— Теперь наша с тобой задача — сохранить беременность, — заявляет серьезно, тем самым сеет панику в груди.

— У меня какие-то проблемы? Угроза? — начинаю выдумывать все подряд, испуганно смотрю на отличного специалиста, в глазах застыла мольба. Я не могу потерять свое сокровище! Я уже очень сильно его люблю!!

— Сейчас все в порядке, — берет меня за руку и ласково произносит успокаивая. — Но чтобы так было и дальше, нужно четко выполнять все мои рекомендации.

— Я вас внимательно слушаю, — говорю совершенно серьезно, настраивая себя на долгий и важный разговор.

Из клиники выхожу спустя довольно долгое время. У меня взяли массу анализов, так много пробирок, что боялась, всей крови не хватит! Хватило. От потока информации и рекомендаций голова идёт кругом, не могла и подумать что нужно знать СТОЛЬКО всего. Папе, естественно, позвонить я забыла, но зато четко поняла — с Ником развожусь! Жизнь моего малыша стоит дороже любых денег и рисковать им ради спасения фирмы я не собираюсь! Вдыхаю морозный воздух полной грудью, на миг закрываю глаза.

— Какая отличная встреча! — раздается полный ненависти голос Марата прямо над ухом, затем мужчина хватает меня за руку и тащит к припаркованному у дороги автомобилю, не давая возможности сказать хоть слово. Он взбешен. Мне страшно.

— Котик, просыпайся, — губы Инессы скользят от уха по шее к груди, пробуждают то, что уже и так что стоит колом с самого утра. Лёгкие касания кожи, губы ночной гостьи продолжают спускаться ниже, натыкаются на ворот футболки, девушка недовольно бурчит. Мне плевать. Начинать очередное утро с осмотра изуродованного тела нет ни малейшего желания, как и видеть жалость в глазах очередной женщины, с которой провел ночь. Она ногтем поддевает ворот, забираясь острым язычком под него. Приятно.

— Доброе утро, — продолжает свои ласки, пытается меня раздеть. Ловлю руку, не даю этого сделать. Инесса недовольно приподнимается на локтях. — Влад? — вопросительно-требовательно спрашивает девушка. — В чем проблема?!

— Все хорошо, — равнодушно отвечаю, убираю женские руки с себя, поднимаюсь, смотрю на часы. — Собирайся. У тебя сорок минут, — говорю ей. — Я в душ.

— Могу присоединиться, — предлагает Инесса, садится на кровати, демонстрируя шикарную грудь. — Котик, я отлично тру спинку, — подмигивает, проводит рукой вдоль тела, намеренно не задевая чувственных точек, очерчивает пышные полушария, ведёт вверх, вдоль изгиба шеи, по нижней губе… Выгибается, словно кошка, встаёт на четвереньки, тянется ко мне.

— Не стоит, — бросаю холодно. — Одевайся. Ждать не буду — не такси, — скрываюсь за дверью в ванную комнату.

Ствол подрагивает от недовольства, его не устраивает утренний облом. Перетопчется! Ночи с Инессой было достаточно, чтобы как следует выпустить пар. Она, хороша. Расстаралась. От приятных воспоминаний шелковой кожи, громких стонов, бурных ласк член становится каменным. Твою ж мать! Этого ещё не хватало.

Захожу в душ, открываю холодную воду, ступаю под ледяные струи, сжав зубы, терплю. Возбуждение отходит на задний план перед сильнейшим дискомфортом, голова становится ясной, мысли о сексе улетучиваются прочь. Нужно что-то решать с Маратом. Его издевательства над Ариной переходят все границы! Охрану ей что ли организовать… Поставлю на слежку, понаблюдаю, пойму что на самом деле происходит за закрытыми дверями и после этого решу, как быть. Пожалуй, это действительно хороший план.

