Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Манфред все еще был жив и бормотал нечто нечленораздельное. Не то просил пощады, не то молился, когда погромщик добил его выстрелом в голову. Крис уже не двигался. Убедившись, что авторемонтники мертвы, громила пошел обратно в сторону конторки. В этот момент я прицелился и нажал на спусковой крючок. Но, удача, явно, была на стороне противника, потому что громила в момент выстрела начал поворачиваться и одновременно наклоняться к одному из своих людей, лежащих на полу, желая, видимо, проверить, жив ли он, отчего моя пуля лишь задела левое плечо погромщика, порвав его футболку и пустив немного крови из мышцы, но не причинив особого вреда. Защитник черных жизней, больше похожий на их отнимателя, сразу же ушел в сторону с линии огня, продемонстрировав отличную реакцию, и, пристроившись за бетонной опорой возле автомата с прохладительными напитками, заметив меня, сразу выстрелил, закричав:
— Эй, белый ублюдок, мать твою, даже не надейся, что сможешь меня подстрелить! Лучше приготовься к смерти!
Впрочем, его пуля прошла выше моей головы, пролетев мимо. Мой же промах объяснялся, во-первых, тем, что пистолет, отобранный у японца, пристрелять мне еще не довелось. Во-вторых, везение оказалось на стороне черного парня. И, в-третьих, я банально плохо себя чувствовал. Хоть я и посвятил какое-то время отдыху в мотеле, плюнув на все дела и проспав несколько часов, тем не менее, отходняк после приема ударных доз препаратов после бегства из больнички давал о себе знать. Меня колотил озноб, а голова неслабо покруживалась. К тому же и нога, освобожденная из гипса, до сих пор побаливала, потому что я не в меру натрудил ее сегодня ходьбой. Да и общая слабость тянула в сон. Мне бы в таком состоянии надо отлежаться в тихом месте хотя бы сутки, а не диверсиями заниматься. Да и участие в вооруженных разборках местных парней совсем не полезно для здоровья.
Вот только деваться некуда. Раз уж попал в переделку, то надо обязательно побеждать. И я выстрелил еще раз. Пуля опять не поразила цель, застряв где-то в недрах автомата с разными напитками на основе колы. Негр высунулся из-за бетонной опоры и выстрелил в мою сторону. И я слышал, как его пуля звякнула совсем рядом, попав в железный воздуховод промышленного кондиционера. Теперь перестрелка превратилась в поединок один на один, в котором есть шанс выжить лишь у сильнейшего и более выдержанного стрелка, не бросающего пули на ветер.
В сущности, я такого противоборства не боялся. И не только потому, что профессия диверсанта предполагала хорошее владение оружием. А еще и от того, что отнюдь не был героем-камикадзе, желающим поскорее умереть. У меня имелась цель, месть врагам, ради которой я, возможно, погибну. И готов погибнуть, но не сейчас. Борьба за правое дело обязывала меня считаться с чувством самосохранения. Действуя осторожно, пока негр прятался за автоматом с напитками, я сменил позицию, тихонько перекатившись в сторону.
Высунувшись в очередной раз, он не увидел меня на прежнем месте и, запаниковав, заорал:
— Эй! Выходи, сученый гад! Куда спрятался! Все равно найду и пристрелю!
Я же в этот момент затаился в нескольких метрах от прежней огневой позиции за деревянным поддоном со снятым двигателем от какой-то машины. Толстый металл давал неплохую защиту от пуль. И, разумеется, я ничего не отвечал. Хитрость сработала. Негр занервничал все больше и, наконец, потеряв бдительность, высунулся из-за укрытия наполовину. Тут-то я его и поймал. Грохнул выстрел. И удачливая пуля пробила грудь громиле. Он упал, но все еще пытался целиться в мою сторону, цепляясь за свой пистолет двумя руками. Сделав еще три неточных выстрела в мою сторону, он все-таки получил от меня последнюю смертельную пулю.
Перестрелка закончилась также внезапно, как и началась. Весь инцидент занял совсем немного времени. И я остался единственным выжившим в разгромленном автосервисе. Наступила относительная тишина, если не считать звуков жидкостей, льющихся из пробитых пулями картеров и бензобаков автомобилей. Даже красивый темно-зеленый автомобиль, который пригнал Хьюго, оказался весь изрешечен пулями и осел на пробитых колесах. Бензиновые пары уже наполняли воздух. Достаточно будет одной спички, чтобы начался пожар. Медлить и раздумывать времени нет. К тому же, неизвестно, слышал ли кто-нибудь снаружи всю эту стрельбу? А ведь охранники соседних предприятий вполне могли вызвать полицию.
