chitay-knigi.com » Научная фантастика » Анафема - Сергей Чекмаев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 87
Перейти на страницу:

Собрав всю свою смелость, раба Евгения прошептала:

— Пожалуйста, Единственный… пожалуйста.

По дороге в покои Наместника она почти убедила себя: ее призвали для того, чтобы снять Обращение и изгнать из общины.

Опять. Как в тот раз.

Нет. Все что угодно, любая кара, только не это.

Легостаев моментально уловил ее настроение — не зря все-таки он полгода обучался на курсах прикладной психологии.

Девочка готова.

Что ж. Только самый ленивый садовник не срывает плода, который сам просится в руки.

Наместник сурово сдвинул брови, подпустил в голос металла:

— Раба Евгения, ты с нами полгода, три месяца назад обращена. Ты вкусила Благодати и встала на путь к Его Сверкающему Престолу. Но достойна ли ты?

Девушка вздрогнула, прижалась к ноге Наместника и зарыдала в голос. Ей казалось, что изгнание — вопрос решенный.

Легостаев отстранился. Приятное прикосновение и поведение девочки выше всяких похвал, но… рано. Пока рано. Пусть еще помучается.

— За три месяца ты, раба Евгения, не привела ни одного нового брата, ни одной новой сестры. Разве так служат Предвечному? Он всеблаг и всепрощающ, но не пользуешься ли ты Его добротой?

Женя лежала на полу, вздрагивая от рыданий. Задыхаясь, она что-то пыталась сказать, слезы душили ее. Легостаев разобрал одно лишь слово:

— …пожалуйста.

— Мне тяжело это говорить, но для сияния Благодати, для воцарения царства Правды я вынужден иногда быть жестоким к братьям и сестрам. Не все заслуживают места в нашей семье. Некоторые лишь обуза для нас. Я долго размышлял…

Раба Евгения негромко вскрикнула и замерла. Наместник сначала подумал, что она потеряла сознание, но потом понял: девушка приготовилась к худшему. И ждет его решения.

— И я не смог спорить с Его благостью и добротой. Пусть решает Он, Предвечный, Пребывающий Вовне и Навсегда. Завтра в это же время ты, раба Евгения, придешь сюда. Я отведу тебя в молельню. Всю ночь и весь следующий день ты будешь молиться Ему, просить прощения и защиты. Ты не будешь ни есть, ни пить, будешь в голоде и холоде, умерщвляя свою плоть, чтобы освободить разум и прийти к Нему. Не бойся — ты будешь не одна. Я стану твоим проводником. Проводником и посредником, защитником и обвинителем. И как решит Он, Предвечный, Пребывающий Вовне и Навсегда, так и будет. Готова ли ты, раба Евгения?

Она ответила так тихо, что Легостаев скорее угадал, чем услышал:

— Я готова… готова на все… только, пожалуйста, не выгоняйте…

Наместник улыбнулся, чуть заметно кивнул головой. Все складывается просто отлично. Завтра его ждет прекрасное развлечение.

Сурово и повелительно он сказал:

— А сейчас оставь меня, раба Евгения. Я должен подготовится к завтрашнему молению. Ты тоже должна быть чиста телом и душой. Спроси у сестер — они помогут. Уходи.

С трудом переставляя негнущиеся ноги, девушка вышла из покоев Наместника.

Рукастые парни из «Сизифа» отделали комнату на «отлично». Легостаев не удержался и, несмотря на всю свою жадность, подписав счет, сунул мастерам по пятисотенной. Мастера просияли, прощальное рукопожатие получилось почти дружеским.

Раба Евгения весь день просидела в кельи рабы Виктории. Разговорчивая парикмахерша сначала отправила девушку в душевую, снабдив какими-то кремами, а потом долго возилась с ее волосами. Женя недоумевала: зачем наводить на себя красоту, если ей предстоит общаться с Предвечным? Наоборот надо, наверное, изгнать из мыслей все низменное и мирское, ощутить себя верной рабой Его, а не обычной женщиной. Но спорить с рабой Викторией, конечно же, не стала. Ей виднее.

Парикмахерша, провожая Женю, смотрела вслед с сочувствием. Она-то хорошо представляла себе, чем может закончиться ночь молитв в покоях Единственного. Не на своем примере, конечно, возраст не тот, Наместник — да воссияет Благодать на его пути! — предпочитает свеженькое, но та же раба Ира после такого же умерщвления плоти превратилась в собственную тень. Все время молчит, прячет глаза, соседки по келье говорят — она кричит и вздрагивает во сне. Зато более верной поклонницы у Единственного не было, наверное, никогда. Раба Ира ревностно служит ему, неистово, с полной самоотдачей выполняет любое послушание.

И еще — раба Ира никогда не ходит мыться с другими. С той ночи вообще никто никогда не видел ее раздетой.

И мужчины ее не выбирают. То ли боятся, то ли брезгуют.

Вернулась раба Евгения. Чистенькая, умытая, сверкающая.

— Да ты у нас красавица, девочка! Мужики, небось, так и вьются! — совершенно искренне воскликнула раба Виктория.

Сказала и осеклась: в Жениных глазах промелькнул стыд, смущение, но явственней всего в них читалось осуждение. Как можно сейчас думать о таких вещах! Ведь ей предстоит ночь наедине с Предвечным!

«Бедная глупышка! Такая молоденькая…»

Раба Виктория должна была задать Жене один вопрос, но не смогла.

«Спрошу, а девочка совсем в себе замкнется. И ко мне больше и близко не подойдет. Как же — в такой день ТАКИЕ вопросы! Жаль, что я ничего не могу объяснить… Лишь бы Единственный не разгневался».

Перед ночью умерщвления плоти старшие сестры обязаны выяснить, не начались ли у кандидатки месячные? Мол, истекать кровью во время слияния с Предвечным — верх кощунства и признак мирских слабостей.

Что ж — хорошее объяснение.

Вечером Наместник снова вызвал к себе рабу Евгению. Обращенные сестры, собравшиеся вечерять в общем зале, проводили ее сочувствующими взглядами. Сама же девушка шла к покоям Единственного свободно и легко. Она почти поверила, что Наместник заступится за нее перед Предвечным. Ведь он обещал. Так и сказал: «Я стану твоим проводником, посредником и защитником».

Слово «обвинитель» Женя почему-то не вспомнила.

Наместник встретил ее почти ласково:

— Я ждал тебя, раба Евгения.

В торжественном церемониальном одеянии он показался ей высшим существом, недоступным и богоравным. Девушка упала на колени.

— Да воссияет… Благодать на… твоем пути, Единственный!

— Да воссияет! Я молился за тебя весь день, раба Евгения. И Предвечный разрешил принять твое покаяние. Готова ли ты?

— Я? О да! Да, Единственный! Я готова на все!

— Чиста ли ты телом?

— Да, Единственный!

— Чиста ли ты душой?

Раба Евгения замялась с ответом. Она чувствовала в себе готовность принять любую кару, любое наказание, быть рабой Предвечного, но одновременно ей хотелось служить и Единственному. Быть его рабой, полностью отдать себя служению.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 87
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности