и другим, тем людям сопротивления, о которых мне говорил. Но ты должен понять и, я вижу, уже понимаешь, – вкрадчиво продолжал чародей, – твое обучение здесь куда более важная задача. Возможно, самая важная из всех. Они, эти люди, там – в болотах и лесах погибают сейчас, ради того, чтобы ты продолжал обучение! Чтобы ты стал мощным и сильным чародеем. Стал тем, кто сможет защитить весь мир от нойонской угрозы!

– Мне очень трудно и сложно понять то, что вы говорите. Мне больно вас слышать!

Гримли встал и подошел к окну. Его пальцы коснулись ауры воздуха, и она как жидкость обволокла руку. Гримли продвинулся дальше, рвал струи астральной вязкости, и вот его пальцы проникли наружу. Там моросил редкий в этих предгорных местах летний дождь. Ладонь не скоро набралась водой, но когда это произошло, юноша резко втянул руку назад и выпил дождевой воды.

Странно, заметил Солмир, аура прибежища не отреагировала на нарушение целостности здания. Мальчишка угрожает побегом? – подумал он про себя, но Гримли ответил вслух:

– Это не сложно после тех опытов, которые мы тренировали всю эту неделю. Я научился делать зеркала и вставки ауры в свое тело. Сейчас я ввел в руку воздушную прослойку, и поэтому ваша защита не сработала!

– Я вижу, обучение идет тебе впрок, – маг весело рассмеялся, притянул к себе кресло и сел в него.

– Мне нужно поговорить кое с кем наедине. Иди к себе, тренируйся и не пренебрегай медитацией. Но учти, через три-четыре дня я устрою тебе настоящий экзамен и не только в твоем любимом фехтовании, но и во всех остальных дисциплинах. Особое внимание удели сокрушению нежити, в прошлый раз все твои силы были растрачены попусту. Результат явно того не стоил. Ну, давай! – Солмир похлопал его по плечу, а сам зорко следил за приближающейся, заметной сквозь рваные серые облака точкой.

– Главе разведки придется подождать меня несколько минут, – заявил Солмир старшему золотому голему, когда Гримли уже покинул комнату мага.

Голем, не дрогнув, отрапортовал:

– Дракона накормить, гостя в приемные покои. Еду для эльфов, все как обычно?

Солмир кивнул. Опираясь на посох, маг пошел обратно в зал связи, в свою «воздушную капеллу», как он называл. Сейчас он до конца задал те параметры, от которых его отвлек юный ученик. Вскоре астральная картина прояснилась. Но ждать все равно пришлось.

Меднолицый голем заявил, что мага-воина Ранкха нет в покоях Валтары, но его ждут с минуты на минуту. За окном Солмир видел, как Алагар и его телохранители-друиды раскланялись перед стражей. Было видно, как вздымались чешуйчатые бока дракона, утомленного долгим перелетом. Струи дождя бились и стекали по золотой коже.

Солмир ждал, его взгляд блуждал по фигурам эльфов и остановился на лысой голове Алагара с черным пучком волос.

Алагар – тот ли он, за кого себя выдает? Понимает ли, что делает и чем рискует, приехав сюда…

От этих тяжких мыслей его отвлек поддерживавший контакт голем связи в Валтаре.

– Ранкх в башне! Он будет здесь через несколько мгновений, светлейший владыка!

Интересно, с кем он там говорит сейчас? Никогда прежде в руководстве Арагона не было таких напряженных отношений, такого уровня недоверия и подозрительности. Слишком многие знали о возможном предательстве. Солмир откинулся в кресле. Он был суров и сосредоточен.

Юго-восточная Эрафия, граница с Таталией. 8-й путь Лун, 989 год н. э.

Лазарен с небольшим отрядом продвигался по густому еловому лесу. Вечерело, слегка потрескивали закрепленные факелы, тени всадников искажались и трепетали на широких мшистых стволах. Сплошь опытные и бывалые воины – его спутники с редкой осторожностью и вниманием выбирали свой путь. На то было много причин.

Во-первых, где-то неподалеку бродили крупные отряды из рассеянных орочьих орд Крага Хака. Миновав последний военный разъезд королевской армии и не встретив ни одного таталийского патруля, разведчики направлялись к месту, называемому «Серой Башней». Уже не раз они встречали одиноких уруков, но брать их в плен времени у Лазарена не было. Орков разоружали и отпускали, у нескольких нашлись эрафийские деньги, которые рыцарь в своем лице вернул королевской казне.

Миссию их признали крайне важной, по крайней мере, такими словам его напутствовал глава тайной службы Эй-Той. Из всего отряда только сам Лазарен знал, что именно предстояло сделать. Он знал, что за два мешка были перекинуты через круп его заводной лошади, привязанной за уздцы к его седлу. Бедному животному было нелегко нести эту ношу. Правда, звонкое побрякивание и бытовая догадливость его воинов быстро выдали королевскую тайну – они везли два мешка золота самородками и монетами. Огромная сумма, которую запросила охотница за головами Шива, удивила даже опытного Оллина Эй-Тоя. Как ни был он раздосадован, но все-таки был вынужден проситься на аудиенцию к самому Эдрику III. Глава разведки, несмотря на возраст, считался опытным царедворцем и смог выбить необходимые средства, даже с излишком, несмотря на прижимистость вернувшегося из северного путешествия монарха. Эдрика больше всего волновали расходы на организацию «великого южного похода». Совет не расходился, заседая сутками. Мысль войти в историю, стать тем правителем, при котором окончательно будет истреблено нойонское семя, не покидала Короля.