И все-таки когда она что-то говорила — это всегда сбывалось.

Как и рассчитывал, Грегор нашел Нериссу в комнате пророчеств.

Выглядела она теперь точно так же, как в те дни, когда еще не была королевой: длинные спутанные волосы ниспадали по спине до талии, а одежда была мятая и в беспорядке.

— Приветствую тебя, Наземный, — произнесла она, как обычно, еле слышно.

— Привет, Нерисса, — ответил Грегор и решил сразу перейти к делу: — Знаешь, меня интересуют пророчества. Те, в которых речь шла обо мне. Есть еще какое-то пророчество, где бы я упоминался?

— Да, — сказала Нерисса. — Есть. Одно.

— И там, насколько мне известно, сообщается, что я все-таки должен убить Мортоса? — неуверенно спросил Грегор.

Она посмотрела на него с недоумением:

— Оно очень уж неясное. Возможно, что Мортос и в самом деле должен умереть, но прямо о том не говорится. А почему ты спрашиваешь, Грегор?

Он не ответил — не мог же он рассказать ей про Живоглота.

— Кто-то зачем-то пытается заморочить тебе голову и заставить думать о Мортосе. Но ты можешь быть уверен: пророчество, о котором мы говорим, относится к будущему, а не к сегодняшнему дню. Так и передай тому, кто тебе о нем рассказал.

— Откуда ты знаешь? — спросил Грегор.

— Потому что события, предсказанные в нем, еще не произошли. А может быть, никогда не произойдут. Я уверена, что некто это прекрасно знает. Возможно, он считает, что может таким образом обмануть судьбу, — но это не так, — сказала Нерисса.

«Она знает, что речь идет о Живоглоте», — подумал Грегор.

— А ты можешь показать мне это пророчество? — спросил он.

— Нет. Оно недоступно. И я думаю, что это к лучшему. Я думаю, что в целях твоей безопасности и безопасности тех, кого ты любишь, тебе не надо знать, о чем там говорится. Разумеется, ты можешь обо всем расспросить Викуса — этого я тебе запретить не могу, — подумав, промолвила она.

А что еще ему оставалось делать?

Если раньше он сомневался, стоит ли спрашивать у Викуса, то теперь сомнения отпали сами собой.

— Да ладно, если ты говоришь, что это мне во вред — то бог с ним, с пророчеством.

С одной стороны, он испытал громадное облегчение от того, что в ближайшее время ему не придется убивать Мортоса. А из того, что сказала Нерисса, следовало, что, может, и никогда не придется это сделать.

А с другой — он слишком хорошо понимал, что мнение Нериссы вряд ли поколеблет решимость Живоглота: крыс, как и многие в Подземье, относился к провидческим способностям Нериссы весьма скептически.

Чувствуя, что мозг просто закипает, Грегор никак не мог решить, что ему делать на завтрашнем уроке, как себя вести, но в конце концов составил себе план действий.

Он встретится с Живоглотом и попытается отговорить крыса от убийства Мортоса.

Уверенности в том, что его миссия увенчается успехом, у Грегора не было, поэтому на всякий случай он решил взять с собой меч — если придется защищать жизнь белой крысы. Конечно, мысль о том, что, возможно, ему придется драться с Живоглотом, внушала Грегору ужас и сама по себе была просто безумием, но, возможно, Грегору удастся хотя бы задержать Живоглота и тем дать Мортосу возможность убежать…

Понимая, что в случае драки Живоглот в первую очередь постарается выбить из рук Грегора фонарик, мальчик решил примотать его скотчем к предплечью. А вместо факела, который следовало держать в руках, решил взять с собой большой стеклянный масляный светильник наподобие тех, что были у них в джунглях, — его можно при необходимости поставить на пол.

Уже подходя к тяжелой каменной двери, что вела к круглой пещере, он мысленно подбадривал себя, стараясь сформулировать аргументы в пользу того, чтобы оставить Мортоса в живых.

Но когда Грегор подошел к месту встречи, он обнаружил, что там никого нет. Ни Живоглота, ни Мортоса. Ни одной живой души.

Грегор подождал минут десять, может — пятнадцать.

Живоглот не имел привычки опаздывать. Напротив — он любил появляться раньше времени, а еще тогда, когда его меньше всего ожидали.

Грегор готов был уже вернуться обратно в Регалию, как вдруг услышал тихий скрежет в туннеле, в котором накануне скрылся Мортос.

— Живоглот! — позвал он.

Скрежет повторился.

— Есть здесь кто-нибудь?

Грегор поставил на пол лампу и включил фонарь на руке. Он шел на этот странный звук в туннеле и не мог отделаться от ощущения, что звук как будто удаляется, уводя его все дальше от лампы, лестницы, от города наверху.

— Эй! Есть кто-нибудь?

Он вошел в маленькую пещеру. Откуда-то слева послышался уже иной звук — сдавленный смех. По спине Грегора побежали мурашки: внезапно он понял, что совершил ужасную ошибку. Он резко развернулся, готовясь броситься обратно к выходу, но из сумрака выступили три крысы, загораживая ему путь к отступлению.

Ни одну из них Грегор не знал.

Меч словно сам собой оказался в руке Грегора.

Крысы окружили его, делая любое его движение в сторону выхода невозможным. Но при этом они не предпринимали никаких попыток напасть. Вместо этого они лениво, в расслабленных позах, расположились вокруг, словно просто пришли позагорать и приятно провести время.

У двух крыс была обычная темно-серая шерстка — такая встречалась у большинства их сородичей. А вот третья крыса, стоявшая прямо перед Грегором, отличалась от остальных: ее шерстка отливала серебром.

Эта крыса и заговорила первой:

— Итак, наконец-то. Наконец-то мы встретились с Воином. Живоглот так старательно не подпускал никого из нас к тебе близко.

Услышав ее голос, Грегор сразу понял, что это самка. Но какой это был голос! Шелковый и нежный, полный дружеского расположения к собеседнику. Чарующий — вот самое правильное слово.

— Ты можешь убрать свой меч, Грегор — ведь никто из нас не собирается с тобой сражаться.

Грегор даже не шелохнулся, он только спросил:

— Кто вы такие?

— Это Кровопуск, а это — Задира, — представила серебряная крыса, и две другие вежливо кивнули при звуках своего имени. — А меня зовут Умняшка.

Умняшка. Он помнил это имя. Это та крыса, которая говорила Мортосу, что он станет королем. Как там Живоглот о ней отозвался? «Она умеет воодушевлять»?

— Вы друзья Мортоса, — сказал Грегор.

— Ты встречался с ним? — живо отреагировала Умняшка.

— Да, встречался, когда…

Грегор вдруг замолчал.

Почему он разговаривает с этой крысой? Ведь ему известно, что Живоглот ей не доверяет.