С пистолетом в руке я быстро спустился вниз и осмотрел всех, надеясь найти раненых, кому повезло выжить в перестрелке. Оказалось, что все убиты, кроме меня. Десять трупов в одном месте — это много. Такое скрыть трудно. Впрочем, пожар сделает свое дело, уничтожив улики. В этом я не сомневался. Некоторое опасение у меня вызывал лишь большой джип, на котором приехали погромщики. Он, теоретически, семиместный. А вышло из него пять человек. Вдруг, кто-нибудь остался внутри? Настораживало то, что громкий рэп по-прежнему играл в машине на всю катушку, да и фары горели. Но, вряд ли из-за этого там внутри не услышали бы выстрелов. Впрочем, если кто-нибудь и остался в салоне внедорожника, то и сам проявится. Мне же хотелось поскорее убраться подальше от свежих покойников.
Я пришел в поисках машины. И их теперь в моем распоряжении неожиданно оказалось много. Но только те, которые находились в ремонтной зоне, уже не представляли никакого интереса, сделавшись полностью непригодными. Можно было воспользоваться машинами погибших. Вот только эти автомобили, понятное дело, начнут разыскивать. Я вспомнил о большом «Форде», который отгонял Крис на стоянку. Ключи он, насколько я заметил, не успел возвратить в конторку. Значит, придется обыскивать труп.
Бояться покойников диверсанту не полагается. Да и чего их бояться? Мертвые люди — это просто куски мяса. Такие же туши, как, например, свинина или говядина. Просто свежие или протухшие — вот в чем вопрос. С первыми дело иметь, несомненно, приятнее. Я много раз видел и не такое в окопах под Донецком. Вот. Вспомнил, наконец-то, название родного города!
И тут же в моей раненой памяти всплыли многочисленные картины войны, взорванные снарядами дома и разорванные в клочья дети, моя собственная двухлетняя дочурка, лежащая мертвой в луже крови. Господи, как же ее звали? Не получается вспомнить. Но, в сердце поднимается лютая и холодная волна ярости.
С приходом этих болезненных воспоминаний, сразу со стократной силой проснулось желание мстить и уничтожать врагов в их логове. Скорее вперед! Но, прежде, чем двинуться дальше, надо максимально воспользоваться ситуацией. Быстро ощупываю труп Криса. Ключи от «Форда» с характерным овальным значком нахожу сразу. Парень просто не успел дойти обратно к стенду, чтобы повесить их на место, когда все произошло.
Сую ключи от машины в карман и иду к конторке, перешагивая через трупы. Перед офисным столом лежит вниз лицом Хьюго. Переворачиваю его, впрочем, не надеясь, что парень жив. Без половины черепа жить дальше затруднительно. Мне просто нужны те деньги, которые босс успел передать угонщику. Пачкаясь в разлетевшихся мозгах, нахожу переданную сумму у убитого в кармане брюк. Пачка тысяч на десять. Не меньше. Пересчитывать некогда. Сую к себе в карман. Потом обхожу кресло с мертвым толстым негром. Одна из пуль угодила Джефу в переносицу, отчего правый глаз сильно выдавило вперед. Видок, конечно, тот еще. Но, мне не до смакования мерзких подробностей. Пробираюсь мимо мертвого тела к приоткрытому сейфу и сгребаю оттуда все деньги. Еще тысяч пятьдесят. Неплохой улов. Рассовываю купюры по карманам. Мертвецам денежки уже не понадобятся. А мне пригодятся для разных полезных дел.
Взгляд упал на автомат «Узи», лежащий на коленях у мертвого хозяина автомастерской. Захотелось прихватить эту машинку. Но решил, что не стоит, потому что пушка паленая. Если с ней меня возьмут копы, тогда получится, что это я тут положил несколько участников общества защиты черных жизней. Потому смысла не увидел, оставил все, как есть и направился к выходу. Конечно, главного налетчика я убил. Пули найдут и сделают баллистическую экспертизу. Но это займет
