– Постараюсь. А сейчас мне надо идти. Я и так слишком задержалась.

– Значит, через две ночи мы встретимся снова. Я буду ждать.

Она отвернулась.

– Подождите. Как вас зовут? – спросил он.

Она оглянулась, бросила на него прощальный взгляд и побежала по садовой тропинке.

Аманда сложила руки на коленях и дружелюбно улыбнулась. Она сидела на диване в доме на Бедфорд-сквер. Подле нее полукругом расселись еще шесть женщин. И не сводили с нее глаз.

Светская беседа была в разгаре, однако вовсе не для болтовни они встретились. Они встретились ради Аманды Уэверли. И она не знала почему.

Горничная принесла небольшие пирожные, чай, кофе, херес и, если Аманда не ошибалась, виски. Пока этот напиток позволила себе только леди Фарнсуорт, причем дважды.

Дама, которую Аманда до той поры не видела, леди Грейс, протянула руку за пирожным. Темноволосая голубоглазая красавица с белоснежной кожей, наделенная от природы тонкой изящной фигурой, позволявшей ей без особых опасений злоупотреблять сластями.

Леди Грейс хранила молчание, так же как и еще две незнакомые Аманде дамы. Миссис Далтон – тучная женщина с копной бесцветных волос, респектабельно, но без шика одетая, внимательно следила за беседой. Еще одна дама, миссис Кларк, происхождения явно пониже остальных, взирала на происходящее широко раскрытыми глазами – очень внимательно, но и с нескрываемой робостью.

Прямо напротив Аманды, не сводя с нее пристального взгляда, сидела герцогиня Страттон. Та самая патронесса журнала, о которой говорила леди Фарнсуорт.

Аманда решила, что ей, должно быть, лет двадцать пять. Кроме того, она была на последних неделях беременности, и Аманда удивилась, что она вообще решилась выйти из дому. В каштановых волосах герцогини сияли рыжие пряди. Светло-голубые глаза оценивающе рассматривали Аманду, пока леди Фарнсуорт рассказывала о последнем парламентском законопроекте. Рядом с герцогиней сидела миссис Галбрет, редактор журнала.

Когда леди Фарнсуорт, наконец, замолчала, герцогиня улыбнулась миссис Галбрет.

– Я полагаю, это будет великолепным решением. Вы согласны?

– Если бы я думала иначе, то не потревожила бы вас. В вашем положении…

– Не будем об этом. Мне хватает Адама. Экипаж был до такой степени набит подушками, что я не ощутила ни единого толчка, хотя, забираясь и выбираясь из него, представляла собой довольно комичное зрелище. – Она вновь обратила взор на Аманду. – Леди Фарнсуорт восхваляла ваши таланты. У нас к вам имеется предложение, и мы надеемся, что вы выслушаете его со вниманием.

– Конечно, ваша светлость.

– За последний год наш журнал неожиданно стал крайне популярным. И сейчас мы подумываем о том, чтобы выпускать его не раз в три месяца, как раньше, а раз в два месяца. Но это возможно лишь в том случае, если миссис Галбрет снимет с себя ряд функций, которые выполняются ею в настоящее время. При других обстоятельствах я бы, конечно, помогла ей, но в моем нынешнем положении… – Она положила руку на поднимавшийся горой живот под муслиновым платьем бледно-лимонного цвета. – Миссис Галбрет нужна помощница. Леди Фарнсуорт предложила себя. Или вас.

– Речь идет об отчетах, – вступила в беседу миссис Галбрет. – Я не выношу эту работу и откладываю всегда на последний момент, но иногда последний момент так и не наступает. И в результате я вынуждена признаться, что не слежу за ними должным образом. Леди Фарнсуорт рассказала нам о том, как вы занялись ее бумагами и сделали это блестяще. Вот мы и решили поручить вам нечто подобное в нашем журнале.

Аманда растерялась. Когда леди Фарнсуорт представила ей свои бумаги, связанные с ведением хозяйства, она точно так же ответила молчанием. Если бы эти дамы знали о ее прошлом, то никогда бы не доверили ей свои финансы. Более того, они никогда бы не позволили ей сидеть в одной комнате с ними.

Много раз она повторяла себе: прошлое – это то, что прошло. Оно ведь позволило ей принять предложение леди Фарнсуорт. Но в данный момент прошлое было не совсем прошлым.

– Вас заботит то, что это будет мешать вам выполнять ваши обязательства передо мной, я полагаю, – сказала леди Фарнсуорт. – Не беспокойтесь по этому поводу. Ваши новые обязанности не займут много времени и большую их часть вы сможете выполнять у меня дома. Мы специально выделим несколько часов в неделю с этой целью. Никто не собирается перегружать вас.

– Конечно, нет. Я не допущу ничего подобного, – воскликнула герцогиня. – Если вы не сможете выполнять свои новые обязанности в то время, которое вы уделяете леди Фарнсуорт, тогда мы найдем какое-то другое решение или будем выплачивать вам компенсацию за дополнительную работу. Как бы то ни было, вам решать.

– У меня сложилось впечатление, что ваше предложение должно быть весьма интересным, – ответила Аманда. Цифры везде цифры, но наблюдать за тем, как делается журнал, несомненно, будет очень интересно и гораздо более полезно, чем подсчет сумм, выплаченных мясникам и торговцам писчебумажными принадлежностями.

– Значит, вы решили попробовать? – спросила герцогиня.

– Так как леди Фарнсуорт согласна поделиться мною с вами, я с радостью попытаюсь.

– Это большое облегчение для меня, – сказала миссис Галбрет. – Нам стоит произнести тост за ваше вхождение в наше литературное сообщество.

Она наклонилась, подняла графин с хересом и наполнила рюмки.

Аманда сделала глоток и почувствовала, как напиток согревает ее, стекая вниз по гортани. Языком она ощутила его приятный вкус. Чуть-чуть сладковат, но не чересчур. Ей он понравился.

– Но есть еще кое-что, дорогая, – продолжила леди Фарнсуорт. – Герцогиня настаивала на встрече с вами, и это вполне понятно. Тем не менее вы не должны никому говорить о том, что она является патронессой журнала. С осени журнал начнет упоминать ее имя и роль в его издании, но до той поры все должно храниться в тайне.

– В этом нет никакой тайны, – поправила ее миссис Галбрет. – Просто в прошлом году возникли некоторые обстоятельства, и мы сочли более удобным подождать и не быть слишком демонстративными.

– Каким скандальным все это выглядит в ваших устах, – со смехом заметила герцогиня. – Мисс Уэверли, год назад в «Парнасе» была опубликована заметка о моей семье. Мы решили не предавать огласке мой патронаж, дабы не создалось впечатление, что мы скрыли какую-то информацию из-за моего участия в издании. Уверена, вы поняли наши мотивы.

– Мне кажется, вы можете и в дальнейшем не упоминать о своем участии, если пожелаете. Ведь это никого не касается.

– Я очень горжусь «Парнасом». О, как я скучаю по тому времени, когда мы работали над первыми выпусками вместе с Алтеей, миссис Галбрет, только мы вдвоем, искали авторов, мчались в типографию, умоляли книгопродавцев взять на пробу наше издание. – Она с теплой улыбкой взглянула на миссис Галбрет. – Но у тебя одной получается лучше, чем получалось у нас вдвоем, Алтея. Идея принадлежала мне, но успех полностью твоя заслуга.