Французский ученый XVIII века Антуан Лавуазье утверждал: «Riennesecrée, rienneseperd»[2]. Лавуазье понимал ту же истину, что и Будда: у жизни нет ни начала, ни конца. Наша подлинная природа — это природа не-рождения и не-смерти. Лишь соприкасаясь с ней, можно преодолеть страх небытия, страх уничтожения.

Когда условий достаточно, объект проявляется, и мы говорим, что он есть. Если же одного-двух условий не хватает, то предмет не проявляет себя, как раньше. Тогда мы говорим, что его нет. Однако называть что-то существующим или несуществующим некорректно. В реальности нет такой вещи, которая бы полностью существовала или полностью отсутствовала.

Многим из нас размышления о рождении и смерти, приходе и уходе причиняют сильную боль. Потеряв дорогого человека, мы думаем, что он когда-то появился из ниоткуда и теперь ушел в никуда. Но наша подлинная природа — это природа не-прихода и не-ухода. Никто не возникает из ниоткуда и не уходит в никуда. Мы проявляемся определенным образом, когда для этого есть условия, и не проявляемся, когда условий недостаточно. Это не означает, что мы перестаем существовать. Многие боятся смерти, так как не осознают: ничто не исчезает бесследно.

Люди склонны думать, что можно уничтожить любой объект, который им не нравится, — например, сжечь деревню или убить человека. Однако уничтожение человека не превращает его в ничто. Они убили Махатму Ганди и Мартина Лютера Кинга. Но эти люди по-прежнему среди нас. Они продолжают существовать во многих формах. Их дух по-прежнему жив. Таким образом, глядя вглубь себя, вглубь тела, чувств и восприятий, созерцая горы, реки или другого человека, необходимо научиться видеть во всем этом природу не-рождения и не-смерти и соприкасаться с ней. Это одна из самых важных практик в традиции буддизма.

Согласно буддийской мудрости, понятие бессмертия, или постоянства, ошибочно. Все непостоянно. Все меняется. Ничто не может вечно оставаться таким же, каким является в настоящий момент. Поэтому идея постоянства не отражает подлинную природу вещей. Однако говорить, что после смерти ничего не останется, тоже неверно. Понятия бессмертия и полного уничтожения противоположны. Бессмертие — неверная идея, так как не существует ничего, что обладало бы этим качеством. Все, что мы наблюдаем, непостоянно, изменчиво. Но идея полного уничтожения также ошибочна.

Предположим, речь идет о смерти облака. Подняв голову, вы видите чистое синее небо. Вы плачете и кричите: «О, мое любимое облако, тебя больше нет. Как мне выжить без тебя?» Вы думаете, что облако перешло из бытия в небытие, от существования к не-существованию.

На самом деле облако не может умереть. Ведь умереть — значит, будучи чем-то или кем-то, внезапно стать ничем или никем. Но мы убедились, что это не так. Поэтому, празднуя чей-то день рождения, вместо песни «С днем рождения тебя» лучше петь «С днем продолжения тебя». Рождение не было началом: оно — лишь продолжение. Мы уже существовали здесь в других формах.

Взгляните на лист бумаги. Перед тем как принять эту форму, бумага была чем-то другим. Она не возникла из ниоткуда, потому что, появившись из ниоткуда, нельзя внезапно стать чем-то. Вглядевшись в лист бумаги, можно увидеть дерево, а также землю, солнце, дождь и облако, которые его питали, дровосека и бумажную фабрику. Можно увидеть прошлую жизнь этого листа, его истоки. Принятие такой формы — лишь одно из проявлений. Это не настоящее рождение. Поэтому природа бумажного листа — природа не-рождения и не-смерти.

Лист бумаги не может умереть. Сжигая листок, вы наблюдаете его трансформацию в дым, пар, пепел и тепло. Он продолжает жить в других формах. Поэтому говорить, что после разложения вещи ничего не остается, неверно. Эта ошибочная идея называется идеей уничтожения.

Если мы потеряли очень близкого человека и скорбим по нему, нужно пересмотреть ситуацию и понять, что он продолжает существовать в другой форме. В наших силах помочь ему жить в этой форме еще лучше. Он по-прежнему внутри и вокруг нас. Воспринимая жизнь и смерть таким образом, можно увидеть человека в других формах, так же как признать облако в чашке с чаем. Когда вы пьете чай внимательно и сосредоточенно, то понимаете, что облако находится прямо в чашке, совсем рядом. Вы никогда не теряли близкого человека. Он просто изменил свою форму.

Такой взгляд на вещи, такое понимание необходимо, чтобы пережить горе. Мы думаем, что потеряли человека навсегда, но на самом деле он не умирал, не исчезал. Он продолжает жить в новых формах. Практика глубинного взгляда помогает признать перерождение человека и поддержать его: «Дорогой (дорогая), я знаю, что ты здесь, рядом со мной. Я оглядываюсь в поисках тебя, дышу и наслаждаюсь жизнью ради тебя. И я знаю, что ты по-прежнему присутствуешь в мире и во мне». Когда мы трансформируем страдания и страх в прозрение, нам становится легче.

Размышления о бытии и небытии способны вызвать ужас. Отказ от идеи рождения и смерти позволяет дать отпор страху. Когда облако на небе исчезает, оно не переходит из бытия в небытие — оно продолжает жить вечно. Природа облака — природа не-рождения и не-смерти. Такова и природа людей.

Представьте, что два астронавта отправились на Луну. Происходит авария, в результате которой их корабль не может вернуться на Землю. Запаса кислорода хватит лишь на два дня. Никто не успеет добраться к ним с Земли за это время. У астронавтов осталось только два дня жизни.

Если бы вы спросили их в тот момент, чего они больше всего хотят, то услышали бы в ответ: «Быть дома и идти по нашей прекрасной планете». Им было бы достаточно этого и не захотелось бы ничего другого. Они бы не думали о том, чтобы стать главой крупной корпорации, знаменитостью или президентом США. Единственное, о чем бы они мечтали, — вернуться домой, гулять по Земле, наслаждаться каждым шагом, слушать звуки природы или держаться за руки с любимым человеком, наблюдая за луной в ночном небе.

Каждый день нужно проживать так, словно нас только что спасли от смерти на Луне. И вот мы снова на Земле, и у нас есть возможность наслаждаться прогулками по этой замечательной, удивительной планете. Мастер дзен Линьцзи говорил: «Чудо не в том, чтобы идти по воде или огню. Чудо — идти по земле». Я ценю это наставление и наслаждаюсь обычной ходьбой даже в таких людных местах, как аэропорты и вокзалы. Шагая так, будто каждое прикосновение наших ног ласково гладит Мать-землю, мы способны вдохновить других на то же самое. Мы можем получать удовольствие от каждой минуты жизни.

В повседневной жизни страх лишает рассудка. Наше тело находится здесь, а ум — в другом месте. Погружаясь временами в книгу, мы уносимся далеко от окружающей реальности, а подняв голову от страниц, возвращаемся, и нас вновь охватывают беспокойство и страх. Мы редко обретаем внутреннее спокойствие, ясность, природу Будды — то, что позволило бы нам находиться в единении с Матерью-землей.