— Только надо позаботиться, чтобы они не конфликтовали с технологическими, — предупредил искин. — Давайте-ка соберемся у Инголина и все подробно обсудим. Я уже сообщил ему о задании, Кирилл Владимирович оживился и срочно собирает инженерную секцию, все обрадованы, что работа привалила, а то совсем заскучали.

— О! — чуть не подпрыгнул маг. — Тогда мы туда!

— Идите уж! — обреченно махнул рукой Карл Генрихович.

Проводив взглядом поисковиков, он пробурчал себе под нос:

— Ну чисто тебе дети... И что с ними делать?

Потом махнул рукой и отправился по своим делам.

* * *

— Ну что думаешь по поводу командира, майор? — лениво поинтересовался Степан Горыня, вместе с которым Густосельцев многое прошел и был накрыт снарядом под Харьковом.

— Толковый мужик, — пожал он плечами. — Дылда только.

— Да я не о полковнике, он точно мужик толковый, пороху хорошенько нюхнул, я про пацана, который самый главный у нас, — отмахнулся лейтенант.

— Дите... — вздохнул майор. — Только не просто дите, а, как там говорили, Странник линии Авари, их восемь на все мироздание. Так что придется его обхаживать и придерживать, пока опыта не наберется. Но пацан на первый взгляд правильный, наш.

— Вроде да, только не по себе мне из-за того, что старший у нас — молокосос совсем, — скривился лейтенант. — Но ладно, тут уж ничего не поделаешь, тем более, что возраст — дело наживное. А что по поводу команды?

— А что команда? — не понял вопроса Густосельцев. — Нормальные мужики с боевым опытом. Вот с военврачом нашим я бы шутить не стал, баба, конечно, красивая, но характер — ух-х-х!

— Пробовал подкатиться? — хохотнул Горыня.

— Да кто при виде такой красотки не попробовал бы?!

— Я, например. Глянул на нее, и сразу стало ясно, что мне там, окромя пиз...й, ничего не светил, вот и отвалил сразу.

Он ненадолго замолчал, потом заговорил о другом:

— Я тут с эльфийским командиром побазарил, как его там, с Ареласом. Ну я тебе скажу, крутой диверс! Нам, если честно, до него далеко, этот на уровне майора Соргина, если не круче будет. Профи!

— Полковник говорил, что он на родине диверсионным отрядом несколько десятилетий командовал, — кивнул Густосельцев. — Ты еще с Шадаргом поболтай, тот тоже невозможно крут. На своем уровне, конечно, с мечами и луками, но все равно крут. Он щас своих ребят сутками гоняет, осваивая местное оружие и скафандры. Нам тоже следует еще несколько тренировок провести. Хоть и освоили все вроде, да хрен его знает, что в боевой обстановке будет.

— А оно в любой момент может начаться, — согласился Горыня. — Я...

Его прервала сирена боевой тревоги и голос Дархона, созывающий боевые отряды в полной экипировке в восьмой ангар, к челнокам, поскольку предстоит абордаж.

— Ну я ж говорил! — выдохнул лейтенант, и они с майором ринулись к отрядному арсеналу, каждый отряд устроил такой неподалеку от своего расположения, чтобы в случае тревоги не переться в чертову даль к корабельному, находящемуся на одной из нижних палуб.

Не прошло и десяти минут, как отряд майора Густосельцева присоединился к спешащему к коридору отряду Бранки Довин. Все были в боевых скафах, полностью вооруженные и экипированные. Вскоре бойцы разместились в невыразимо смешащих их розовых транспортных платформах, напоминающих мыльницы, и понеслись к восьмому ангару.

Добравшись до места, Густосельцев с облегчением обнаружил там фон Бревена и направился к нему. Тот надрывно орал на одного из своих бойцов, обещая подвесить за уши и оборвать руки, все равно из задницы растут, если что-то там повторится. Что именно майор не разобрал. Доложившись о прибытии по всей форме, он осторожно поинтересовался, что случилось.

— Да вышли из гипера осмотреться, Кериан хотел что-то там проверить, а в гипере это невозможно, — с явной досадой ответил полковник. — Не успели перекалибровать двигатели, как в какой-то тысяче километров открылась червоточина, откуда вывалилось четыре корабля, три из которых, не обращая ни на что внимания, принялись долбить четвертый.

— И что? — не понял Густосельцев. — А нам до них какое дело? Пусть хоть обдолбаются!

— Никакого, — заверил фон Бревен. — Если бы не одно «но».

— Какое?

— Корабль, который избивают, русский. Передает позывные Российской Федерации. Двадцать третий век. А те, которые избивают, американские. Так что я велел лишить их возможности передвигаться и стрелять, Михаил Иванович это шестью залпами гиперорудий сделал, у этих оружие — ракеты, даже мезонников нет, не говоря уже о чем получше.

— Ох ты ж... — взъерошил свои волосы майор. — Вот так встреча... И кого атаковать?

— Пиндосов будем давить без жалости, при малейшем сопротивлении во время абордажа приказываю стрелять на поражение, к этим тварям у меня сочувствия нет, а с нашими пытаемся связаться, но они молчат. Корабль настолько разбит, что неизвестно остались ли на нем живые. Надо организовывать спасательную операцию.

* * *

«Георгий Победоносец» содрогался от попаданий, мигали аварийные красные лампы, кто-то оттаскивал в сторону тело погибшего оператора сканеров, чтобы самому сесть на его место — взаимозаменяемость в не таком уж и большом экипаже крейсера была полной.

— Двигатели на форсаж! — скомандовал Норин.

— Не могу, тащ капитан... — прохрипел раненый пилот, из его насквозь пробитых осколком щек текла кровь. — И так еле идем... Еще одно попадание в движки, и нам кранты, встанем намертво...

Его почти невозможно было понять, он сипел и свистел, продолжая заливать кровью свои колени, но капитан разобрал слова. Он с досадой выругался. Пиндосы подловили «Георгий Победоносец» на выходе из гипера на границе Альфы Центавра, перед последним прыжком к Солнечной системе. Значит, все же был на корабле жучок, был, иначе никто не смог бы отследить путаный маршрут. В своем экипаже Норин был уверен, он столько с этими людьми прошел, что не верить им прото не мог. Значит подбросили либо в момент отправки, либо в каком-то из промежуточных пунктов. Корабль садился для дозаправки только на третьей планете Дельты Лебедя. Скорее всего шпион там.

Россия и Объединенный Запад уже больше двухсот лет находились в состоянии вооруженного нейтралитета, только чудом не срывающегося в очередную большую войну. Однако мелкие конфликты не прекращались не на день, вплоть до бомбардировок новых колоний. Причем на такое шли только пиндосы, даже у европейцев не хватало на это совести, а у американской сволочи совести никогда не было — в их языке даже понятия такого не существовало. О русских, индийцах или китайцах даже речи не шло, для них подобное было физически невозможно.

Обнаружение мертвого инопланетного корабля