Терренс Глоуи и Генри Тарк красили Арку Победителей в радужно-голубой цвет флага Аквитана, и я остановилась, чтобы немного с ними поболтать. Затем вспомнила о назначенном времени и прибавила шагу.

Прошла под исписанными датами битв сводами Арки, затем по идеально выложенной новой плиткой центральной дорожке — третий курс некромантов в чем-то серьезно провинился. Миновала кусты в форме королевских орлов — третий и пятый работы Лиззи, а второй и четвертый — Алекса. Свернула направо, в Светлый Конец, и еще через пару поворотов, проигнорировав целующуюся в кустах парочку, все-таки добралась до Лебединого Пруда.

Загодя выставила серьезную защиту, потому что ожидала увидеть кого угодно — например, целую армию некромантов с пятого курса, — но только не маленькую Гретту Гамильтон, в полном одиночестве с крайне понурым видом сидевшую на конце мостика и качавшую ногами в белых лакированных туфельках.

И я растерянно обернулась. Где же мой таинственный отправитель?

Но людей возле Лебединого Пруда не было, и, судя по всему, в засаде в пышных кустах отцветшей сирени тоже никто не сидел, особенно ее отец.

Еще раз воровато оглядевшись, кинула заклинание, развеивающее иллюзию. Но девочка вовсе не была плодом магии. К тому же ее личико, когда она повернулась, показалось мне донельзя расстроенным.

И я решилась.

Подошла и осторожно опустилась рядом на мостике, предварительно спросив разрешение. Можно я тоже здесь посижу?

Гретта кивнула, а затем засопела.

— Попало? — спросила я сочувственно.

— Попало, — призналась она.

— Бывает, — вздохнула я. — Очень ругал?

— Очень. — И Гретта вновь уставилась на воду. — Лебеди тоже сегодня не приплыли…

Каждый год в Академию выводить птенцов прилетала лебединая пара. Даже огораживающие территорию заклинания немного изменили, чтобы птицы могли попасть на Лебединый Пруд.

— Ну что за день такой! — добавила девочка в сердцах.

— И не говори, — согласилась я. У меня тоже случались дни, когда лучше оставаться в своей комнате, не высовываясь наружу. — Но, наверное, лебеди в этом году больше не приплывут. Они улетели в теплые края и деток своих забрали. Скоро наступит зима, а у них нет таких шубок, как у нас. Но там, за морями, им будет тепло. — Затем, спохватившись, сказала: — Меня Джой зовут. Вернее, Джойлин, но ты можешь называть меня Джой.

— Я Гретта, — важно произнесла девочка.

— Знаю, — улыбнулась я. Затем все же спросила: — Почему ты здесь одна? Где твоя гувернантка?

Назначенная встреча меня порядком тревожила. Ее время уже подошло, а кроме Гретты никого в этом месте не оказалось. Но то письмо не могла оставить расстроенная маленькая девочка — нет, это невозможно!

— Мисс Мэри? — дочь лорда Гамильтона уставилась на меня серыми глазами в окружении длинных темных ресниц. — Я от нее сбежала.

— Но почему?!

— Потому что она очень злая, — пожала плечами девочка. — Кричит на меня все время, называет разбойницей и дрянной девчонкой. А еще говорит, что я своими приступами ее до приступа доведу.

— Приступами? — растерялась я.

— Мне часто снятся кошмары, — призналась Гретта. — Даже когда я не сплю, я тоже их вижу. Тогда я очень пугаюсь, а заодно пугаю и мисс Мери.

— А папа… Твой папа знает о твоих приступах?

— Конечно же, он знает! Я его тоже много раз пугала. Но папочка ничего не может с этим поделать. Ни он, ни другие маги, которым он меня показывал.

И я сочувственно покивала. Потому что меня тоже мучали постоянные кошмары.

Во всем была виновата война.

Два года в оккупированном городе, когда повсюду зверствовали солдаты Угроса и маги-отступники, не прошли для меня даром. Это было ужасное время, из которого, слава Богам, я почти ничего не помнила. Даже своего старшего брата, погибшего в Ливанте, я тоже забыла.

Знала только, что его звали Патрик и что его убили солдаты Угроса.

Не помнила я ничего потому, что мама с папой попытались мне помочь. По их словам, я дошла до такой степени нервного истощения, что застыла на грани жизни и смерти. Именно поэтому им пришлось отвезти меня к столичным магам-менталистам, которые по их просьбе стерли мне память.

Хорошо постарались — убрали все воспоминания о двух годах оккупации Ливанты и моем брате, но для этого им пришлось стереть еще и мое детство. Моя жизнь началась с одиннадцати лет, после того как родной город освободили наши войска и мы с родителями перебрались в столицу.

Но все равно, пусть я почти обо всем забыла, по ночам меня продолжали мучить кошмары. Из-за них я частенько просыпалась в поту, с больной головой и бешено стучащим сердцем, а затем выслушивала от Лиззи, что снова не давала той спать.

Сейчас передо мной сидела девочка, тоже пережившая кошмар — смерть своей матери, которую, вполне возможно, убили у нее на глазах.

— Мне очень жаль, Гретта! — произнесла я. — Очень и очень жаль. Знаешь, я тебя прекрасно понимаю.

Мне захотелось ее обнять, но я не решилась дать волю своим чувствам. Подумала, что нашему ректору вряд ли это понравится. Как и то, что его дочь снова сбежала.

— Думаю, тебе все же стоит вернуться домой, — добавила я, — чтобы твой папа не рассердился еще сильнее. К тому же мисс Мэри сейчас за тебя очень переживает. Мне кажется, она добрая, но умело это скрывает. Давай-ка я отведу тебя в ваш коттедж, а то твоя гувернантка, наверное, с ног сбилась…

— Не пойду я домой! — покачала головой девочка. — И к мисс Мэри я тоже не вернусь, потому что никакая она не добрая. Наоборот, она очень злая и специально делает, чтобы мне было больно. Вот, бантики завязала так, что они мне очень жмут… Я сказала ей, что мне больно, но она стала кричать, что я все придумываю и хочу специально ее позлить.

Я посмотрела на стянутые лентами косы девочки. Вернее, на ее натянутые волосы и покрасневшую под ними кожу. Гретта Гамильтон была права — ее гувернантка оказалась еще той злыдней!

И пусть я понимала, что это не мое дело, вернее, что мне нельзя вмешиваться в дела Гретты и Берка Гамильтона, но руки потянулись к ее косам.

— Сейчас я их переплету, — пообещала я девочке, — а потом мы с тобой пойдем и найдем твоего папу. Скажем ему, что тебе нужна другая гувернантка, раз уж эта не справляется со своими обязанностями.

Гретта вздохнула с облегчением, когда я распустила ее длинные волосы.

— Мне нужна не гувернантка, а новая мама, — заявила мне. — А моему папе невеста, потому что мой двоюродный дедушка…

— Это тот, который король Эдвард? — уточнила я осторожно.

Гретта кивнула.

— Так вот, дедушка говорит, что папе обязательно нужна невеста, потому что он уже на человека не похож и скоро начнет бросаться на людей. Поэтому я и пришла во двор. Хотела посмотреть…