Вскоре передача состоялась, и останки пилота увезли внутрь здания, а взамен выдали расписку. Теперь надлежало завизировать ее в следственном отделе и узнать фамилию прикрепленного следователя.

– Идите к воротам, я догоню, – сказал Эйдо своим товарищам, а сам вошел в здание управления окружного шерифа и стал подниматься на второй этаж.

При виде агента ЕСО попадавшиеся на пути сотрудники управления торопились уступить дорогу. Эйдо чувствовал их страх, однако он почти привык к этому. Он знал, что ЕСО боятся, но не задумывался, почему.

«Наверное, потому, что в наших рядах все ребята крепкие и высокие, а эти – какие-то карлики», – решил Эйдо и толкнул дверь под номером тридцать четыре.

Два человека, которые там находились, вскочили на ноги. В глазах одного из них, судя по нашивкам, старшего следователя, таился страх. Второй, в форме патрульного полицейского, смотрел с любопытством.

Эйдо невольно задержал на нем взгляд – такое отношение было для него в новинку.

– Вот, распишитесь, что приняли тело на освидетельствование, – сказал агент ЕСО.

– Да, сэр. Конечно, сэр, – пробормотал старший следователь и не глядя подмахнул бумажку.

– А кто будет вести дело? – спросил Эйдо.

– Он! – мгновенно ответил старший и ткнул пальцем в молодого полицейского.

– Но на нем форма патрульного, – возразил агент.

– Только форма, сэр, – подобострастно улыбнулся старший следователь. Однако улыбались лишь его губы. Глаза оставались настороженными и даже враждебными. – Этот полицейский назначен следователем, и у него имеется необходимая подготовка.

– Хорошо, – кивнул Эйдо и вежливо добавил: – До свидания.

Гигант осторожно прикрыл за собой дверь, и его тяжелые шаги забухали по коридору.

– Нет, ну ты видел, каков бизон, а? – произнес Кулхард, который все еще стоял, не вполне владея собой.

Наконец старший следователь сел, однако его руки беспокойно подергивались, и он совершенно непроизвольно выдвигал и задвигал ящики.

– Да он просто напугал меня, сука! – наконец признался Кулхард и, глубоко вздохнув, сцепил непослушные руки в замок.

– Чем же напугал, сэр? – недоуменно спросил Лойдус.

Он впервые видел сотрудников ЕСО так близко и испытывал некоторое возбуждение, сравнимое с детским впечатлением от увиденного в зоопарке носорога.

– Чем напугал? Да всем... – неопределенно ответил старший следователь.

Неожиданно дверь открылась, и появился улыбающийся Хорст Эви.

– Итак, шеф, я отсутствовал целых сорок восемь минут и теперь имею полное право занять место за своим столом! – дурачась, сказал он и уверенно проследовал на свое место.

– Потише, увалень! ЕСО здесь, – произнес Кулхард, особо выделяя заколдованное слово.

– Где?! – напрягся Хорст.

– Только что были здесь, – сказал Кулхард.

– Точно, – подтвердил Лойдус, невольно проникаясь всеобщим опасением.

– А чего им надо?

– Да ничего особенного. Подкинули Лойдусу новое дельце.

– Бедный Лойдус – теперь на нем потроха двух саваттеров, – злорадно пропел Хорст и шлепнулся на свой стул.

Лойдус беспомощно посмотрел на Кулхарда.

– Не бойся, – сказал тот. – Один из них уже прикрыт. Вот видишь, этот убийца оставил нам корешок, и тут стоит цифра один...

– Да, вижу, – слабо отозвался Лойдус.

– Это означает, что маршрутизатор найден и ничего расследовать не нужно. Оформишь закрытие дела, и все, а заниматься будешь только своей бабой.

– Какой бабой? – тут же заинтересовался Хорст.

– Где моя кружка, господин следователь? – неожиданно сменил тему разговора Кулхард.

– Так я ж тебе сказал – ее Питер профукал.

– А зачем ты ее Питеру давал?

– Но ты ведь тоже давал.

– Я давал свою кружку, а ты неправомерно распорядился чужой собственностью. Ты понимаешь, что переступил закон, козел ты долбаный?

– Но-но, босс, только без оскорблений! – возмутился Хорст.

– А разве я кого-нибудь оскорбил? – удивился Кулхард. – Я просто назвал долбаного козла долбаный козлом.

Хорст попытался еще что-то возразить, но Кулхард не дал ему раскрыть рта:

– Поднимайся из-за стола и тащи мне кофе из автомата. Мне и господину новому следователю. – Кулхард указал пальцем на Лойдуса и спросил: – Как твое полное имя?

– Ганс Фердинанд Лойдус.

– Ты слышал, Хорст Митчел Эви?.. Принесешь кофе мне и господину следователю – Гансу Фердинанду Лойдусу. Понял?..

– Конечно, мой фюрер, – кивнул Хорст, чувствуя свою вину за профуканную Питером чашку. – Сейчас принесу...

Когда он вышел, Лойдус просил:

– А что такое «фюрер», сэр?

– Откуда я знаю? Хорст изучал в университете историю древних миров и, бывает, вставляет какие-то неизвестные словечки, но я не обращаю на это внимания.

Рино Лефлер стоял возле увитой плющом беседки и смотрел на светящееся окно Биргит.

Собственно, это имя он дал ей сам, поскольку не знал ее настоящего имени, но как временное оно ей вполне подходило.

Рино посмотрел на часы. В данный момент Биргит смотрела новости, затем должна была пойти в ванную, а уже потом в своей спальне будет переодеваться ко сну.

Лефлер наблюдал ее только до пояса. Он мог бы забраться на крышу соседнего дома и рассмотреть другие волнующие подробности, но ему этого не хотелось. Всяческой грязи было достаточно и на службе, а Биргит являлась для него отдушиной – ведь по сути Лефлер был романтиком.

Именно поэтому бесплатных услуг проституток ему не хватало. Жрицы любви давали лишь небольшую передышку его телу, но душа продолжала терзаться и хотела настоящего томления, с переживаниями и высокой поэзией чувств.

Приглушенный ширмой свет погас. Это означало, что Биргит перешла в ванную. Сейчас струи теплой воды скользили по ее телу, и вместе с ними по нему скользило воображение Рино Лефлера.

Он мог проникнуть к Биргит в дом, когда ее не было, и поставить миниатюрную камеру в ванной комнате, но тогда бы исчезла тайна и Биргит превратилась бы в одну из тысяч красивых женщин, которые ежедневно встречаются на улицах Гринстоуна.

Из форточки на первом этаже выбрался здоровенный кот и на секунду отвлек внимание Лефлера. Кот пошевелил ушами и, не почуяв опасности, грациозно прыгнул на клумбу, чтобы справить нужду среди ароматов осенних цветов.

В ближайшем подъезде послышался шум, а затем под тусклым фонарем появился бездомный пьяница.