Из нее выпрыгнули два офицера в форме. Они поглядели на меня, потом на труп в машине, потом снова на меня. Оба были молоды и поразительно похожи друг на друга, только один темноволосый, а другой белокурый. У обоих были могучие плечи, квадратные челюсти, неподвижный взгляд, грозные пистолеты в кобуре - я сразу понял, что они не станут со мной церемониться.

- Кто это? - спросил голубоглазый.

- Не знаю.

- А вы кто?

Я назвался и предъявил удостоверение личности.

- Вы частный сыщик?

- Совершенно верно.

- А кто там в машине, вы не знаете?

Я колебался. Скажи я им, что это Сидней Хэрроу (а судя по всему, в машине был именно он), мне пришлось бы им объяснить, как я это обнаружил, и в конце концов не ровен час выложить все, что я знаю.

- Нет, - сказал я.

- Как же вы его нашли?

- Шел мимо.

- Куда шли?

- На пляж. Хотел прогуляться по берегу.

- Не слишком подходящее место для прогулок в такую погоду, как сегодня, - сказал белокурый.

Я готов был с ними согласиться. Пляж вдруг стал мрачным, словно мертвец унес с собой солнечный свет и краски дня. К тому же полицейские придали ему унылый вид присутственного места. Подул холодный ветер.

- Где вы живете? - спросил брюнет.

- В Лос-Анджелесе. Адрес указан в удостоверении. Да, кстати, верните-ка мне его.

- Вернем, когда все выясним. Вы приехали сюда на машине или городским транспортом?

- На машине.

- Где ваша машина?

И тут только я сообразил, что моя машина стоит перед мотелем «Сансет»: очевидно, наткнувшись на труп Хэрроу (если это был он), я все же перенес шок. Вот и выходило, что скрывай не скрывай, а полиция все равно найдет машину. Они поговорят с миссис Делонг и узнают, что я шел по следу Хэрроу.

Так оно и случилось. Я сказал им, где моя машина, и вскоре очутился в полицейском участке. Там за меня принялись два сержанта. Несколько раз я просил их вызвать адвоката, в частности того адвоката, по чьему поручению я приехал в город. Они удалились, оставив меня одного в душной каморке. Ее грязные серые стены пестрели именами. Я коротал время, читая надписи. Здесь сидел за бродяжничество Джон-Пижон из Далласа, и Джо Хеспелер, и Жох-Джок Олифант, и Ловкач Люк Лэраби.

Сержанты вернулись и сказали, что, к их сожалению, связаться с Тратвеллом не удалось. Но мне позвонить они не разрешают. Это грубое нарушение законности взбодрило меня: значит, ни в чем серьезном я пока не заподозрен.

Они пытались прощупать, не выполнил ли я уже их работу. А я уселся поудобнее и дал им возможность поработать за меня. Мертвец был Сиднеем Хэрроу - тут сомнений быть не могло: отпечатки его пальцев совпадали с отпечатками на водительских правах. Его убили выстрелом в голову.

Умер он сразу, и по крайней мере двенадцать часов тому назад. Выходит, смерть наступила вчера до полуночи, не позже, а я в это время сидел у себя дома в Уэст-Лос-Анджелесе.

Все это я изложил сержантам, но мое сообщение их нисколько не заинтересовало. Они хотели знать, что я делаю в их округе и почему интересовался Хэрроу. Они и обхаживали меня, и упрашивали, и умоляли, и угрожали, и измывались. И у меня появилась странная мысль - с ними я ею не поделился, - что ко мне перешла по наследству жизнь Сиднея Хэрроу.

В комнату тихо вошел мужчина в штатском. Сержанты вскочили. Он кивком разрешил им сесть. У мужчины были стриженные ежиком седые волосы, перебитый, весь в шрамах нос и жесткие проницательные глаза. Провалившийся рот - свидетельство жизни, проведенной в подозрительности и недоверчивости, - все время двигался, словно что-то жуя.

- Я - Лэкленд, капитан сыскной полиции, - сказал он, садясь за стол напротив меня. - Мне сказали, что вы задали жару моим ребятам.

- А мне казалось, совсем наоборот.

Он внимательно оглядел мое лицо.

- По вашему виду этого не скажешь.

- Я имею право вызвать адвоката.

- А мы имеем право рассчитывать на ваше сотрудничество. Попробуйте только заупрямиться - вмиг лишитесь лицензии.

- Очень кстати напомнили, верните-ка мне мое удостоверение.

Вместо этого он вынул из внутреннего кармана плотный коричневый конверт и вскрыл его. Среди прочих бумаг там лежала фотография или обрывок фотографии. Лэкленд швырнул снимок через стол.

На снимке был изображен мужчина лет сорока, светловолосый, с намечавшейся плешью, наглыми глазами и перекошенным ртом. Он походил на поэта, который отказался от своего призвания ради более земных радостей. Снимок этот был вырезан из фотографии больших размеров, на которой мужчина стоял в группе других людей. По обе стороны от него виднелись девичьи платья, но сами девушки были отрезаны. По всей вероятности, Лэкленд показывал мне увеличенный снимок двадцатилетней давности.

- Вам знаком этот человек? - спросил капитан Лэкленд.

- Нет.

Его исполосованное шрамами лицо грозно надвинулось на меня: вот что случится с тобой, казалось, предостерегало оно.

- Вы в этом абсолютно уверены?

- Уверен. - Стоило ли упоминать о моей ничем не подкрепленной догадке, что эту фотографию Хэрроу получил от Джин Траск и что на фотографии изображен ее отец.

Он снова наклонился ко мне.

- Да будет, мистер Арчер, помогите нам. Скажите, почему Сидней Хэрроу носил эту фотографию? - Он постучал пальцем по увеличенному снимку.

- Не знаю.

- А мне думается, вы должны бы знать. Почему вы интересовались Хэрроу?

- Я должен поговорить с Джоном Тратвеллом. После этого я, наверное, отвечу на кое-какие вопросы.

Лэкленд встал и вышел из комнаты. Минут через десять он вернулся с Тратвеллом. Юрист участливо посмотрел на меня.

- Насколько я понимаю, Арчер, вы довольно долго пробыли здесь. Вам следовало раньше связаться со мной. Я хочу поговорить с мистером Арчером наедине, - обратился он к Лэкленду. - Он расследует по моему поручению одно дело, требующее соблюдения полной тайны.

Лэкленд не спеша удалился. Тратвелл сел напротив меня.

- Почему они вас держат?

- Прошлой ночью убили некоего Сиднея Хэрроу. Лэкленду известно, что я выслеживал Хэрроу. Правда, он не знает, что Хэрроу был в числе людей, замешанных в краже золотой шкатулки.

- Как, вы уже все знаете? - поразился Тратвелл.

- Ничего удивительного тут нет. Более небрежного ограбления не знает история. Женщина, у которой сейчас находится шкатулка, и не думает ее прятать.

- Кто она?