Мода, подиумы… этим обычно увлекаются все девочки. Но с Карлой все было иначе. Вещи дорогих марок, которые она вполне могла себе позволить, ее не слишком интересовали. «Она же никогда не любила моду, – размышляла Шанталь Тома. – Карла не была одержима ею, как многие модели. В отличие от Кейт, Линды, Евы или Наоми, она всегда носила джинсы, хотя могла одеваться в наряды от ведущих модельеров». Нет, Карлу привлекал именно мир моды, и глянцевый, и беспощадный. Ее золотое детство было безоблачным, и теперь она видела возможность превзойти себя, доказав, что может преуспеть в незнакомом деле, правил которого пока не знает. В семействе Бруни все было пропитано музыкой и чувством прекрасного. Мариза, мать Карлы, пианистка – человек широких взглядов, поощряла творческое начало и личные начинания всех троих детей. Когда Карла решила стать моделью, мама разрешила ей пойти на фотосессию: в конце концов, почему бы и нет? Хорошо, когда у человека есть увлечения. Кстати, она же проводила дочь на первый кастинг у Шанталь Тома и ждала ее там, скромно стоя в коридоре.

* * *

Фотограф Тьерри Ле Гуэ[42] был еще молодым ассистентом, когда познакомился с Карлой Бруни. Ей было шестнадцать, ему двадцать. Он работал в парижской фотостудии «Пин ап», где по выходным мог бесплатно пользоваться оборудованием. «Я искал модель, чтобы попрактиковаться, а она хотела научиться держаться перед камерой. По будням она ходила в школу, а по выходным часами позировала мне и никогда не жаловалась. Ей все давалось так легко… Для меня это был отдых!»

Послушная, внимательная, Карла все записывала и запоминала, постоянно стремясь узнать больше. Уже среди начинающих моделей Карла явно выделялась. «Такие образованные, умные, даже „интеллигентные“ девушки, как правило, редко бегают по фотосессиям», – пояснила Шанталь Тома. В отличие от остальных, Карле не нужно было зарабатывать на жизнь. Риккардо Карамелла[43], друг семьи, вспомнил, как однажды его маленькая дочь Паола нашла банковский чек: «Карла получила эти деньги за показ мод в Нью-Йорке и не помнила, куда их подевала. Паола обнаружила чек за комодом, куда он просто завалился!»

Что значат какие-то бумажки, когда есть упоение работой. «Другие делали свое дело, а она наслаждалась», – подытожила Шанталь Тома[44]. С ошеломляющей легкостью сменив жизнь в замке на жизнь в студии, Карла расцвела и раскрылась. Тьерри Ле Гуэ, уже известный фотограф, увиделся с ней вновь четыре года спустя после их первой встречи. К тому времени Карла окончательно забросила сомнительную учебу архитектуре и работала моделью в парижском агентстве «Сити Модель». На шикарном острове Сен-Барт в Карибском бассейне как раз наступил сезон фотосессий: самые красивые девушки мира гуляли по белейшему песку в этом райском уголке. Фотограф должен был сделать серию снимков для раздела о красоте в журнале «Эль». «Съемки проходили утром, около шести часов, на Фламандском пляже рядом с отелем „Тайвана“. Я фотографировал ее, бегущей обнаженной по побережью. Мимо проходили двое американских туристов – они застыли и смотрели на нее, как зачарованные. А Карла ничуть даже не смутилась». Когда съемка закончилась, фотограф повел модель в гостиницу. По дороге они увидели машину, попавшую в аварию: запах дыма свидетельствовал о том, что это только что случилось. «Одним махом Карла вскочила на крышу автомобиля и сказала: „Сфотографируй меня!“ Через несколько недель модная марка Morgan предложила ей участвовать в своей рекламной кампании».

* * *

Карле было всего двадцать. Ее карьера наконец-то начала набирать обороты. Девушке без комплексов и внутренних запретов профессия сама шла в руки. «Карла прекрасна в движении», – заключила Одиль Саррон[45], бывший директор по кастингу журнала «Эль Франс». Высокая блондинка с пронзительным взглядом долгое время делала погоду в мире моды. Благодаря ей во Франции открыли Клаудию Шиффер, Летицию Касту и Эстель Холлидей. Одиль вспоминала, как впервые увидела Карлу Бруни: «Я сразу подумала об Одри Хепбёрн: та же кошачья грация, нечто вне времени и моды». Модельер Соня Рикель[46], в свою очередь, вспомнила девушку, которая «двигалась даже не как модель или танцовщица, а как женщина-загадка».

В то же время эта «особая» внешность и необычная походка вызывали беспокойство. «На подиуме она была безупречна, но с фотосессиями дело обстояло сложнее, – рассказывала Ирен Сильвани. – Для „Вог“ она, как правило, снималась обнаженной или в купальнике. Мне было сложно утвердить ее для участия в других съемках». Одиль Саррон вторила: «Карла не была „лицом с обложки“. Вот почему никто из именитых фотографов, кроме Петера Линдберга, не хотел с ней работать». То же мнение выразили почти все знаменитые фотографы, которых мы опросили.

Так наша первая леди слишком нетипична? «Скажем так, ее красота не классическая», – рассуждал фотограф Патрик Демаршелье[47]. Надо сказать, что в своем деле он эксперт: среди его работ – самые престижные рекламные кампании Versace, Chanel и Calvin Klein, он фотографировал всех звезд, появлявшихся на обложке американского «Вог», от леди Ди до Мадонны, и считается одним из величайших фотографов в мире. Меньше чем за 60 000 евро он не станет делать фотосессию для журнала. Приложив к уху трубку огромного винтажного телефона, он отдавал распоряжения Виктору, своему помощнику, который тенью следует за ним по нью-йоркским апартаментам. И между делом Демаршелье вынес решительный вердикт: «Карла? Очень хорошая манекенщица. Не топ-модель, конечно, но звезда, если вам угодно». Виктор удалился. Фотограф повесил трубку на рычаг. На мгновение он задумался, и его взгляд затерялся за стеклами изысканных очков. Наконец он нашел нужные слова: «Она скорее личность, чем модель. К тому же она ни разу не оказывалась на обложке „Вог США“».

* * *

Пусть так. Действительно, Карла не появлялась на обложке американского «Вог», но это не помешало ей участвовать в показах величайших французских модельеров. «В отличие от Фрессанж[48], Карла не нравилась всем и каждому. Ее или обожали, или безжалостно критиковали, – рассказывал нам Жан-Жак Пикар[49], бывший компаньон Кристиана Лакруа. – Например, на нас с Кристианом не действовали ее чары – красота Карлы казалась нам неочевидной. По крайней мере, сначала».