В более широкой перспективе век старения подчеркивает необходимость переосмысления трехэтапной жизни по мере ее удлинения. Образование и профессиональная подготовка на протяжении всей жизни будут приобретать все большее значение. Модель жизни, которая начинается с 20 лет обучения и заканчивается 20 годами пенсии, предполагает 40-летнюю карьеру, когда ожидаемая продолжительность жизни составляет 80 лет. Если вы доживаете до 100 лет с тем же шаблоном, ваша карьера снова станет вдвое длиннее. Шесть десятилетий – это долгий срок для занятия одной и той же профессией, достаточный для того, чтобы она вообще перестала существовать или вам стало скучно. 50-летний человек больше не будет вступать в более поздние этапы карьеры, ожидая выхода на пенсию. Вместо этого он может взять несколько лет отпуска, переучиться и начать совершенно новую карьеру с десятилетиями продуктивности впереди. С увеличением времени работы и отсрочкой выхода на пенсию, возможно, мы не захотим работать десятилетиями, а затем выходить на пенсию еще на несколько десятилетий, но вместо этого будем периодически брать перерыв, чтобы вернуться к образованию, путешествиям или заняться новыми увлечениями в разное время жизни. Мне кажется вероятным, что трехэтапная модель – это самая эффективная структура жизни даже сейчас, не говоря уже о том, что мы продолжаем жить дольше.

Еще одной особенностью века старения является значительная доля ресурсов, которые мы выделяем на заботу о пожилых людях. Из-за многочисленных болезней и лекарств средний 80-летний человек обходится системам здравоохранения в США и Великобритании примерно в пять раз дороже, чем средний 30-летний. Это еще один способ общественной интернализации[9] старения, даже индустриализации. Больницы, дома престарелых, медсестры, врачи, администраторы, фармацевтические компании, производители медицинских изделий и многие другие элементы составляют систему, которая поглощает значительную часть государственного бюджета. Типичные развитые страны, такие как Великобритания и Германия, тратят примерно 10 % ВВП на здравоохранение, в то время как США выделяют 17 % – в значительной степени из-за хронических заболеваний старения. Из-за растущей потребности в длительном лечении и уходе за пожилыми людьми эти расходы, по прогнозам, будут только увеличиваться.

Помимо этих прямых затрат на лечение болезней старения, существуют также косвенные. Например, люди бросают работу из-за хронических заболеваний или работают меньше, чтобы заботиться о друге или родственнике с одним из них. Они часто скрыты от глаз и игнорируются политиками, но косвенные издержки на такие заболевания, как рак и деменция, часто превышают прямые. Расходы на старость огромны: один только неоплачиваемый уход в Великобритании оценивается примерно так же, как и весь бюджет системы здравоохранения. Также в официальных отчетах никак не оцениваются любовь и поддержка. Мы молчаливо принимаем неподъемное бремя, лежащее на супругах, детях и соседях, и по мере того как все больше людей стареют и заболевают настолько, что нуждаются в поддержке, эта неофициальная система будет напрягаться еще больше, чем сейчас.

По мере того как старение вступает в свои лучшие времена, эти затраты будут становиться все внушительнее. Наряду с откровенными дискуссиями с избирателями о пенсионном обеспечении, здравоохранении и социальной помощи, долгосрочная стратегия должна включать исследования в области медицинских методов лечения самого процесса старения.

Поразительно то, что удвоение продолжительности человеческой жизни с начала XIX века было достигнуто без каких-либо методов лечения старения. Мы получили несколько косвенных результатов: сбалансированный рацион, физические упражнения, отказ от курения и профилактические лекарства для снижения уровня холестерина или артериального давления. Все это, возможно, в какой-то степени замедляет процесс старения, но в местной аптеке или больнице нет ни одного лекарства или метода лечения, специально предназначенного для замедления или обращения старения вспять.

