И тут я почувствовала, что дождь пошел снова. Это был не мелкий осенний дождик, а самый настоящий ливень, как летом. Я ускорила шаг, потом побежала, но когда входила в подъезд, поняла, что промокла до нитки. Дома я быстро сняла мокрый тренировочный костюм и поспешила под горячий душ. Не хватало мне еще заболеть в первый же день работы!

— Женечка, ты насквозь промокла! — запричитала тетя Мила. — Смотри, как бы тебе не простудиться.

— Знаю, — ответила я, закрываясь в ванной.

Через пятнадцать минут, переодевшись в махровый халат, я сидела за столом и пила горячий травяной чай с медом. Это тетя Мила настояла. Чай источал запах мяты и еще чего-то довольно приятного, но его вкус мне не нравился, и я время от времени отставляла стакан. Тетя Мила снова пододвигала его ко мне и говорила назидательным тоном:

— Тебе нужно прогреться и снаружи, и изнутри. Иначе простуды не миновать.

И я со вздохом допила целебный напиток. Тетя Мила поставила передо мной тарелку овсянки с горячим молоком и заставила съесть. Потом она с сомнением посмотрела на меня и налила мне маленькую чашечку кофе. Я выразительно посмотрела ей в глаза. Неужели тетушке жалко для меня бразильского?

— Не смотри на меня так. Травы должны подействовать, а кофе не даст им это сделать.

— Я еще не успела заболеть, а ты меня уже лечишь, — проворчала я.

На мое счастье, в этот момент в дверь кто-то позвонил, и тетушка пошла открывать. За дверью стояла тетя Валя с тарелкой пирожков.

— Милочка, я к тебе посоветоваться.

— Проходи, Валентина, — сказала тетушка, принимая тарелку и провожая соседку на кухню. — Женя как раз завтракает, чай горячий. Он у меня с травами.

— По какому случаю? — поинтересовалась тетя Валя. — Кто-то заболел?

— Пока нет, — ответила тетя Мила. — Но Женя сегодня сильно промокла, и я боюсь, что она простудилась.

Соседка прошла на кухню и села напротив меня.

— Как же это тебя угораздило? — спросила она.

Тетя Мила ответила за меня, так что я даже не успела рот раскрыть:

— Она бегала в скверике до самого дождя. Можно было бы сначала поинтересоваться погодой.

Тетя Валя только покачала головой, а я выбирала момент, когда можно будет выскользнуть из кухни, чтобы не слушать разговор престарелых подружек. Но избегнуть этой участи мне не удалось. Тетя Валя принялась рассказывать длиннющую историю своей болезни. Помянула лихом врачей, лекарства, дороговизну в аптеке и много чего еще, что никогда не услышишь в назойливой рекламе новомодных средств от всего на свете.

— Они только деньги собирают, — закончила тетя Валя, имея в виду аптекарей. — В продаже только импортные лекарства, а наших дешевых давно след простыл.

— Успокойся, дорогая, — сказала тетя Мила, подавая соседке стакан с травяным чаем. — Выпей чайку, расслабься. И давай поговорим о чем-нибудь другом.

— О чем? — упавшим голосом спросила соседка и повернулась ко мне. — Женя, ты видела на соседнем подъезде объявление?

— Нет, а что?

У меня вообще нет привычки читать бумажки, развешенные на подъездах. Исключение — объявления в специальной рамочке, которые размещают на двери работники ТСЖ.

— Девушек в шоу набирают. Пишут, что возможен выезд за рубеж. — Тетя Валя посмотрела на меня испытующе. — Не хочешь попробовать себя в роли артистки?

— Что ты, Валюша! — оборвала ее тетя Мила. — Знаем мы, какое это шоу. Отвезут в турецкий бордель — и дело с концом. — Тетушка присела на краешек стула и поставила перед собой стакан с чаем. — Ты что, в девяностые на это не насмотрелась?

Тетя Валя замолкла и занялась чаем, но меня объявление заинтересовало. Разумеется, не потому, что я решила попробовать себя на артистическом поприще. Я продолжала думать о проблемах своего клиента. В такое «шоу» попасть — раз плюнуть, и глупые девчонки часто попадаются на эту удочку.

— Неужели такие объявления дают по сей день? — медленно проговорила я, ни к кому не обращаясь, но тетушка тут же отреагировала:

— Не вздумай ходить!

— Ты принимаешь меня за сумасшедшую? — спросила я с усмешкой.

— Нет. Но на всякий случай предупреждаю, — озабоченно сказала она. — И вообще, Женя, тебе на работу не пора?

Я посмотрела на часы и ужаснулась. Неужели за чаем прошло столько времени? Мне действительно пора было ехать к клиенту. Я молча встала из-за стола и пошла в свою комнату переодеваться.

* * *

Многоэтажка, в которой жили Кравцовы, выходила фасадом на Вольскую там, где улица делала поворот в сторону Волги. Этот дом был частью жилого комплекса, называемого в народе «Тещина роща». Такое прозвище комплекс получил из-за названий домов, входящих в его состав. «Березку» построили первой, изрядно урезав смету, заложенную в проект, из-за чего пострадала вся планировка дома. Председатель «Сосны» был менее алчным, и дом получился вполне сносным для проживания. В «Дубе» работы контролировали госорганы, и там жилье считалось элитным. По советским меркам, конечно.

Квартира Кравцова была в «Березке», чему я несказанно удивилась. Предприниматель, имеющий магазин на проспекте, мог позволить себе более комфортабельное жилье. Я решила при случае спросить его, чем обусловлен подобный выбор. Может, все деньги ушли на покупку магазина?

Припарковав «фольк» прямо на улице неподалеку от арки, соединяющей «Сосну» и «Березку», я вошла во двор. Двор, как и все старые дворы, был засажен деревьями. Летом, по-видимому, это место напоминало рай. Но сейчас дорожки у подъездов были мокрыми от дождя, листья на деревьях почти осыпались, и сквозь голые ветви проглядывали давно не ремонтированные лестницы у подъездов.

По одной из таких лестниц я поднялась и позвонила в домофон. Из динамика послышался робкий женский голос.

— Кто?

— Телохранитель, — ответила я.

— Кто-кто? — Видимо, обладательница голоса была не в курсе, что Кравцов пригласил меня.

— Алексей Викторович дома?

Динамик поперхнулся и замолк. Я позвонила снова. На этот раз трубку снял сам Кравцов.

— Кто там? — спросил он строго.

— Женя Охотникова, — сказала я, и дверь открылась, пропустив меня в подъезд.

Я вызвала лифт и поднялась на нужный этаж. Дверь в квартиру была отворена. На пороге нетерпеливо топтался предприниматель.

— Привет! — сказал он недовольным тоном. — Что так поздно?

Я посмотрела на часы. Было без трех минут девять.

— Вы сказали к девяти, — напомнила я.

— В девять я уже уезжаю. А сегодня хотел представить вас друг другу. Можно было и сообразить.

Он повернулся ко мне спиной и вошел в квартиру. Я последовала за ним. В прихожей появилась молодая женщина, и я онемела, глядя на ее красоту. Все фотографии супермоделей на обложках глянцевых журналов бледнели рядом с ней. У женщины были иссиня-черные густые волосы, ниспадавшие с плеч, и огромные ярко-синие глаза. Домашний халат, мягко окутывающий ее стройную фигуру, все же не мог скрыть идеальных пропорций. Я невольно засмотрелась.