Надежда сродни вере: мы верим, что выживем, несмотря ни на что.

Самые известные строки из 23-го псалма Ветхого Завета звучат так: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты (Бог) со мной».

Мы – избранный народ. Мы выживем. Поведение евреев будет определять надежда – всегда надежда и вера, а не реалистическое понимание безнадежности ситуации.

С одной стороны, надежда полезна, потому что благодаря ей мы не сдаемся – не поддаемся отчаянию. Но, с другой стороны, напрасная надежда притупляет страхи, создавая иллюзию безопасности. В результате мы своевременно не реагируем на опасность. Например, многие евреи не пытались сопротивляться, когда их заталкивали в газовые камеры. Они упустили возможность сбежать. Мы цепляемся за любые самые невероятные признаки надежды.

Стали ли мы хотя бы теперь смотреть на жизнь более реалистично?

Еще одна фраза, вычитанная в «Треблинке», подкрепляет мои наблюдения за время работы консультантом в израильских и других компаниях под еврейским руководством. Штайнер пишет: «Типичное еврейское качество – всегда искать самый сложный путь, всегда стремиться сделать еще лучше, никогда не довольствоваться возможным и пытаться вопреки здравому смыслу достичь неосуществимого».

Это объясняет, почему показатель числа лауреатов Нобелевской премии на душу еврейского населения является самым высоким в мире. Но это качество несет с собой некое эмоциональное бремя.

Консультировать еврейские компании непросто. Они всегда считают, что знают, как лучше, и никогда не удовлетворяются моими, своими или чужими достижениями. Каждый раз обязательно кто-нибудь скажет: «Это все здорово, но можно было бы еще…»

Евреям трудно принимать решения, потому что они всегда видят больше граней у проблемы, чем необходимо для ее устранения. Им по нраву тип спора, который называется pilpul (от слова pilpel – перец, то есть интеллектуальная баталия «с огоньком»). Спор – сам по себе цель, чтобы отточить искусство аргументации, а не решать проблему.

Я заметил, что в Соединенных Штатах мои клиенты из числа неевреев решают сложные проблемы, предварительно найдя способ их упростить.

Еврейские же клиенты где бы то ни было в мире поступают наоборот. Они берут простую проблему и путем бесконечных споров настолько ее усложняют, что зачастую она начинает казаться слишком сложной для решения.

Их цель – не результат. Напротив, они получают удовольствие от pilpul (спора) и процесса исследования вопроса со всех возможных (и невозможных!) сторон.

В результате мы всегда неудовлетворены, никогда не успокаиваемся на достаточно долгое время. Очевидно, удовлетворение – это анафема для настоящего еврея.

Я настоятельно рекомендую вам эту книгу. Прочитайте и сформулируйте собственное мнение. Я надеюсь, вы поделитесь своими наблюдениями.

Вот и наступает очередной Новый год, еще одна возможность принять желаемое за действительное… хотя, может, именно в этом году мы на самом деле переломим старые привычки и на самом деле заставим себя измениться. Потому что если не сделать этого, то наши сегодняшние проблемы завтра точно станут еще хуже.

Что вы обещаете себе изменить в наступающем году? Как собираетесь заставить себя это сделать, чтобы на сей раз обошлось без самообмана?

Перемена означает переход из одного состояния в другое, а чтобы выйти из старого состояния, нужно чем-то пожертвовать. Осознаём мы это или нет, но у старого состояния есть свои плюсы, иначе мы не оставались бы в нем так долго. Можно измерить свою решимость осуществить изменение тем, чем мы готовы ради этого пожертвовать.

Что такое «новогодние обещания»? Это надежды и желания, которые мы загадываем для себя самих. Как ни печально, такие обещания редко исполняются, потому что, желая нового, мы слишком крепко держимся за старое.

Возьмем, к примеру, меня. В наступающем новом году я точно собираюсь сбросить еще 10 килограммов; не стану работать по субботам; не буду заниматься консультационной деятельностью больше чем 10 дней в месяц; таким образом, у меня образуется больше времени, чтобы писать книги. Чем я готов пожертвовать – вкусной едой и значительной частью моего заработка.

Зачем я взялся описывать свои новогодние обещания вместо того, чтобы пожелать вам продуктивного и прибыльного года? Затем, что труднее всего выполнять обязательства, взятые перед собой. Ведь намного проще нарушить то, что решил сам для себя, чем то, что пообещал в присутствии других.

Поэтому желаю вам исполнить в наступающем году все, что вы пообещали себе, и найти силы принести необходимые жертвы для осуществления своих слов. Аминь.

В каменном веке выживал наиболее приспособленный. А что это на самом деле значит? То было время скудости, поэтому выживал тот, кто сильнее, кто лучше охотился или бегал быстрее, а если этот человек оставлял после себя потомство, то выживали и его гены. Общим знаменателем были физические способности. В то время было просто определить врага – будь то волк, лев или враждебное племя.

Но сейчас, мне кажется, мы живем в эпоху «новых джунглей» – джунглей, которые мы сами создали и которые требуют совершенно иных навыков для выживания. В наши дни очень сложно понять, кто враг, и сильнейшие не всегда оказываются наиболее приспособленными.

Мы, жители развитых стран, живем не в скудости, а в изобилии. Возьмите любой магазин – столько продуктов на выбор! Но все ли они одинаково хороши? Все ли полезны? Исследование, проведенное крупной сетью супермаркетов, установило, что если исключить отделы фруктов и овощей, торгующие тем, что произведено природой и по умолчанию полезно, то 76 % из оставшихся 24 тысяч наименований продуктов не имеют питательной ценности[20].

В каменном веке змея была змеей, а лев – львом. Невозможно было ошибиться, откуда исходит угроза. Сегодня фастфуд, напитки с высоким содержанием сахара и продукция животноводства (мясо и молочные продукты), напичканная жирами и антибиотиками, упакованы и рекламируются как самая лучшая пища. И постепенно они нас убивают.

Такой опасный для здоровья стиль жизни активно пропагандируется с помощью рекламы, в которой используются самые изощренные, проверенные практикой методы психологического воздействия, направленные на то, чтобы убедить нас потреблять вредные продукты.