— Ну, всё равно проверь, — настаивала она. Её пальцы впились в маленькую мышцу, которой он обладал, вызывая всплески боли в его плече. — Я устала бродить по этой богом забытой стране.

Он кивнул, сказал «Да, дорогая» и съехал с дороги на подъезд к уединённой ферме. Мальчики сзади отбросили свои комиксы и вытянули шеи, чтобы посмотреть, куда их заведёт внезапный обходной путь.

— О, да это чисто… — сказал Роджер. — Дом с привидениями!

«Да», — подумал Фред.

Это было именно так, как это выглядело. Дом, населённый только призраками, духовными остатками неживого. Когда он припарковался недалеко от здания и поставил Chevrolet на стоянку, Фред осмотрел его из тепла и безопасности автомобиля. Это был типичный пример среднезападного фермерского дома — двухэтажный, обшитый белой вагонкой, с двускатной крышей и выступом крыльца, покрытым одеялом нового декабрьского снега.

Он рассматривал окна со своего наблюдательного пункта. Некоторые были обшиты досками или покрыты листами толя, а другие были просто закрыты ставнями или жалюзи. Узкое крыльцо было пустым. Никакие живописные кресла-качалки или романтические подвесные качели не украшали его, только голые половицы и обветренная входная дверь без сетки.

Агнес ткнула его мясистым локтем в рёбра.

— Ну, что же ты ждёшь? Выйди и спроси.

— Я действительно не думаю, что здесь кто-то есть, — сказал он ей, зная, что спорить об этом бесполезно.

— Послушай меня, — сказала Агнес таким голосом, который сообщил ему, что ей лучше не перечить.

Фред пожал плечами и, открыв дверь, вышел на холодный послеполуденный воздух.

— Можно я пойду с ним, мама? — спросил Тедди. — Я должен пописать.

— Я тоже хочу, — Роджер натянул пальто и настоящую енотовую шапку Davy Crockett. — Очень сильно.

Агнес нахмурилась, отчасти из-за отвращения, а отчасти из-за слишком кислого лимонного леденца.

— Хорошо, идите. Но вам лучше заниматься своими делами и делать это правильно. Это определённо последний пит-стоп, который мы делаем, пока не доберёмся до вашего дяди Бена.

Мальчики вылезли из машины и присоединились к отцу, который шагал по вязкому снегу и медленно шёл к крыльцу дома.

— Держу пари, там призрак, — сказал Тедди. — Человек без головы, который носит с собой окровавленный топор, ищущий новую башку взамен потерянной.

Роджер хихикнул от удовольствия.

— Нет, даже лучше… плотоядный упырь, который раскапывает кладбища и взламывает гробницы.

Фред оглядел детей, которые перебежали двор и запрыгнули на крыльцо.

— Вам, мальчики, лучше было остаться в машине.

— Нам надо пописать.

— Хорошо. За домом есть туалет. Но вы, мальчики, будьте осторожны. Не упадите в яму.

Братьям это показалось забавным. Их смех звенел в деревенской тишине резким вторжением, когда они исчезали за стеной дома, разбрасывая комья снега и грязи под ногами.

Фред постучал в верхнюю панель входной двери. Звук его костяшек пальцев по голому дереву эхом разнёсся по старому дому. Он долго стоял там, прислушиваясь, ничего не слыша внутри. Он попытался ещё раз, на этот раз приложив больше усилий. Всё ещё не было ответа.

Он повернулся к машине. Агнес хмуро посмотрела сквозь ветровое стекло Chevrolet, показывая ему, чтобы он попробовал зайти сзади.

Фред знал, что ему не будет покоя, пока он не сделает так, как она сказала, поэтому он покинул пустое крыльцо и обошёл правую часть дома. Обогнув его, он заметил, что дверь в туалет открыта, но внутри никого нет.

«Может быть, они действительно упали?» — сказал он себе.

Но его внезапный страх исчез, когда он заметил их следы на снегу, ведущие в уборную, а затем обратно в заднюю часть старого дома.

— Тедди, Роджер… вы здесь?

Он подошёл к сетчатой ​​двери и обнаружил, что внутренняя дверь открыта, обнажая тёмный интерьер летней кухни. Неохотно он вошёл внутрь.

Его глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к мрачному окружению. Летняя кухня была почти пуста. В тесной комнате было всего несколько ящиков, кучи мусора и старые газеты. Он прошёл в тёмный угол, где верёвка была переброшена через потолочную балку. На конце верёвки была грубая деревянная перекладина.

Фред присел на корточки и осмотрел пыльные доски пола прямо под перекладиной. Широкое липкое пятно окрашивало доски в ржаво-красновато-коричневый цвет. Кровь. Очевидно, хозяин этого места был охотником и использовал летнюю кухню для разделки своей дичи. Перекладина была бы достаточно прочной, чтобы подвешивать за задние ноги крупного оленя.

Он стоял там и долго смотрел на хитроумное изобретение. Вскоре его воображение разыграло ужасную сцену. Он мог видеть Агнес, висевшую на перекладине за пятки, обнажённую и покорную… затравленную. И он был охотником, стоящим перед ней с длинным ножом в руке, готовым зарезать её, как свинью.

Фред оторвал взгляд от перекладины и прогнал тревожную картину. Сначала он был потрясён такой мыслью. Но опять же, он не мог не признать затянувшееся удовлетворение. Он был уверен, что какой-нибудь психиатр нашёл бы подходящий термин для его ужасных маленьких фантазий или, может быть, какое-нибудь высокомерное объяснение скрытой ненависти пассивного мужа к своей властной жене. Не то чтобы Фред когда-либо додумался рассказать психиатру о своих мечтах. В те дни и время раскрытие таких вещей о своей психике могло привести вас в резиновую комнату в доме отдыха.

Шум откуда-то внутри дома привлёк внимание Фреда, и он вошёл в рабочую кухню. Он снова крикнул:

— Привет, есть кто дома?

Стропила заскрипели над головой, как будто кто-то прошёл по верхнему этажу.

— Тедди? Роджер? Вы, мальчики, там наверху?

Он не получил ответа.

Обычная кухня была ещё более загромождена, чем соседняя комната. Там была простая обстановка: шкаф, старая железная плита и кухонный стол с четырьмя стульями с прямыми спинками. Ему пришлось перелезть через кучу мусора на полу. Мусор был повсюду: мешковины, картонные коробки, набитые пожелтевшими газетами и старыми детективными журналами, и пустые жестяные банки с остатками еды, всё ещё прилипшими к внутренностям, и бутылки. Кухонные окна были закрыты ставнями, сквозь деревянные планки пробивались лишь несколько полос бледно-серого света.

Он перешагивал через коробку журналов «Страшный детектив» и «Настоящее преступление», когда с верхнего этажа донёсся приглушённый смех. Его сердце подпрыгнуло к горлу, потому что он не мог определить, был ли это звук ребёнка или взрослого.

Фред потерял равновесие и ударился о край стола. Среди беспорядка пустых пакетов и грязной посуды была суповая тарелка странной формы, сделанная из твёрдой глины или гипса. Его волнение из-за неожиданного шума опрокинуло миску, заставив её раскачиваться на неровном основании, и остатки куриного супа с лапшой пролились на стол.

Затем он начал замечать некоторые странные вещи. Пара