В мыслях о женщине, овладевшей моим сердцем много лет тому назад, выхожу из ванной комнаты, обмотавшись одним полотенцем. Капли стекают по коже, приятно её холодят, скатываются по телу, оседают на махровой ткани. Кайф!

— О, ужас! Влад! — Инесса, широко распахнув глаза смотрит на меня не скрывая своего шока. Отвращение и жалость, смешанные в ядовитую смесь больно ударяют по моему самолюбию. — Бедный, — начинает шептать, судорожно хватая воздух, тянет дрожащую руку ко мне. Бля! Напрочь забыл о гостье в доме! Ааааа!

Именно поэтому я стараюсь не появляться на людях, именно поэтому перестал заниматься спортом, именно поэтому отдохнуть под лучами солнца и поплавать в море для меня теперь запрещено — чудовищные шрамы, располосовавшие моё тело напрягают. Точнее, реакция людей на них. И на меня. Для них я — уродец, которого нужно срочно пожалеть. Мерзко. Противно. Досадно. Ведь я все такой же человек, каким был раньше. Но тем не менее, недавние слова одной голубоглазой брюнетки, сказанные на эмоциях и ужас в её глазах, слишком сильно задели моё самолюбие. Так сильно, что я, забыв о собственных принципах, решился лечь под нож пластического хирурга.

Самое поганое во всей ситуации, что уродство я получил, вытаскивая её из горящей машины за секунду до взрыва. Но она не знает об этом. И узнать не должна! Ведь Малахова будет винить себя в моих проблемах, а я просто не мог дать ей тогда погибнуть. Я бы погиб рядом с ней. Арина, Арина… Сколько раз мне нужно спасти тебя, вытащить из дерьма, решить все проблемы, чтобы ты одумалась и признала — я единственный, кто тебе нужен?

— Инесса, не смей прикасаться ко мне, — рявкаю на женщину, норовящую потрогать шрамы. — Иди собирайся! Скоро выезжаем!

— Марат! Отпусти меня! — пытаюсь вырваться из его сильных рук, но не получается. Мужчина больно держит меня за затылок, сжимает волосы, фиксирует голову, не даёт ни единой возможности ею повернуть. В глазах режет, они слезятся, кожу головы нещадно жжет. Ненавижу мразь! Ненавижу! Только смогу выбраться и он больше меня не увидит! Скотина!

— Дорогая, тебе никто не разрешал гулять по городу без охраны, — намеренно тихо произносит мой муж. Разворачивает меня к себе лицом, заставляет поднять взгляд. Смотрю на него не скрывая презрения, прячу страх глубоко внутри. — Сама знаешь, как я не люблю, когда ты меня не слушаешься, — наклоняет голову в бок, изучает, проводит пальцем по моей щеке. Он выглядит, как настоящий псих, от ужаса перехватывает дыхание. — Я люблю послушных девочек, — ведёт пальцем по нижней губе, засовывает его в рот, требует, чтобы начала ласкать языком. Подчиняюсь. Обвожу подушечку большого пальца кончиком языка, медленно, не разрывая зрительного контакта, продолжаю игру. Слегка прикусываю, отпускаю, начинаю посасывать, снова поглаживаю языком. Никаких чувств, чисто инстинкты и самый главный из них — остаться живой и не повредить ребенку. Мужчина расслабляется. Мы продолжаем игру.

— Хорошая девочка, — облизывается, изучает меня сквозь полуопущенные ресницы, толкает палец внутрь. Поддаюсь. — Но ты, — убирает его из моего рта, расслабляет руку, держащую волосы, те рассыпаются и становится легко. — Будешь наказана! — мощный удар кулаком в скулу отзывается дикой болью. От неожиданности я не успеваю среагировать, собраться, теряю равновесие, лечу вниз. Снова резкая боль, это Марат поймал меня. За волосы. Я тихо стону, пытаюсь вернуть собраться, но не получается. Мужчина затаскивает меня в машину и сам залезает следом.