и консолидации государства вписаться в европейскую модель и стать частью западного мира.

К тому же американцы понимали, что представительные формы управления обществами очень привлекательны в политическом плане, они прошли всевозможные испытания временем и доказали способность к трансформациям, что могло пригодиться впоследствии.

Однако, еще отцы основатели США понимали, что в этой системе существует главный недостаток – она быстро деградирует в сторону тоталитаризма. Они попытались ввести соответствующие противовесы, но об этом в последующих главах.

К тому же в период создании государства этот фактор был не так серьезен и для первых американских правящих элит эта схема казалась правильной на все времена.

Однако, время показала слабость и даже губительность подобной схемы для западного мира.

Это объясняется тем, что пользуясь ею, невозможно достичь консенсуса при разрешении острых противоречий между странами, руководимыми олигархическими национальными элитами. Противоречия превращались в конфликты, интересы сторон становились антагонистическими, а это приводило западный мир к катастрофическим войнам по переделу сфер влияния на мировых рынках.

Подобная политическая система в таком виде не могла управлять возникающими мировыми рисками и вела к самоуничтожению

Война 1913 года, была последней войной западных государств, управляемых по старой демократической модели, которая показала необходимость создания модели власти, в которой могли бы по-прежнему сочетаться и демократия и так любимая западными элитами олигархия

Война стала своего рода катализатором реформ политической системы западного мира. Она могла быть и не последней войной развязанной национальными элитами, но послевоенное недовольство элитами было настолько мощным, что потрясло страны, а в одной привело к полному уничтожению государственных структур, создаваемых правящей элитой в течение нескольких веков и самой элиты.

Пугающим итогом войны стало появление нового государства – СССР, создавшим совершенно новую политическую систему.

Это подействовало отрезвляюще на правящие элиты европейских государств, которые поняли, что манипулируя демократией в борьбе за интересы меньшинства, они превысили уровень допустимых рисков.

Именно боязнь последовать за российской имперской элитой заставила государственные правящие элиты Европы и США ускорить разработку новой модели управления государствами, которая позволила бы исключить военный вариант разрешения противоречий между ними.

В первую очередь надо было менять несовершенную демократическую политическую структуру западного мира, в котором, правящие национальные элиты с их амбициями были основными провокаторами войн.

Начались опыты и в результате были созданы межгосударственные политические органы, типа демократичной Лиги наций, призванные по замыслам их создателей сглаживать противоречия между государствами и элитами, государством и обществом. Так была сделана первая попытка глобального управления западным миром.

Внешне казалось, что все разрешилось и европейским правящим элитам уже ничего не угрожало.

К тому же СССР, наследник Российской империи, ослабленный войной и революцией, не участвовал в переговорах уточняющих послевоенные границы мира, он стоял как бы особняком от всех европейских государств и не предъявлял ни кому ни имущественных ни территориальных претензий.

Но западные государственные правящие элиты не могли забыть, что в процессе революции, в России, во-первых, была полностью уничтожена правящая элита. Во-вторых, в новом государстве был озвучен лозунг – «вся власть народу», то есть новой российской властью был намечен путь к внедрению общенародного правления, которое в корне отличалось от представительной западной демократии и не очень соотносился с новой демократией, вырастающей на глобализационных идеях Лиги наций.

Смущало и то, что, советское руководство стало активно реализовывать этот лозунг в жизнь, находя при этом многочисленных сторонников в сообществах Европы.

Внедрение в России нового правления сопровождалось огосударствлением собственности, что было полной противоположностью частной собственности, распространенной во всем остальном мире, то есть подрывало самые основы западного мира.

Не могло не тревожить элиты и то, что в процессе реализации идей народовластия у теоретиков социализма возникла своеобразная идея коммунистического глобализма -идея мировой пролетарской революции. Был даже создан Интернационал – своего рода кузница по подготовке новых европейских народных элит. Это уже был вызов капиталистической глобализации.

Перед государственными правящими элитами капиталистических государств, при успешной реализации Россией намеченных ею проектов, замаячила угроза потери власти над контролируемыми ими сообществами.

И эти страхи появились в тот момент, когда государственные правящие элиты западного мира были уже полностью сформированы, и казалось, что мир окончательно был поделен между ними. Правда границы собственных государств, по-прежнему оставались тесными для реализации планов национальных правящих элит, к тому же и колониальные рынки, по мнению некотрых государств, были поделены не совсем справедливо. Но после событий в России ни одна из европейских элит не могла решиться на войну за передел границ и рынков. Все надежды на мирное сосуществование связывались с политической и экономической глобализацией западного мира.

Начала работать программа, по сглаживанию экономических противоречий в форме транснационального ведения бизнеса.

В Америке и странах Европы, стали возникать транснациональные финансовые учреждения, которые облегчили деятельность промышленных монополий.

Появлялись первые признаки связей национальных правящих элит с новыми транснациональными корпорациями, интересы которых стали законодательно защищать новые межгосударственные законы. После принятия таких законов транснациональные монополии уже могли без особых рисков вести бизнес за пределами собственных государств, а представители национальных элит после ухода из властных структур, пополняли ряды транснациональной элиты.

Все вело к тому, что постепенно исчезнут причины для противоречий между правящими элитами западных стран.

К середине двадцатого века национальные западные правящие элиты, финансовый капитал и промышленный капитал, фактически соединились в общем интересе. И в процессе слияния государственных и экономических элит стала оформляться и новая структура – мировая правящая элита.

Этому немало способствовали и чисто человеческие отношения.

Сближение государственных политических элит началось гораздо раньше еще в 18 веке и проходило по пути перекрестных династических браков, которые так перемешали семьи, что фактически была создана единая европейская политическая династия, что особенно ярко нашло выражение на родственных связях американской и английской элит. Все правители стран были братьями или кузенами.

Потом такая же ситуация потом повторилась и в экономике, где финансисты и промышленники создали династии владеющие банками и предприятиями во всех странах мира. Потом в процессе браков перемешались государственные правящие и экономические элиты.

Что примечательно в этих слияниях? На сегодня можно с уверенностью сказать, что высшая законодательная власть, такой страны, как Англия, а именно, палата лордов, уже в конце 19 века имела 100% еврейские корни, аналогичная ситуация была и в американской правящей элите.

Если браки только начинали объединение всех элит, но не исключали противоречий, то транснациональный бизнес помог их снять и установил новые отношения между ними.

Можно констатировать, что к концу 20-го века возникла новая транснациональная, ни кем не контролируемая мировая правящая, почти семейная элита, которая, как и положено, стала создавать условия для обеспечения своего