– Вы видите мою проблему. Если служащие будут противиться мне на каждом шагу, работу потеряют не только несколько человек. Закроется вся компания, и мы все пострадаем.

Она покачала головой, о чем-то размышляя:

– Возможно, компанию и следует закрыть. «Бомонт бруэри» без Бомонтов – не то же самое, что бы там ни говорил отдел маркетинга.

– Вы бы действительно дали благословение на потерю мест для сотен рабочих только ради имени?

– Это мое имя, – парировала она.

Но он прав. Если компания исчезнет с лица земли, пострадают люди, которые ей небезразличны. Братья будут в безопасности, они уже открыли новую пивоварню. Но Боб, Долорес и остальные? Все, кто шептал ей, что очень обеспокоен тем, куда дует ветер. Сотрудники предпенсионного возраста, боявшиеся за семьи и за перспективу быть досрочно отправленными на покой без щедрых добавок, которые полагались от «Бомонт бруэри» и всегда выдавались самым преданным рабочим.

– Что снова возвращает нас к сути дела. Вы мне нужны.

– Не я. Вам нужно мое одобрение.

Омар остывал, но у Френсис пропал аппетит.

Подобие улыбки заиграло на его лице. По какой-то причине она приняла это за комплимент, словно он наконец действительно признал ее ум и не лицемерил.

– Почему вы не занялись фамильным бизнесом? Вы чертовски хорошо умеете вести переговоры.

– Я считаю, что все, связанное с бизнесом, ниже меня. – Она окинула его уничтожающим взглядом. – Как и многие люди, добровольно выбравшие бизнес.

Этан рассмеялся, звонко и искренне. Это был теплый, полный юмора смех, от которого хотелось улыбаться. Но Френсис не улыбнулась:

– Я не возьмусь за эту работу.

– А я больше не стану предлагать. Вы правы, это ниже вашего достоинства.

Ну вот она, ловушка, которую он хотел расставить. Он подался вперед, не сводя с нее глаз. Она поняла, что сейчас услышит, и еще успела подумать: «О черт»!

– Я не хочу нанимать вас. Я хочу на вас жениться.

Тяжесть этого объявления ударила Френсис так сильно, что Этан удивился, почему она не обмякла в кресле.

Но, конечно, Френсис слишком хорошо воспитанна и вышколена, чтобы показать, насколько она потрясена. Только глаза раскрылись чуть шире, и рот, который ему так хотелось поцеловать, округлился.

– Вы хотите… Что?

На последнем слове ее голос сорвался.

«Поворот на сто восемьдесят градусов – честная игра», – решил он, позволив ее вопросу повиснуть в воздухе. Вчера в офисе она полностью застала его врасплох и явно посчитала, что его шок и удивление продлятся вечно. Но сегодня вечером преимущество за ним.

– Я хочу жениться на вас. Вернее, хочу, чтобы вы вышли за меня, – пояснил он. От этих слов, сказанных вслух, кровь запела в жилах. Когда Этан составлял этот план, все казалось смелым, хотя и рискованным деловым решением. Он быстро понял, что Френсис Бомонт ни за что не станет заниматься конторской работой, но ему нужно ее одобрение планов по реструктуризации.

Существует ли лучший способ показать, что Бомонты одобряют реструктуризацию, чем женитьба на любимице всего семейства?

Вчера, когда он формулировал план, все казалось идеальным. Фиктивный брак, чтобы укрепить его положение в компании.

Этан немного покопался в прошлом Френсис и обнаружил, что она пыталась раскрутить нечто вроде галереи цифрового искусства, но разорилась. Должно быть, ей нужны деньги. Без проблем.

Он и не подумал принять в расчет женщину, которой сделал предложение. Огонь в ее глазах более чем соответствовал цвету волос, и все это зажгло в нем ярчайшее пламя.

– Вы хотите жениться на мне? – Френсис преодолела удивление и заговорила прежним высокомерным тоном. – Очень лестно!

Он пожал плечами, поскольку ожидал подобной реакции. При этом не подумал о том, как мягка и нежна ее кожа, когда Френсис прикасается к нему. Однако план есть план, придется его выполнять.

– Конечно, я не собираюсь клясться вам в вечной любви. Обожание – да.

Ее щеки слегка порозовели. Нет, он и на это не рассчитывал. Неожиданно его дерзкий план показался верхом глупости.

– Боже, – пробормотала она тихо, но так резко, словно разрезала воздух. – Как я люблю слушать милые глупости. Они согревают сердце девушки.

Он снова ухмыльнулся:

– Я просто предлагаю соглашение, если угодно, и открыт для переговоров. Я уже понял, что работа в менеджменте не для вас.

Этан откинулся на спинку стула, пытаясь принять непринужденный вид.

– Я человек значительного влияния и с немалыми связями. Может, вы в чем-то нуждаетесь? Мне помочь?

– Пытаетесь купить меня?

Она крепче сжала ножку бокала. Он схватился за салфетку. На случай, если она надумает плеснуть в него вином.

– Это предложение основано не на любви. На необходимости. Вы уже поняли, как сильно я в вас нуждаюсь. Я просто пытаюсь убедиться, что это соглашение будет стоить вашего времени. Не говоря уже о том, чтобы убедиться, что о вашей семье «Бруэри» хорошо позаботились.

Этан всегда наслаждался переговорами вроде этих. Осторожные хождения вокруг да около, прощупывание, зондирование в поисках слабых мест противника. Да и вселить немного чувства вины тоже не помешает.

– А если я не хочу выходить за вас? Не думаете же, что вы первый мужчина, который ни с того ни с сего сделал предложение?

Отпор вежливый, но веский. Френсис делала все возможное, чтобы играть с ним.

И он солгал бы, заявив, будто не наслаждается каждым мгновением.

– Я не сомневаюсь, что вы всякий раз отвергали мужчин. Но это предложение основано не на желании.

Однако при этом он коротко оглядел ее грудь. У нее изумительное тело!

Ее губы сжались. Она принялась теребить пуговицу на жакете.

– В таком случае на чем оно основано?

– Я предлагаю краткосрочное соглашение. Брак по расчету. Любовь не обязательна.

– Любовь? – удивилась она, хлопая ресницами. – Но любовь – не единственная составляющая брака.

– Совершенно верно. Вожделение – тоже не часть моего предложения. Брак на год. Нам не обязательно жить вместе, спать вместе. Только иногда показываться вдвоем на публике. И все.

– Вы это серьезно? – ахнула она. – Что же это за брак такой?

Настала очередь Этана вцепиться в ножку бокала. В этот момент он вовсе не хотел излагать подробности брака своих родителей.

– Достаточно сказать, что я видел, как гостевые браки прекрасно работают для всех участвующих сторон.

– Как восхитительно! – В каждом ее слове отчетливо слышалось недоверие. – Вы гей?