Иногда он подумывал все же пойти на терапию по очищению себя от любых эмоций, но боялся, что магическое вмешательство также затронет и память. А ласковую ночь со вкусом печеных яблок и корицы он хотел оставить в памяти навсегда.

Заэль много времени проводил в библиотеке, где нашел массу интересного. Оказывается, в истории Поднебесья было несколько ангелов, кто терял голову от любви. Но все случаи были с каким-то печальным финалом: один по-настоящему сошел с ума от невозможности быть рядом с возлюбленной, второй погиб после изгнания из Поднебесья, третий взбунтовался и был убит в неравном бою.

Почему? Почему же ангелам нельзя любить?

Понятно было, что в силу своей тонкой натуры ангелы всегда ярко переживают все эмоции, намного ярче любого человека. Если уж ненавидят, то всей сущностью. Если любят — то всем сердцем. Это Заэль очень хорошо на себе ощущал. Сердце его осталось где-то там, в полумраке гостиной у потрескивающего камина. Навсегда.

Он силился проанализировать все эти истории, но не находил ответа на вопросы. А спрашивать архангелов напрямую было страшно: вдруг докопаются до истины и прогонят его с Поднебесья? Мысль об этом сковывала Заэля и давила в зародыше желание плюнуть на все, примчаться к Офелии с извинениями и умотать с ней на другой конец света. Да вот только далеко ли улетишь от архангелов? Они найдут везде, всюду, в этом не было никаких сомнений.

Говорят, что время лечит, и с годами многое забывается… Если так, то Заэль был бы не против отмотать сразу лет пятьдесят вперед, чтобы скинуть пару булыжников с сердца. Но временная мельница не желала ускоряться, и жизнь текла своим чередом. Поэтому сейчас Заэль шел по бесконечному прекрасному саду Поднебесья, довольный, что вырубил сегодня еще парочку демонов. Рядом с ним шагал Натаниэль, рассказывая об одном своем подопечном, который чуть не попался на сделку с демоном.

— И представь себе, он еще активно сопротивлялся! — возмущался Натаниэль, размахивая горстью винограда. — Мне пришлось явиться к нему в телесном облике и промыть мозги на тему коварности демонов и их вечному голоду по человеческим душам. Так он, представляешь, заявил, что ему все равно! Лишь бы получить желаемую власть и исполнить заветную мечту. В общем, пришлось задействовать отдел по изменению структуры памяти, чтобы спасти несчастного.

— Что-то мне подсказывает, что "несчастный" вас за это по головушке не погладил.

Натаниэль лишь отмахнулся.

— Он был ослеплен сделкой и маячившими перед ним ложными надеждами. Не понимал, что его желание обернется против него самого. Но откуда ему было знать, что, продав душу, он навсегда потеряет покой и будет глубоко несчастен вдали от своего персонального демона? А демону будет все равно, конечно. Он свое получит и красиво уйдет в закат, даже не подумав хоть изредка наведываться к своей жертве, чтобы та была хоть немного счастлива в жизни.

Заэль поморщился.

— Не понимаю, как можно согласиться на сделку с демоном. Каким слабоумным надо быть, чтобы пойти на такое?

Натаниэль пожал плечами и закинул в рот еще одну горсть сладких ягод.

— Люди жаждут власти, денег, любви. А демоны умеют соблазнять.

— Власти можно добиться самому, пройдя по головам мелких служащих. А там и деньги появятся.

— Люди жаждут подчинять и управлять. Подминать под себя.

— Я предпочитаю подминать в постели, — хмыкнул Заэль. — Управлять эмоциями намного интереснее, чем городами.

— Одно другому не мешает, — покачал головой Натаниэль. — Ну да бог с ним. Чем займемся сегодня?

— Честно говоря, я так устал, пока гнался за парочкой нечисти по болотам… Ничего неохота делать. Охота только бомбочкой прыгнуть в море.

— Ты какой-то подавленный в последнее время.

Заэль хмыкнул. Ну еще бы, тоска по Офелии однозначно давала о себе знать. Один только Натаниэль и был в курсе, что мысли о бывшей подопечной до сих пор мучают его.

— Устал я… Она сегодня опять снилась мне. В таком прекрасном неприличном мне, что хоть на стенку лезь.

— Отвлекись, займись чем-нибудь приятным.

— Например?

— Нууу, не знаю… Мне кажется, ты слишком все усложняешь. Будь проще. Будь, как кот.

— Ты предлагаешь мне кататься по полу и вылизывать себе задницу?

Натаниэль прыснул в кулак.

— Как вариант. Отпусти ситуацию. Пусть она идет и развивается как-то самостоятельно. Без тебя.

— Я пытаюсь, Нат, — вздохнул Заэль. — Честно, пытаюсь. Но это далеко не так просто, как кажется со стороны.

По дороге к своим хижинам они заметили оживленную толпу ангелов, что-то бурно обсуждающих.

— Что за кипиш, и без меня? — спросил Заэль, подсаживаясь к Матариэлю на скамью.

— Стало известно, что скоро будут выбирать еще одного архангела, — взволнованно объяснил тот.

— И что с того?

— Ну как? — опешил Матариэль. — Каждый надеется стать избранным! Это ж такой почет и совсем другой уровень работы! А отдача энергии чего стоит!

— Новым архангелом станет лучший из лучших. То есть я, — самоуверенно произнес Заэль, скрестив руки на груди и широко зевая.

— Ну-ну, — хмыкнул Матариэль. — Ты у нас тут не один такой великолепный, и в архангелы избирают исходя из очень многих качеств. А некоторые твои, хм, достоинства весьма и весьма сомнительны.

— Главное, что мое мужское достоинство не подлежит сомнению, а все остальное временно и поправимо.

Матариэль фыркнул и тряхнул головой, убирая длинные волосы с лица. Он глянул куда-то за спину Заэлю и расплылся в широкой улыбке.

— Привет, Ро! — помахал он рукой. — Как дела? Давно не пересекались с тобой.

— Не называй меня так, — недовольно пробурчал высокий смуглый мужчина. — Неужели так сложно запомнить мое имя?

— Запомнить-то несложно, а вот выговорить — та еще задачка! Когда мне нужно размять мозги, я всегда пытаюсь произнести вслух, как тебя зовут. Очень бодрит. Беспроигрышно.

Рорканандриэль, которого все называли Рорком или просто Ро, уселся рядом на краешек скамьи.

Заэль оживился, внезапно вспомнив кое-что.

— Как она там? — как бы невзначай спросил он.

— Кто? — не понял Рорк.

— Офелия. Твоя подопечная, которую к тебе от меня перевели. Ты ж вроде ей занимался?

— А, — задумчиво протянул Рорк, взлохмачивая и без того торчащие во все стороны волосы. — Такая грудастая блондиночка?

Заэль скрипнул зубами, но всё-таки заставил себя кивнуть.

— Она самая. Так… как она поживает?

— Да я почем знаю? Она ж померла давно.

— Что? — опешил Заэль, вытаращившись на коллегу.

Ему наверно послышалось, и Рорк имел в виду совсем другое. Ведь правда же?