с того самого момента, как мы отплыли от Валаама. Я даже успел немного соскучиться по его леденящему душу шепоту.

Идея демона мне понравилась.

В самом деле, что может победить магию Жизни?

Только смерть.

Я прикрыл глаза и вспомнил странное ощущение безразличия, которое испытал в аномалии Боли — в тот момент, когда пепел по моему приказу сыпал в озеро черной мыслящей жижи.

Что я тогда чувствовал? Спокойствие, угрюмую сосредоточенность и твердую уверенность, что все происходит правильно.

Я как будто перенесся обратно во времени. Снова ощутил затухающие волны боли и услышал невнятные мольбы умиравшего демона. Он просил сохранить ему жизнь, но я был беспощаден.

Змея в моих пальцах забилась сильнее. Наверное, она тоже что-то почувствовала и теперь пыталась вырваться.

— Умри! — приказал я бешено извивающейся змее.

И почувствовал, как по ее гибкому телу прошла судорога.

— Умри!

Змея дернулась в последний раз и бессильно обвисла. Словно кусок старой веревки.

Да, ликтор, умеешь ты убивать!

Теперь не только огненными шарами и ледяными стрелами, но и одним желанием.

Я усмехнулся.

Полезное умение.

Змея не притворялась — она действительно сдохла. Стихия Земли и стихия Воздуха по-прежнему отчетливо ощущались в магическом фоне. А вот магией Жизни от змеи больше не пахло.

Надо же, я с первой попытки сумел вырубить магический артефакт! А ведь столкнулся с такой штукой впервые в жизни. До этого времени я имел дело только с магическими механизмами.

Хотя, нет. Не впервые.

В лабораториях Ордена тоже пробовали делать магические артефакты. И кое-что даже получалось.

Тогда эта наука только зарождалась. Ученые Ордена двигались вслепую, методом проб и ошибок. И результаты их экспериментов почти не доходили до простых ликторов.

У нас была другая работа — махать мечом и рубить демонов.

Мы защищали жизнь и убивали смерть. А сегодня я поступил наоборот — использовал магию Смерти, чтобы сломать магический артефакт.

Кажется, судьба втянула меня в такое противостояние, в котором я всего лишь щепка среди бушующих волн.

Аномалия Смерти, демон Коварства, озеро Боли, источник Жизни — откуда все это берется? И почему с этой магией всегда сталкиваюсь именно я?

Этого я пока не знал.

Зато знал, что щепка может противостоять волнам — если точно знает, куда плывет.

Ладно, а со змеей-то что делать? Засунуть под кровать до вечера?

Я невесело усмехнулся.

Пожалуй, есть решение получше.

Использовав магию Льда, я создал аккуратный ледяной кубик с ровными гранями — объемом с человеческую голову. Свернутая кольцом змея как раз поместилась внутрь него.

Обычная стихийная магия. Но в этот раз я щедро подпитал ее магией Смерти. Я действовал по наитию — так, как подсказывало мне чутье.

У меня получился очень странный лед. Абсолютно прозрачный, он отливал дымчатой чернотой — как необычный минерал. А еще он был очень твердый, и не таял от тепла моих рук.

Я поставил кубик рядом с собой на крыльцо — прямо под лучи летнего солнца. Лед остался холодным и сухим. Неподвижная змея внутри него выглядела, как живая — даже рубиновые глаза не потухли.

Но ее магический фон больше не ощущался.

Ничего себе!

Кажется, я только что создал магический артефакт. Только в его основе лежала магия Смерти, а не энергия Жизни.

Это антиартефакт получается.

Да, умею я удивить этот мир. Что там — я и самого себя частенько удивляю.

Ну, и отлично!

Пусть змея полежит в дымчатом льду до вечера — надеюсь, с ней ничего не случится. А вечером я покажу ее старому графу-артефактору. И получу ответы на все вопросы, но это неточно.

Я спрятал ледяной кубик в шкаф — более подходящего места не нашлось.

Затем снова вышел на улицу и свистнул Потапа.

— Ну, что, орлы! — весело обратился я к медвежонку и воплощенному в нем демону. — Обыщем сад? Оказывается, в нем водится очень любопытная магическая живность. Я сильно удивлюсь, если эта змея окажется единственной.

Мы отправились на охоту, и она оказалась удачной. Нам попались еще три змеи — похожие друг на друга до самой последней чешуйки.

Двух змей я удачно прихлопнул шаровыми молниями, а третью испепелил огненным шаром.

В ограду особняка тоже были встроены следящие артефакты. Но их я трогать не стал — наверняка это работа старого графа, его система безопасности. Пусть остается в неприкосновенности — хоть какая-то защита.

Хотя, от проникновения магических змей она хозяина не уберегла.

Ну да, змеи гибкие, и легко проскользнули между прутьями ограды.

Покончив с осмотром сада, я уселся на крыльце флигеля, подозвал к себе медвежонка и стиснул в ладонях его мохнатую морду.

Говорил я при этом с Умником. Но у меня было четкое ощущение, что Потап тоже меня понимает.

— Умник, я сейчас отправляюсь по делам и хочу, чтобы вы с медвежонком остались здесь. Охраняйте сад. Если кто-то попытается перебраться через ограду, или приблизится к флигелю — сразу сообщай мне.

Умник мог докричаться до меня на любом расстоянии. И не только он — любой из моих демонов. Настолько сильной была наша ментальная связь.

— Хорошо, Никита! — ответил Умник. — Не беспокойся, дом под надежной охраной.

— Убийца, а ты не хочешь подежурить с ребятами? — предложил я демону Смерти. — Медведь занят, но я могу подыскать для тебя другого зверя. Например, воробья — страшная птица, ловкая и верткая.

Я говорил в шутливом тоне, но сам внимательно ждал, как отреагирует Убийца. Он никогда не просил воплотить его в живое существо. А я до сих пор тоже не предлагал.

Ответ демона Смерти меня удивил.

— Очень хочу, Никита! — просвистел он. — Но ничего не выйдет.

— Почему?