казались. Будто есть в них какая-то тайна, которую они сами знают, но от других хранят. И это позволяет им быть бесшабашными и свободными внутри. Когда родители развелись и начали делить меня, у меня даже мечта такая была – с табором уйти. Но я поделилась с кем-то из подруг, и меня живо переубедили. Рассказали, что “цыгане детей продают!” и столько ужасов до кучи, что мне кажется, что моя фобия оказаться разобранной на органы с тех пор проросла.

– Это еще не все, Ксана, – вздохнула я. Что сказать, почти сбылась мечта и страх детства, ушла я вслед за табором… – После того, как нас во двор вынесли, там мужчины были, они говорили странные вещи на счет того, что готов портал и нас будут перемещать. Я очень хотела верить, что это все сон, и уснула в итоге. Но только помню, что наши тела по воздуху в этот самый портал плыли, я его сияние даже сквозь закрытые веки ощущала.

Ксана хотела меня перебить, но передумали и замолчала.

– И самое главное, Ксан. Эти мужчины на неизвестном мне языке говорили, и я его понимала. Я и сейчас на него перешла, прислушайся, пожалуйста. Мы уже минут пять не по-русски говорим.

Ксана замерла.

– Как не по-русски? Точно… Бл@ть! О, а это на могучем.

Она сказал еще что-то, но, наверное, на своем, потому что я не поняла. Снова выругалась на “великом и могучем”.

– Ага-ага, ладно, пошли, проверим, где мы, – она решительно поднялась.

– Подожди, – я зашептала, схватив ее за руку, – сюда идет кто-то!

Понятия не имею, откуда я это знала, но все это время я сидела, напряженно вслушиваясь в тишину, будто ждала чего-то. Вдруг все же это сон, а наяву горничная придет, тряхнет меня за плечо и скажет: “Лекарства, мисс”.

– Черт! Спать! – прошипела соседка, легла на топчан и закрыла глаза.

Я поступила также. Где-то слышала такую мысль, что если встретился с хищным зверем, то притворись мертвым, и он тебя обойдет. Всегда считала, что это несусветная чушь, но сейчас это и правда казалось лучшим решением.

Вот только в то, что “обойдет” категорически не верилось.

Глава 8. Маги

“Если это и правда другой мир, то я, наверное, в нем оборотень”, – думала я, лежа на топчане и прислушиваясь.

И слышала! Не знаю чем, но слышала, что к дверям подходят трое, что они торопятся и нервничают. Открытие так ошарашило меня, что я даже забыла, что только что тряслась в ужасе. Но вот пришедшие замерли у входа, и я притаилась, стараясь не дышать вовсе.

Возня у двери и скрип, торопливые шаги. Пыльная взвесь дрожит в воздухе, и мне кажется, что я кожей ощущаю недовольство застоявшихся запахов, что потревожил сквозняк, ворвавшийся в пришедшими.

А потом воздух как будто сгустился, сжав меня со всех сторон и с беззвучным хлопком отступил. И пространство наполнилось звуками. Чей-то шумный вздох, чей-то стон, кто-то ворочается, кто-то кашляет…

– Где мы? – раздался женский голос, полный паники.

Тут же поднялся встревоженный гул, я переглянулась с Ксаной и села, сонно хлопая глазами и тоже озирась вокруг.

“Колдовство, как есть колдовство”, – думала я. Хотелось ощутить его, почувствовать, понять, как оно работает, но сколько я не прислушивалась к себе и окружающему, ничего не выходило. Страх, паника, злость, раздражение и нетерпение окружающих убойный коктейлем ударило в мозг, и я схватилась за виски. “Черт, как же болит голова, а я так и не выпила этот проклятый аспирин”, – морщилась я.

Пока вокруг творился бардак, стянула рюкзак и полезла искать лекарство. “Мне надо что-то, чтобы это прекратить, хотя бы на время. “Шипучка” не подойдет, воды нет”.

– Ты чего? – Ксана подсела ближе, взяв мне под руку. – Тебе нехорошо? Это все магия, да? – возбужденно шептала она.

Я кивнула, а пальцы тем временем нащупали книгу. Она была теплой! И тепло от нее шло такое волшебно успокаивающее, что в голове тут же все утихло, и даже страх, сковывающий меня по рукам и ногам, разжал свою хватку. Погладила нежно корешок, спасибо моя хорошая!

– Почему вместе? – над нами остановился один из мужчин.

Они, разбудив всех, не спеша двинулись вдоль недовольных и испуганных людей, останавливались над каждым на пару секунд, водили над головой руками и двигались дальше. Мне было любопытно, но проявлять этого я не рискнула, внутри что-настойчиво твердило, что стоит затаится.

– У меня подруга болеет, хотела помочь ей, – сказала Ксана, нырнула рукой ко мне в рюкзак, выхватила пузырек с лекарством и показала его мужчине. – Вот, лекарство искали.

Мужчина взял пузырек, открыл его, не сводя с нас глаз. Мы замерли, прижавшись друг к другу, и я еще крепче вцепилась в книгу. Мужчина принюхался, капнул и растер каплю в пальцах, лизнул и, кивнув, протянул пузырек обратно. Ксана выхватила его и прижала к себе.

Тут проверяющего, что задержался около нас, окликнули. Он быстро поводил руками сразу над нами обеими и пошел обратно.

– Успокаивающие чары, – шепнула Ксана, по-прежнему прижимаясь ко мне. – Сиди тихо.

Да я и так сидела не двигаясь, даже руку из рюкзака не вынула, цепляясь за томик “Мира Киурон”, как за спасательный круг.

В наступившей тишине один из мужчин хлопнул в ладоши, и все уставились с ожиданием на него. Он заговорил на немецком, как и тот, что подходил к нам:

– Меня зовут господин Ватерлейн и я объясню, что сейчас происходит. Вы все искали помощи, поэтому вселенная откликнулась на вашу просьбу и дала шанс начать все с нуля. Упорным трудом и верной службой вы сможете добиться, чего пожелаете. Здесь вас никто не знает, никто не будет искать и все зависит только от вас самих. Это экспериментальная программа по…, – мужчина на миг задумался, а внутри меня такое противное чувство возникло, будто на меня невидимую патоку льют. Хотела скинуть, но следующие слова заставили задуматься, – …адаптации переселенцев. Вас разделят на группы и назначат кураторов. Вы будете слушаться их во всем.

“Ложь, все ложь”, – думала я, еще крепче прижимаясь к Ксане. Разделяться совсем не хотелось. И ей, скорее всего тоже, потому что она вцепилась в меня мертвой хваткой.

Но удивляло не это, в этом сарае навскидку нас было десятка