Лена дёргает за большую деревянную ручку ещё более громоздкой двери. Она не поддаётся. Но это не останавливает девчонку. Я открыл рот, чтобы предложить… уже неважно, потому что Лена принялась тарабанить в дверь. Мне оставалось только уставиться на неё и ждать.

Ожидание не продлилось долго. Дверь распахнулась, и на пороге появился пузатый охранник с короткой козлиной бородкой.

— Здрав…

Лена не успевает договорить, её перебивает охранник.

— Чего стучать? Читать, что ли, не умеете? — Он сразу принялся выплёскивать своё недовольство. Видимо, мы оторвали его от очень важного занятия — поедания новогодних салатов. — Закрыто уже! Чего вам дома не сидится? Послезавтра приходите!

— Мы всего на минуту, — миролюбиво говорю я. — Нам срочно нужно кое-что посмотреть.

— Чё глухой? — гремит охранник. — Сказал же, закрыто!

Тянусь в карман за бумажником. Достаю пару купюр. Деньги — отличный мотиватор.

Но не в этот раз. Пухлое лицо охранника побагровело.

— Пошли отсюда! — Закипел, словно чайник на плите. Из ушей в любую секунду пар повалит. — Я сейчас полицию вызову!

Лена испуганно шагнул назад. Я вытянул руку, чтобы схватить её за локоть и подтащить к себе, после чего спрятал за свою спину.

— Шарахаются тут всякие! — орёт мужик. — Пранкеры! Хейтеры! — Он явно не понимает, о чём говорит. — Пьяная шпана! Где ваша камера?

Я медленно двинулся назад, стараясь не затоптать Лену.

— Мы уходим, уходим, — пытаюсь его утихомирить, а то и правда полиция приедет. Только обезьянника в новогоднюю ночь не хватало.

Разворачиваюсь, беру побледневшую Лену за руку. Тепло заструилось под кожей. Жду пару секунд, когда она оттолкнёт меня. Вместо этого девушка сжимает мою руку. Закусываю губу. Невероятно.

Она не сопротивляется, позволяя мне подвести её обратно к машине. Открываю дверь, усаживаю её, затем занимаю водительское место.

— Всё пропало, — хрипло выдыхает она, затем шмыгает носом.

— Ничего ещё не пропало, — успокаиваю я, хотя сам в этом не уверен. Кристально-голубые глаза блестят, наполняясь бусинками слёз. — Эй, — касаюсь её руки, — мы сейчас что-нибудь придумаем.

— Что, например?

— Твоя бабушка ведь была ясновидящей, значит, она предвидела такой расклад. И знала, что мы найдём способ попасть внутрь.

— Мы же не можем вломиться туда. — Лена обречённо вздыхает, но искра заинтересованности прогоняет нахлынувшие слёзы.

— Нет, там сигнализация.

Скольжу взглядом по зданию, словно опытный взломщик. Сбоку мелькает будка с фейерверками. Я замираю, а в голове зажигается красная лампочка.

Губы растягиваются в широкой улыбке.

— Я кое-что придумал, — дольно сообщаю, заводя машину. — Придётся немного прокатиться. — Беру телефон, набираю номер приятеля. — Алло, Сом, ты на работе?

POV Лена

— Как поход за покупками поможет нам попасть в музей? — подаю голос, стоит нам оказаться на территории торгового центра.

— Смотря, что купить, — Антон подмигивает мне, затем сворачивает в сторону, не доходя до главного входа.

Я ничего не понимаю, но за парнем следую. В машине я на всякий случай в сотый раз прочитала письмо. Может, бабушка оставила малюсенькую подсказку. Но моя любимая упрямая старушка немногословна.

Даже если мы войдём в здание, что будем делать дальше?

Картина и зеркало. Как они связаны?

На выставке десятки картин. Какая верная?

Задумавшись поздно замечаю, что Антон снова свернул. Резко меняю траекторию, смотря под ноги, чтобы не упасть на скользкой плитке. И вместо приземления на пятую точку, я врезаюсь в компанию парней, кучкующихся сбоку от торгового центра.

Ойкаю, пошатнувшись.

Парни уставились на меня, а я замешкала, оглядываясь.

— Привет, голубоглазка, — улыбается мне один из них. Моргаю. Светлые волосы, темные глаза. Кривые зубы. И сигареты во рту. — Смотреть надо, куда идёшь. А то забредёшь в медвежью берлогу и не заметишь.

— Медведь будет рад, — хохотнул другой парнишка.

Они загоготали над нелепой шуткой. Я сдвигаю брови, но вступать в диалог не собираюсь. Шагаю в сторону, чтобы обойти компашку, но шутник решил преградить мне дорогу. Делаю ещё одну попытку, он зеркально отражает мои жалкие движения.

— Куда спешишь, симпотяшка? Постой с нами.

— Мы тебя не укусим.

— Он кусается!

— Новый год же!

— А глазки-то красивые!

Парни нависают надо мной. Стараюсь не паниковать, но по спине спускается холодок.

— Лена?

От облегчения мышцы сразу расслабляются. Поворачиваю голову на знакомый голос. Ко мне подходит Антон. Видимо, он заметил, что я больше не иду за ним. Его рука обхватывает мою, переплетая наши пальцы. Я благодарно сжимаю свои костяшки.

Антон же зыркнул на парней, угрожающе клацнув зубами. У них сразу отпало желание смеяться или издеваться над слабой девушкой. Я замерла, надеясь, что не стану причиной потасовки.

— Поняли, бро, не кипишуй, — кивает парень, до этого не сказавший ни слова. — Парни выпили, а девчонка симпатичная, да и сама налетела.

— Мы спешим, — тихо напоминаю.

Антон посмотрел на меня сверху вниз. Карие глаза соперничают цветом с ночным небом над нашими головами.

— Пойдём, — тянет он меня за руку, я выдыхаю. — Не буду больше отпускать твою руку: нельзя тебя одну оставлять, — говорит, когда мы отошли на пару метров.

Отворачиваюсь, чтобы Антон не увидел мою довольную улыбку. Я вовсе не против, чтобы он держал меня за руку. Его рука тёплая и по-мужски крепкая. Я уже молчу о трепете, который охватывает меня при соприкосновении с его кожей.

— Антон, ё-маё! — кричит высокий худощавый парнишка из будки, состоящей из сплошных окон. Их к новому году собрали по всему городу для продажи салютов, фейерверков, бенгальских огней и ненавистных петард.

Я подскакиваю каждый раз, когда какой-нибудь мальчишка бросает их под ноги. Нине в прошлом году сапог прожгли. Она оттаскала за ухо этого шкодника.

Парень машет нам. Только подойдя ближе, замечаю новогоднюю розовую мишуру, обмотанную вокруг его шеи. Выглядит мило, хотя кучка пьяных дураков могли бы докопаться до него. Но ведь сегодня всё можно списать на праздник.

— Сколько тебя можно ждать? Я уже полчаса как должен был свалить!

— Успеешь ещё напиться, — усмехается сосед, на несколько секунд отпуская мою руку, чтобы поздороваться с другом, после чего тут же возвращается. — Лена, это Никита, — представляет он парнишку.