деревня… – тихо сказала она вдруг, и Литей вздрогнул от неожиданно прозвучавшего в тишине голоса. – Сосновая горка. Я жила тут. Здесь была моя семья. Тётушка Мирна – сама доброта! Она не умела лгать, но делала это ради меня. Она заплатила своей жизнью за то, чтобы я была жива – чужая ей принцесса-сиротка. Дядюшка Бат – простодушный богатырь, добряк с каштановой шевелюрой и золотыми руками. И Джайна – та, что была мне как сестра, рыжая и озорная, яркая, как пламя, совсем юная. Она могла бы прожить долгую и счастливую жизнь, но чья-то рука вонзила клинок в её сердце, и смерть отняла её у меня. Злодеи были наказаны – эльфы не дали им уйти далеко. Но ведь их смерть не вернула к жизни обитателей этой деревни – беззащитных, ни в чем невиновных крестьян.

Мара тяжело вздохнула и покачала головой.

– О, Литей, не дай тебе судьба познать, что есть война! Знаю, ты, как и все юноши, мечтаешь стать настоящим воином, совершить много удивительных подвигов и прославиться, подобно героям Великой Битвы. Но спроси у любого из них, у тех, кто ещё жив, спроси у Киралейна или Лиарина – какой ценой была куплена эта слава? Нет ничего хуже войны! Быть может, только вечное рабство…

Королева начала вставать с колен, сморщилась от боли. Дарген Литей тотчас подхватил её под руку, помог.

– Осторожно, ясная госпожа! Чтоб им пусто было, тем, кто поднял на вас руку!

– Держи свой гнев в себе! Жизнь сама осудит и вынесет приговор, – молвила бледная Мара Джалина, опершись о плечо воспитанника.

Подбежал Лонгир, поклонился:

– Что прикажите теперь, моя королева? Куда едем?

– Дальше? – Мара задумалась на минуту. – Я повидала одних старых друзей, но есть ещё кое-кто, чей совет был бы мне очень нужен, и кого я жажду видеть всем сердцем. Нельзя быть рядом с Элтлантисом и не погостить у эльфов. Я отправлюсь в Город-Зелёных-Шатров, а вы езжайте дальше на север! Там есть постоялый двор «Золотые мельницы». Остановитесь там и дождётесь меня. Я приеду дня через два-три.

– Да, моя госпожа, – поклонился Лонгир, но медлил, не спеша выполнять распоряжения.

– Что такое? – поторопила его Мара.

– Простите, королева, но я не могу отпустить вас туда одну! Особенно после того, что случилось. Я знаю, в Эльфийской Долине чужаков не любят, но возьмите хотя бы меня и ещё человек пять!

– Об этом не может и речи быть! – возразила Мара. – Я не собираюсь являться в земли моих друзей как завоевательница в окружении рыцарей. Мне ничто не может угрожать в Элтлантисе. Будь спокоен!

– Охотно верю в это. Но до эльфов ещё надо добраться. Кто вас будет охранять до границы Серебряного леса?

– Ты говоришь ерунду, Лонгир! Кому придёт в голову устраивать засаду у самой границы Эльфийской Долины? К вечеру я буду там, в полной безопасности. Но, чтоб душа твоя была спокойна, одного воина я возьму себе в сопровождение. Литей, ты, кажется, хотел побывать в Элтлантисе?

– С превеликой радостью отправлюсь с вами, моя королева! – улыбнулся юноша.

– Вот и решили, – откликнулась та. – До встречи, Лонгир. Благодарю за верную службу!

Литей побежал за лошадьми: Аланой и Эллил.

Лонгир уже было пошёл к своим воинам, но обернулся:

– Королева Мара, если это не тайна, то куда мы потом?

– Возможно, в Мангар, – помолчав, ответила та. – Всё будет зависеть от того, что я узнаю в Элтлантисе. Пока пути мои мне неведомы. Счастливой тебе дороги, Лонгир!

– И вам удачи, моя королева!

***

В этот серый скучный вечер

Я тебя случайно встретил.

Я позвал тебя с собою

И назвал своей судьбою.

У тебя глаза, как море!

Словно ночь твои ресницы!

Твои руки, словно крылья,

Крылья одинокой птицы…

А.Махонин

Вечер, столь же хмурый, как и прошедший день, лениво наползал на Северный лес, а конца-краю зарослям тальника и ольхи всё не было видно.

Звонкий Ивовый ручей, который раньше определял чёткую границу Эльфийской Долины, с годами превратился в обширное болото. Найти здесь какую-либо тропу представлялось совершенно невозможным.

Последние комары озлобленно гудели в воздухе и кусались хуже цепных псов. В зарослях камыша на разные голоса истошно орали болотные птицы.

В вечернем сумраке белые лошади путников сияли как заснеженное поле под зимним солнцем. Эллил ушла задней ногой в какую-то яму, вода громко хлюпнула, лошадь нервно взбрыкнула и выбралась на твёрдую почву.

– Тише, Звёздочка, – успокоил её Литей, переводя эльфийскую кличку на более понятную ему. – Ступай за своей мамашей! И мы спокойно выберемся отсюда.

Литей понимал, что, будучи сопровождающим и защитником королевы Мары, он должен был ехать впереди. Но, во-первых, Алана – горделивая эльфийская кобылица – никогда бы не пропустила вперёд свою дочурку Эллил, во-вторых, Орлёнок из Даргкара никогда не бывал прежде на болотах и не имел ни малейшего представления о том, как выбрать путь в этом грязном, дремучем бездорожье.

– Королева Мара, где же это Княжество эльфов? – не выдержал он.

– Когда приедем, сам поймёшь, – не оборачиваясь, ответила та.

И он понял…

У него дыхание перехватило, когда болото вдруг оборвалось, неожиданно и резко, словно кто-то мечом отсек. И глазам предстал неописуемо красивый, сияющий, зелёный (это в начале-то осени!) лес. Окутанный серебряным туманом, он казался грёзой, сном, миражом – вот-вот дунет ветер, и всё исчезнет, растает навек.

Но сказка не таяла, и Литей понял, что легенда о вечном лете в Элтлантисе, никакой не миф, а самая настоящая, хоть и необъяснимая реальность.

– Как же… – только и сумел проронить он.

Мара улыбнулась благосклонно и чуть покровительственно.

– Магия, миэ белаэ ланхо, это магия. У эльфов свои отношения с законами мироздания. Мне тоже многое из этого неясно, ведь я всё же человек, хоть и бессмертна, и исцелять умею. Элдинэ, как они сами себя называют, живут в гармонии с миром и черпают силы из всего, что их окружает. И, конечно, из собственной светлой души и любви. В этом их сила, ибо они едины с миром. Они отдают миру свою любовь, а он даёт им всё, что они желают. Это и есть настоящее волшебство!

Мара улыбнулась онемевшему от восторга принцу, а Литей лишь крутил головой по сторонам, чтобы ничего не пропустить.

– Раньше я удивлялась, откуда у них