Эпос о Гильгамеше – это пространное размышление о природе человека, который борется, но в итоге все равно должен умереть. Это также восхваление дружбы и объяснение значения цивилизации. Суровый Гильгамеш защищает свой город от жестоких сил природы, которых символизируют убитые им чудовища. Укрощение Энкиду, сначала «не знавшего ни людей, ни мира» и питавшегося травами вместе с газелями, является иллюстрацией перехода человечества от дикости к цивилизации. Став «как человек», Энкиду облачился в одежды и вышел защищать скот от львов и волков.

Масштаб и поэтическая сила эпоса о Гильгамеше обеспечили его существование на протяжении двух тысячелетий. Подобно гомеровским поэмам Илиаде и Одиссее, это произведение послужило источником художественных мотивов будущего. Фигура Гильгамеша, душащего льва, появляется даже на капителях средневековых соборов. В других отношениях вавилонский эпос также вызывает сравнение со знаменитыми поэмами Гомера, особенно с Илиадой, которая повествует о полубоге Ахиллесе и его друге, который погибает. События в обоих произведениях происходят на двух уровнях – божественном и человеческом, и именно на божественном решается, что именно случится. Однако мировоззрение Гомера во многом сильно отличается от представлений вавилонских поэтов. Более древняя история менее красочна и обладает меньшим художественным единством, она наивнее и гораздо приземленнее, особенно в сценах с блудницей. Чудовища в ее фабуле являются важным элементом, и она обращена скорее к эмоциям и страстям, нежели к разуму, как Илиада.

Эпос о Гильгамеше прежде всего проливает свет на человеческую природу, однако в целом, а не на отдельных личностей, которые редко описаны подробно, и ее общая атмосфера гораздо мрачнее. Герои Илиады так же твердо, как и Гильгамеш, знают, что мир сотворен богами и что людям суждено умереть, однако, пока они живы, их сердца наслаждаются удовольствиями окружающего мира.

Гильгамеш и люди, слушавшие его историю, разделяли тот скрытый страх, о котором уже упоминалось. Цивилизация была главным достижением этого народа. Отделяясь от природы, они обретали все большую физическую безопасность, однако за это размежевание они платили все усиливающимся беспокойством разума. Требования цивилизованной жизни и сегодня тяжким грузом ложатся иногда на плечи даже самых стойких из нас.

Тогда же цивилизация была только-только обретена, и защищаться от разрушительных наводнений и жарких ветров вавилонской долины было нелегко. Гордость за достижения людей шла рука об руку со страхом за людскую дерзость. Человек должен был крепко держаться за других людей на земле и осторожно умиротворять своих ревнивых богов. Индивидуализм героев Гомера, их способность принять человеческую судьбу, продолжая при этом наслаждаться жизнью, их неуемное любопытство – такие качества не существовали в древней богобоязненной Вавилонии.

Вряд ли обычный вавилонянин четко понимал, почему общество имеет столь мрачное мировоззрение, однако ему несложно было увидеть другие составляющие той цены, которую он сам и его соотечественники были вынуждены платить за цивилизацию.

Земледельцы и ремесленники Месопотамии производили количество товаров, значительно превышающее их личные потребности. Однако они не могли сохранить эти излишки, ибо в каждом государстве храмы и царь забирали их в качестве платы, налогов или даров. Правители вкладывали часть этих «сбережений» всей страны в строительство каналов, храмов, стен и прочих полезных для общества мощных сооружений, а часть продуктов возвращали народу во время месяцев, предшествовавших новому урожаю. Жрецы и царь также использовали существенную часть этих излишков, чтобы жить в комфорте и даже роскоши. Гробница одной из цариц города Ура поразила современный мир богатством тонко выполненных ювелирных украшений, арфами и принесенными в жертву слугами.

Вывод о том, что высшие классы вавилонского общества являлись всего лишь паразитами, неверен, ибо жрецы и царь объединяли государство, сохраняли его запасы и усиливали его мощь. Тем не менее то, что жившие прежде только земледелием люди, покинув поселения, утратили относительное равенство, соответствует действительности. Некоторые стали управлять обществом, большинство – работать, чтобы содержать себя и правящий класс. В ходе войн и экономических спадов несчастные люди даже попадали в неволю или были вынуждены продавать себя или своих детей в рабство. На протяжении истории древней цивилизации рабов редко использовали в сельском хозяйстве. Они жили в городах, где являлись домашними слугами и ремесленниками. Благодаря тяжкому труду они могли получить свободу. Марксистское утверждение, что древние цивилизации основывались на рабстве, совершенно неверно.

Жители шумерского города делились на высшие классы, низшие классы и движимое имущество, то есть рабов. Также можно отметить, что женщины явно занимали подчиненное положение в процессах, связанных с управлением и законами. Хотя их положение во времена шумеров было еще достаточно высоким, оно постепенно ухудшалось. Ярким примером мужского превосходства является положение одного ассирийского закона XII века до н. э., гласящее, что «если она того заслуживает, мужчина может таскать свою жену за волосы, повреждать или протыкать ей уши, не неся ответственности за это».

Социальные конфликты и реформы

Неминуемым следствием разделения общества на классы является цепочка из эксплуатации, социальных волнений и попыток реформ. Уже около 2375 года до н. э. царь Лагаша Уруинимгину (или Урукагина) хвалился, что лишил знать и чиновников привилегий и заключил договор с городским богом, «что он не отдаст сироту и вдову могущественному человеку». Другим плодом цивилизации стало распространение сводов законов, устанавливающих в обществе правила, чтобы все классы знали свои обязанности и права, особенно в отношении собственности, разных выплат и преступлений. Что касается последних, то наказание варьировалось в зависимости от класса, к которому принадлежал нарушитель. Самым известным, но далеко не первым был пространный свод законов, установленных царем Вавилонии Хаммурапи (1728–1686 до н. э.), который похвалялся, что боги назвали царем,

Своды законов, рассказы о притеснениях и попытки реформ – все это звучит знакомо для нас, ибо к какому бы периоду истории ни обращался человек, повторяющейся темой всегда является все то же внутреннее противоречие, результат взаимодействия экономики и социальных классов, присущего сложной структуре цивилизации. Однако люди также чувствовали, что этим взаимодействием нужно и должно управлять, и первые серьезные попытки установить справедливость посредством закона – чтобы защитить права людей – были предприняты в Месопотамии в конце 3-го – начале 2-го тысячелетия до н. э.

Личность и общество

Другой формой внутреннего противоречия в цивилизации, с которой люди хорошо знакомы сегодня, являются взаимоотношения личности и общества, которое ее окружает. До какой степени человек может жить, как хочет, и до каких пределов он должен поступаться своей независимостью мышления, собственностью и даже собственной плотью ради государства и других социальных групп?