– Угу, – только и кивнул я.

– Ну ладно. Что, пойдем? – девушка посмотрела на меня. Я опешил.

– Что значит «пойдем»? Куда?

Дроу фыркнула, перехватив мой взгляд, невольно прилипший к ее груди.

– Ну уж точно не туда, куда тебе хотелось бы сейчас. Не раскатывай губу. Работать пойдем. Фиалы отрабатывать.

Я вскинул брови.

– Чего удивляешься? Они на дороге не валяются. Впрочем, ты это знаешь, думаю. У тебя я эликсиров что-то не заметила, – так же насмешливо глядя на меня проговорила Эллина. – Так что пошли.

Да что она о себе возомнила? Я мысленно вызвал интерфейс, и нажал на кнопку «покинуть группу». Как только я это сделал, перед глазами всплыло системное сообщение:

«Внимание! Если вы покинете группу раньше, чем через два часа – на вас будет наложен штраф: 35% приобретенного за сегодня опыта».

Да что б вам пусто было!

Все правильно. Какой смысл запрещать передачу предметов вне групп, если можно в любой момент группу создать и покинуть? Информация именно об этом ограничении крутилась у меня в голове, когда я принимал предложение темной эльфийки, но тогда мне было не до него: я пытался спасти свой опыт, не отправившись на респ. Ну а теперь мне предстояло ближайшие пару часов выполнять желания моей спасительницы, если я правильно понял ее интонации. Надеюсь, у нее не слишком извращенная фантазия. Хотя… Я бы не прочь. Если честно.

– Пойдем, – уныло вздохнул я, поднимаясь на ноги. – Только имей в виду – я извращения не практикую.

Та только усмехнулась, и поднялась, тряхнув густой гривой темных волос. Вот коза же!

Я пожал плечами и поплелся за дроу.

***

Я стянул шлем и провел ладонью по ежику волос, влажных от пота. Хреновина китайская, никакой вентиляции. Давно собирался нормальный лицензионный шлем взять, вот только не сложилось. Сначала с заработком совсем не круто было, а потом… А потом случилось то, что случилось. Не до шлемов стало.

Я встал, потянулся и направился в душ. Надо ехать в Реанимационный Центр, а это другой конец города. Придется поспешить.

В метро я достал смартфон, и попытался вникнуть в гайды по «Гриаде». По игре вором инфы было много. Вот только почти вся она касалась других рас, и опиралась на их уникальные фишки. Если кто-то и играл альвом, с широкой общественностью делиться своими открытиями он не спешил. Сунув гаджет в карман, я откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза.

С Эллиной мне пришлось провести все два часа до окончания запрета на роспуск группы. В качестве оплаты за фиалы она использовала меня, как тупого гриндера, добывающего ей опыт. А так как гоблины на ее – да и на моем теперь – уровне котировались уже слабо, мы охотились на оленей. Ну, как охотились? Эта сучка валялась на поляне под деревом, а я находил, агрил и мочил рогатых. Хотя, спору нет – толк с этого был. Я поднял себе еще один уровень. Правда, после этого ловить что мне, что ей на поляне было уже нечего. Мобы были слишком мелкими для нас. Дроу заикалась что-то про данж, населенный средними гоблинами, но как только система оповестила меня о том, что можно покинуть группу, я, не мешкая это сделал. С такой напарницей только по данжам ходить, ага. Мне, конечно, надо раскачаться, но что-то мне подсказывает, что с Эллиной у нас группа не сложится.

Открыв глаза, я взглянул на табло. Следующая станция – моя. Пора двигаться к выходу.

***

– Ну как она?

Сидящий напротив меня седой доктор покачал головой.

– Без изменений. Я вам уже неоднократно говорил – пустая трата денег. Не знаю, где вы их берете, но выбрасываете вы их на ветер. Чудеса, возможно, случаются, но я в них не верю. С такими повреждениями не живут, понимаете? Даже если она когда-нибудь и выйдет из комы… В общем, только механизмы в ней поддерживают что-то вроде жизни. Организм полностью нежизнеспособен. Полностью, понимаете? Только мозг и живет.

Я метнул на доктора полный ярости взгляд.

– Скажите, вы вообще понимаете, что мне предлагаете? Вы…

– Понимаю, молодой человек. Я полностью отдаю себе отчет во всем, что говорю. Поймите, так будет лучше для всех. Формально – ваша сестра и так уже мертва, вы лишь продлеваете агонию.

– Но вы же сами говорите, что она ничего не чувствует!

– Не чувствует, верно. И девяносто девять процентов из ста, что никогда не почувствует. Я понимаю, насколько тяжелым для вас может быть это решение, но поймите – так будет лучше для всех.

Я скрипнул зубами.

– Я принес деньги. Тут должно хватить на два месяца.

Док тяжело вздохнул и покачал головой.

– Хорошо, я сейчас заполню бланк для бухгалтерии.

– Могу я увидеть сестру?

– Да. Конечно. На обратном пути зайдите ко мне, я как раз закончу с документами.

Десять минут быстрой ходьбы по бесконечным коридорам центра, созерцая спину, затянутую в белый халат – и мы на месте. Хмурая медсестра напомнила, что у меня есть пять минут и ушла. Хоть над душой стоять не стала. Пять минут… Дурацкие правила. Как я могу нанести вред длительным посещением той, кого почти и нет-то с нами уже практически?

Я подошел к прозрачному колпаку капсулы регенерации, и присел на корточки, прижавшись лбом к прохладному пластику. Несколько секунд я не мог заставить себя поднять глаза, но потом собрался с силами.

– Привет, Юль.

Такая глупость. Знаю, что сестра не слышит меня, но все равно всегда с ней разговариваю, когда прихожу. Не могу по-другому. Мне кажется, если я перестану с ней говорить, то ее совсем ничего не будет тут держать. Глупо, смешно, но – как есть.

Юлька – моя сестра-близнец. Старше на шесть минут. Непоседливая, веселая и жизнерадостная. Сколько себя помню – мы всегда были вместе. А вот после смерти родителей как-то отдалились. Не знаю, как так получилось. То ли потому, что родители погибли глупо, несуразно, и можно сказать, что в чем-то по моей вине. То ли еще почему. Не знаю. После сорока дней Юлька предложила продать родительскую квартиру и поделить деньги. Может, мне надо было поступить как-то иначе, отговорить ее. Только тогда я сам был на грани срыва. Каждый раз мне чудился молчаливый укор в глазах сестры, и я не мог жить с ней под одной крышей. Наняли риэлторов, те нашли покупателей. После сделки она забрала деньги и уехала. С головой нырнула в киберспорт. Пыталась убежать от реальности. В итоге, ее команда добилась серьезных успехов, они выиграл отбор на всемирные соревнования, а на церемонии награждения после турнира какой-то урод взорвал себя. Возле сцены. Копы мне рассказывали про мотив, что-то говорили про какого-то пацана, покончившего жизнь самоубийством после проигрыша Юлькиной команде. Все прошло как-то мимо меня. Какое это имело значение? Я поднял голову, и посмотрел на сестру.

Из криогеля капсулы выглядывало только лицо. Оно и к лучшему. Как сказали врачи – ожоги третьей степени девяноста пяти процентов тела, множественные переломы, разрывы тканей и органов, трещина в черепе. Если бы не тот парень, их кланлид, как его… Гарт? Вот если бы не он, тогда бы все. Я бы пожал ему руку. Только пожимать некому. Чувак закрыл Юлю собой, приняв на себя основную волну осколков и умер в больнице.