Фактически регулирующие органы по всему миру – например Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) или Европейское агентство лекарственных средств – не выдали бы лицензию на распространение метода антивозрастного лечения, даже если бы он существовал. Лекарства одобряются только в том случае, если лечат конкретную болезнь, а старение не признается заболеванием, а воспринимается как естественный процесс. Это может показаться непреодолимым препятствием для лечения старения, но ученые стараются отменить эти правила – мы поговорим об этом в Главе 11. И есть некоторые намеки на то, что старение начинает признаваться: в 2018 году Всемирная организация здравоохранения добавила в Международную классификацию болезней новый код XT9T для состояний, которые «связаны со старением». Ученые, предложившие включить этот пункт, надеются, что это облегчит переход к разработке реальных методов лечения.

Даже если мы продолжим считать старение непреложным фактом человеческого существования, вполне вероятно, что продолжительность жизни во всем мире будет расти и дальше. Но есть и другие улучшения, которых необходимо добиться. Более раннее выявление и лучшее лечение рака и сердечно-сосудистых заболеваний могут дать нам несколько лет, даже если недуги не будут полностью излечены. Непрерывное улучшение образа жизни наряду с совершенствованием и более универсальной медицинской помощью, безусловно, может добавить по крайней мере несколько лет. Учитывая, что грандиозная сложность до сих пор приводила к удивительной простоте, вы могли бы сделать нечто худшее, чем просто экстраполировать данные существующей тенденции, считая, что каждый год продолжительность жизни увеличивается на три месяца. Исходя из этого предположения, прогнозы, которые кажутся невероятными для ныне живущих, таковы: ожидаемая продолжительность жизни увеличится еще на 25 лет в течение столетия, поэтому мы ожидаем, что большинство детей, родившихся во всем мире с 2000 года, отпразднуют свое 80-летие. А большинство детей, которым посчастливилось родиться в этом тысячелетии в развитых странах, отпразднуют свое 100-летие.

Официальные прогнозы и многие демографы часто указывают на то, что некий внутренний предел ожидаемой продолжительности человеческой жизни в итоге остановит этот рост. Но для этого не выдвигается никаких конкретных причин, и пессимисты неоднократно доказывали свою неправоту в прошлом. В одном исследовании рассматривалось 14 предсказаний предела ожидаемой продолжительности жизни человека, и, криво усмехнувшись, ученые заметили, что среднее время между предлагаемым пределом и его достижением составляет всего пять лет.

Есть некоторые препятствия для роста продолжительности жизни, способные замедлить дальнейшее повышение этого показателя. Один из примеров – растущая распространенность ожирения. Расширяющаяся талия уже оказывает негативное влияние на продолжительность жизни во всем мире, но более крупные позитивные изменения, к счастью, до сих пор перевешивали этот отрицательный эффект. Тем не менее улучшение рациона и облегчение интеграции физических упражнений в повседневную жизнь должны быть приоритетами, если мы хотим, чтобы продолжительность жизни продолжала увеличиваться. Другие факторы, от загрязнения воздуха (риски которого только начинают осознаваться, но, похоже, в какой-то степени влияют на старение – не только воздействуя на дыхательную систему, но и способствуя развитию сердечно-сосудистых заболеваний и, возможно, даже деменции) до устойчивости к антибиотикам и новых заболеваний, таких как коронавирусная инфекция (который может привести к частичному возвращению к тому, что было характерно в прошлом, – распространенности смерти от инфекции), также заслуживают того, чтобы попытаться их опередить. Существует также неравенство: хотя ожидаемая продолжительность жизни увеличивается или, в худшем случае, остается постоянной во всех странах, в некоторых социально-экономических группах или регионах этот показатель снизился в последнее десятилетие. Но тем не менее, если мы будем держать надвигающиеся угрозы в узде, продолжать извлекать пользу из открытий и работать над тем, чтобы этот успех разделял весь мир, перспектива того, что большинство людей на планете получат солидные шансы дожить до 100 лет к 2100 году, не кажется неправдоподобной.