Вот и добрался аист до гнезда. Своим красным клювом и коготками он разгребает сухие веточки и прилежно очищает свое старое жилище. Он украшает его, готовит для аистят — маленьких гостей, которые появятся здесь в теплые летние дни.

Рэдуку и его товарищи знают, что теперь наступает пора прогулок по лесу, сбора земляники, прячущейся под листвой, и ландышей, расцветающих под деревьями.

Собирают ребята и крапиву и щавель, из которых мама готовит вкусные щи, и улиток, которых тоже варят в пищу.

Однажды ребята неожиданно встретились в лесу с медвежонком. Он сидел, прислонившись к старому дереву, и жалобно скулил, жаловался, как заблудившийся ребенок.

Как оказался там медвежонок? Видно, была вблизи медвежья берлога. Рэдуку, не задумываясь, взял звереныша на руки и отнес его домой.

* * *

Все сельские ребята собрались на мишкины крестины. Султэника, соседка Рэдуку, сплела венок из золотистых цветов и надела на шею медвежонка, а к ушам его привязала пучки красной шерсти, вместо сережек. У медвежонка была черная кудрявая шерсть, и он был похож на овчарку, с которой он подружился во дворе у Рэдуку. Они спали вместе на соломе, в сарае и ели из одной миски мамалыгу с молоком.

Дети завели хоровод вокруг них и долго плясали, притаптывая и выкрикивая припевки. А сверху, с крыши дома, аист, стоя около своего гнезда, вытягивал свой клюв и махал крыльями, как бы участвуя в веселье детей. Мальчики и девочки пели:

Танцуй, Топтыгин, ладно.

Мы дадим тебе хлеб с маслинами.

Пляши, Топтыгин, складно,

Дадим тебе меда пчелиного.

Прошло время. Однажды Рэдуку с Султэникой и с Мишкой пошли в лес собирать малину. Мишка довольно урчал, попав в малинник, и жадно уплетал душистые ягоды. Все трое беззаботно продвигались вперед.

Мишка стат теперь большим и красивым медведем, но ходил повсюду за Рэдуку, как верный пес. Научился он и плясать в праздничные дни, к великой радости крестьян. Рэдуку поет песню, а Мишка переваливается с ноги на ногу, как старичок навеселе.

Но что это виднеется среди кустов малины? Вышел из лесу огромный медведь, который громко сопит и тяжело шагает, ломая ветви деревьев. Дета застыли на мгновение в испуге, потом быстро взобрались на высокую сосну. Оттуда они глядят со страхом вниз, где Мишка со старым медведем кружат вокруг дерева и обнюхивают друг друга, урча. Медведь, вышедший из леса, пристально смотрит на Мишку, делает несколько шагов, останавливается, поворачивает голову и что-то бормочет, как бы приглашая Мишку следовать за ним. Мишка идет за своим новым знакомым.

— Мишка, Мишка! — кричат ребята с дерева.

Мишка останавливается, смотрит назад, но старый медведь громко урчит, как бы приказывая ему не отставать, и Мишка идет за ним вслед.

Напрасно звали ребята Мишку назад ласковыми словами, напрасно горевали они о любимом медвежонке. Домой они вернулись без Мишки.

Видно, явилась за ним из чащи леса его мать, истосковавшаяся медведица, и он ушел с ней.

Страх

Было мне лет четырнадцать. Я был смелым мальчиком, любил далекие прогулки, и, когда приезжал домой летом на каникулы, самым большим удовольствием были для меня экскурсии.

Родители мои предоставляли мне свободу. Они знали, что я достаточно осторожен и к тому же не робкого десятка, и поэтому разрешали мне уходить в горы без провожатого, конечно по дорогам, которые были им знакомы. Город, в котором протекало мое детство, расположен у подножия гор.

Однако вот какое происшествие приключилось со мной.

Отправился я как-то в поход, долго переходил с горы на гору, три дня бродил по буграм и долинам, спал на земле — и вдруг вижу перед собой на пригорке замок.

Я направился туда. Был я очень утомлен и голоден: припасы как раз кончились. По мере того, как я шел вперед, мною овладевали нетерпение и сомнения: жил ли кто-нибудь в этом замке?

Я шел вверх по тропинке и с напряжением следил, не покажутся ли в замке признаки жизни, но ничего не замечал. Я выбился из сил, еле-еле передвигал ноги, и время от времени мне казалось, что на мои глаза словно опускается пелена тумана. Наконец я добрался и, не раздумывая, вошел через большие ворота во двор замка. Он был построен в средневековом стиле, с четырьмя башнями по углам, с небольшими овальными окнами и тяжелыми стрельчатыми дверями. Несмотря на усталость, я остановился на минутку полюбоваться архитектурой замка, а затем направился к домику, видневшемуся в глубине двора. Я громко постучал в дверь и стал ждать. Дверь приоткрылась, и в щели появилась голова старика, похожего на Деда Мороза, с белой как лунь головой и такой же бородой. Уступив не очень охотно моим настойчивым просьбам, он впустил меня в дом и угостил мамалыгой с козьим молоком. Я попросился у него на ночлег. Старик взял небольшую лампу и пригласил меня следовать за ним. Тем временем стемнело. Мы шли вдвоем сквозь пустынные развалины, и мне было немного жутко.

Мой проводник завел меня в небольшой зал замка, из которого мы поднялись вверх по бесконечной витой лестнице. Я ощутил легкое головокружение, и мне показалось, что мы так и не дойдем до верха лестницы. Наконец, мы вошли в маленькую круглую комнатку, и я сообразил, что нахожусь в одной из четырех башен. Мебель была потертой, но красивой. Мое внимание сразу привлекла кровать: она была постелена и покрыта отличным одеялом. Старик поставил лампу на стол и ушел, а я сразу же разделся, лег и мгновенно уснул.

Не знаю, сколько времени я проспал, но проснулся я от ощущения холода и увидел, что одеяло сползло на пол.

Я поднял его, накрылся и уснул, но вскоре опять проснулся с тем же ощущением. Одеяло было на полу. На этот раз я хорошо укутался, подоткнул одеяло под ноги и приготовился спать. Однако, к немалому своему удивлению, я почувствовал, что кто-то стягивает с меня одеяло.

Сначала я подумал, что это мне примерещилось во сне. Я протер глаза, встряхнулся, но напрасно: я явственно увидел, что с меня потихоньку стягивают одеяло. Кто мог быть в комнате, кроме меня? В привидения я никогда не верил.

«Примерещилось», — опять подумал я и снова лег. Но, нет, на этот раз не было никакого сомнения, кто-то был под кроватью. Не могу передать вам,