Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А в самой середине сада возвышался развесистый упористый и коренастый дуб с огромным дуплом. Его старые мосластые корни кое-где пробивались сквозь землю, покрытую опавшими листьями.
— Ух ты! — восхищенно проговорила Минни. — Вот где живут мои феи и гномы! — И, оставив Рострона, она подбежала к старому дубу.
Ф-рррр! Из дупла выскочили две рыжие белки и, с возмущенным цокотом, взвились на самую верхушку старого дерева.
— Ай-яй! — вскрикнула Минни от неожиданности и подскочила.
— А вот и ваши феи, — весело отозвался Рострон, — кто знает, может быть они обернулись белками, чтобы нас одурачить. Кажется, их здесь никто не беспокоил лет двести, не меньше! А вы знаете, я ведь тоже видел сказочного зверя!
— Как так?! — Минни смотрела на него с любопытством.
— Во время рейса на «Этрузии» вблизи Саргассова моря, я и первый помощник Уайлд стояли на вахте. Было около четырех часов пополудни. Вдруг вижу — плывет огромная коряга. Думаю, откуда коряга в открытом море? Глядь, а она вдруг поднимает голову с двумя круглыми глазами и вот с такими маленькими рожками, — и Рострон приставил к голове указательные пальцы, изображая рожки. Минни покатилась со смеху, это было так уморительно!
— И смотрит прямо на меня, — продолжил Рострон, — потом отворачивается и продолжает плыть рядом с нами. Уайлд с выпученными глазами меня спрашивает «ты видел то, что я видел?!» Я говорю — да, вот же он плывет рядом с нами! Никак морской змей — метров десять не меньше. А он мне: «Где ты видел рогатого змея?!» Ну пусть будет корова, говорю я, все равно морское чудище! Достал блокнот и зарисовал наше чудище, в нескольких ракурсах. Художник из меня, конечно же, никудышный. Надо, говорю, показать палеонтологам, это же целое открытие! Я вам как-нибудь этот рисунок покажу, Минни!
— А дальше? Что было, дальше? — смеясь, Минни захлопала в ладоши.
— Думаю, может оно голодное, раз за нами плывет. Попытался скормить ему буханку хлеба, бананы и овсянку, — все, что могло держаться на поверхности, чуть за борт не свалился! Но оно от приношения отказалось и минут через двадцать отстало от корабля.
Минни так весело хохотала, что у нее слезы выступили на глазах. Широко улыбаясь, Рострон с удовольствием смотрел на нее
— Уайлд мне сразу же заявил, что никто нам не поверит и что он себя на посмешище выставлять не собирается! — продолжил он рассказ. — Как хочешь, говорю, а я видел то, что видел. Показал мои зарисовки специалистам и здесь, и в Штатах. Конечно, все отнеслись скептически, а моего зверя прозвали «Монстр Рострона». Ну и пусть! Я то знаю, что он есть, и что я его видел!
— Бесподобная история! — Минни вытерла платочком глаза от слез. — Жду не дождусь, когда его увижу!
Некоторое время они продолжали пробираться сквозь заросли кустов и травы. Поближе к дому зеленый шатер поредел, уступая место восхитительной поляне, заросшей густой травой и целым ковром полевых цветов, радугой брызнувшим им в глаза. А совсем перед домом можно было угадать очертания старинных клумб с бурно разросшимися кустами одичавших роз и иссохшего заброшенного фонтана.
— Фата Моргана, — прошептала Минни, с восторгом озираясь кругом, — царство спящей красавицы!
Рострон взял ее за руку, и их пальцы переплелись.
— Которую надо разбудить? — спросил он тихо.
Минни зарделась. Держась за руки, они подошли к самому дому. В отличие от сада, он отнюдь не казался старинным или обветшалым. Напротив, построенный из веселого красного кирпича с широкими окнами, двумя большими балконами, каменным крыльцом с вычурными чугунными перилами, он словно явился из другой сказки, но и его тоже надо было расколдовать.
Дверь была заперта, да им и не хотелось заходить в дом. Сад влек своей таинственной неподвластной времени прохладой.
И тут Минни заметила в углу сада перед самым домом старинную скамейку-качели для двоих, подвешенную цепями на чугунной перекладине.
— Качели! — воскликнула она радостно, но подбежать к ним не успела: Рострон удержал ее за руку.
— Постойте, мисс Минни, погодите! Надо проверить крепления. Этим качелям бог знает сколько лет!
Уверенным движением, он осмотрел перекладину, вертикальные жерди и крепления. Затем, вспрыгнув на качели, попрыгал на них, проверяя крепость цепей, тщательно вытер сиденье носовым платком, и только после этого позволил Минни сесть, сняв фуражку и устроившись рядом.
Какое-то время они молча качались на скрипевших качелях. Вечерело и стало прохладнее. Рострон снял с себя китель, оставшись в льняной сорочке, заправленной в форменные брюки, и хотел было укутать им плечи Минни, но та запротестовала.
— Ни в коем случае, на вас одна тонкая сорочка! Вы простудитесь! Только если мы вместе укроемся вашим кителем.
Предложение было слишком заманчивым, чтобы от него отказаться, и Рострон нырнул под китель рядом с Минни. Чтобы устроиться поудобнее под теплым суконным кителем им пришлось придвинуться друг к другу поближе, но все было как-то неловко, несподручно. Наконец, решившись, Рострон обнял Минни за талию, а она положила голову ему на плечо. Теперь все было ладно, и они сидели, покачиваясь на скрипящих качелях, безмолвно наслаждаясь первым настоящим прикосновением.
— Вы, кажется, хотели расколдовать принцессу? — еле слышно прошептала Минни.
Рострон вздрогнул. Даже в сумерках его глаза блестели. Свободной рукой он еле-еле коснулся волос Минни, медленно провел тыльной стороной руки по ее смуглой щечке. У Минни захватило дух, как тогда, в театре, затвердели грудки. «Разве так можно? Мы ведь только вчера познакомились? А разве это было вчера, а не год, хотя бы месяц, назад? Откуда же я его так хорошо знаю? Как получилось, что он мой, мой милый?» — лихорадочно мелькали мысли. — «Ты ведь сама, сама сейчас ему разрешила!» Лицо Рострона приблизилось, он чуть-чуть, нежно повернул ее головку, и ласковые, сухие губы слегка прикоснулись к ее мягкому рту. Он поцеловал ее в губы, а почему-то екнуло и сладко заныло сердце. Закрыв глаза, она растворилась в этом волшебном поцелуе, окруженная волшебным
