– Теперь понял, – улыбнулся Шарипов. – Видимо, мне придетсяпойти еще и на экономический факультет, чтобы овладеть всеми премудростями этойкапиталистической экономики. Действуйте, Надежда Анатольевна. Летите в Париж идоставайте там денег. А потом мы купим контрольный пакет акций.

Она молчала, словно не торопясь уходить. Он несколькоудивленно взглянул на нее.

– У вас еще что-то ко мне?

– Конечно. Я обязана вас предупредить, что с точки зрениябизнеса это не совсем правильная сделка, на которой мы, возможно, потеряемгораздо больше денег.

– Ничего не понимаю. Почему?

– Мы берем деньги под залог нашего пакета акций, которыйсейчас стоит сто пятьдесят миллионов долларов. Через год мы должны будемвернуть деньги с процентами. Если акции Харьковского объединения не взлетят вдва раза, что маловероятно, то вы можете потерять свои деньги. Это будет несовсем разумная сделка с точки зрения бизнеса и ваших интересов. Вы меняпонимаете?

– Теперь понимаю, – кивнул Шарипов. – Неизвестно, что будетчерез год. Не нужно загадывать так далеко. Берите деньги и покупайте акции. Апотом решим, что с ними делать. Может, я сознательно иду на риск, чтобы вложитьденьги в экономику моей родной Украины. Об этом вы не думали?

– Извините, – улыбнулась она, – у бизнесменов обычно небывает таких патриотических чувств. Деньги перетекают туда, куда выгодно.

– Деньги не пахнут, – вспомнил Ринат, – так, кажется,говорил один из римских императоров, когда ввел налог на туалеты. Но в данномслучае вы не совсем правы. Вы же сами говорили, что если узнают о наших планах,то цены на акции взлетят до небес.

– Они сделают невозможными наши покупки, но не настолькорентабельными наши продажи, – пояснила Попова.

– Я все понял, – сказал Шарипов, – но ничего менять не хочу.Заказывайте билеты в Париж и летите доставать деньги. Все документы, которыевам нужны, я подпишу.

– Мы уже их готовим, – кивнула она, – но вам нужно будетзадержаться сегодня здесь еще на несколько часов.

– Хорошо, – согласился Ринат, – в конце концов, это моякомпания, мой кабинет и моя работа. Я уже не говорю, что это мои деньги. Я будусидеть здесь столько, сколько нужно.

– Вы меняетесь, – задумчиво сказала Надежда Анатольевна.

– Это плохо? – поинтересовался он.

– Не знаю. Наверно, даже хорошо.

Она вышла из кабинета. Почти сразу позвонила секретарь.

– Вам что-нибудь принести? Кофе или чай?

– Черный кофе с молоком, – попросил он, – и не кладитесахара. Лучше принесите мне сахарный песок, я сам его положу. И молокоотдельно.

– Сейчас все сделаю, – сразу ответила девушка.

Он недовольно подумал, что даже не помнит ее лица. Какие-торазмытые черты. Какая она из себя? Молодая или старая? Сколько ей лет? Как онавыглядит? Он ведь поздоровался с ней, когда входил в кабинет. Черт побери, онстановится таким невнимательным и равнодушным к окружающим его людям. Раньше онзамечал каждого, с кем здоровался. Но раньше он был вечно нуждающимсяжурналистом, и от благожелательности секретаря часто зависел успех его интервьюили новой статьи. А сейчас секретарь всего лишь часть огромной машины, котораяобслуживает его особу. Разве он помнит имена и лица всех своих телохранителей?Или сотрудников «Астора»? Конечно, не помнит.

Он поднялся и прошел в комнату отдыха, расположенную за егокабинетом. У Поповой такой комнаты уже не было, она справедливо считала, чтоменеджер такого уровня, получающий столь солидную зарплату, не должен иметькомнаты «отдыха» для релаксации. Он посмотрел на свою комнату. Раньше здесь былкабинет руководителя «Астора», которого он уволил за махинации и хищения. С техпор тут почти ничего не изменилось. Большой роскошный диван, плазменныйтелевизор, два кресла, небольшой стол, несколько стульев, холодильник, дверь вванную комнату. Словно здесь гостиничный номер, а не комната отдыха солидногобизнесмена. И зачем бизнесмену такая комната отдыха?

Он подошел к телевизору. Еще один стоит в кабинете. Неужелитак важно иметь два телевизора? И остается время их смотреть? Интересно, почемутак глупо тратили его деньги? Он усмехнулся. Раньше они тратили не его деньги,а деньги его «покойного» дяди. Это сейчас компания «Астор», и все ее активыпринадлежат ему. Ринат услышал, как открылась дверь в его кабинете. Он быстровышел из своей комнаты «отдыха». В кабинет вошла молодая девушка, егосекретарь, которая принесла поднос с чашечкой черного кофе. Как он и просил,она подала отдельно молоко и сахарницу с кусочками сахара. Он подошел ближе и судивлением обнаружил, что она принесла ему сразу две фарфоровые молочницы смолоком.

– Почему две? – спросил Ринат.

– Одна с холодным молоком, другая с горячим. Я не знала,какое молоко вы любите, – чуть виновато ответила девушка. Ей было лет двадцатьпять. Она смущенно взглянула на него. Все правильно. Она не имеет правазадавать лишних вопросов руководителю такого уровня. Ее так учили. Поэтому онаприносит молоко двух видов.

– Я добавлю холодного молока, – сказал Шарипов, – спасибо закофе.

– Что-нибудь еще? – спросила она. Он отметил, какие дорогиена ней очки. Интересно, какая у нее зарплата, ревниво подумал Ринат. Или онопять думает о своих деньгах? Кажется, у него постепенно меняется даже образмыслей. Но почему он должен стесняться? В конце концов, это его кабинет, егокомпания и его секретарь, которая приносит ему кофе с двумя видами молока.

– Какая у вас зарплата? – спросил Ринат.

– Что вы сказали? – удивилась девушка. Она ожидала любоговопроса, кроме этого.

– Сколько вы получаете в месяц в нашей компании? – он еще несовсем готов был сказать «в моей».

– Сорок тысяч рублей, – ответила она, – но бухгалтериявычитает у меня все налоги. У нас нет «серых конвертов».

– Понятно, – кивнул Ринат. В его компании не платили денег,не облагаемых налогом. Попова была для этого слишком порядочным изаконопослушным бизнесменом.

Он больше ничего не спросил. Секретарь не стала показыватьсвоего удивления. Она только спросила:

– Я могу идти?

– Да, – кивнул он.

Когда она вышла, он вспомнил, что так и не спросил, как еезовут.

Ринат, раздражаясь все больше, прошел к столу и взял свойкофе, добавив туда немного холодного молока. И в этот момент секретарь вновьпозвонила.

– Извините, Ринат Равильевич, к вам просится ваш личныйсекретарь.

– Какой секретарь? – не сразу понял Шарипов.

– Тамара. Она ждет в приемной.