Склон оказался сыпучим, и Эйдо заскользил вниз, однако его трос крепко прихватил Долан, и Эйдо сумел встать на ноги, поблагодарив товарища кивком головы.

Последним, так же неудачно, как Эйдо, приземлился командир группы Буджолд. Долан сумел поймать и его, и теперь все были на месте.

По команде старшего агенты отстегнули лебедки, и те бесшумно взлетели вверх. Вертолет стал набирать высоту, и ветер сразу ослабел, а вокруг стало немного светлее. Впрочем, темнота для агентов ЕСО помехой не являлась.

Буджолд сверился с показаниями приборов, и его люди, выстроившись в цепочку, начали спускаться вниз. Восемь человек – восемь защитников своего народа, шагали по острым камням и смотрели в темноту, стараясь разглядеть находившиеся поблизости обломки.

Остальные группы высадились чуть дальше и искали другой аппарат. Судя по их переговорам, объект был найден и оказался менее поврежден, чем тот, к которому спускалась группа Буджолда.

Случалось, что пилоты оставались живы, и тогда приходилось выдерживать короткий бой.

Пилоты-саваттеры были храбрыми солдатами и хорошими стрелками, но к тому моменту, когда их настигали поисковые группы, они уже слабели от ран и не могли долго сопротивляться.

– Развернуться в цепь! – скомандовал Буджолд, и агенты быстро разбежались в стороны с дистанцией в двадцать шагов – это был предел, на котором они могли видеть в абсолютной темноте.

Заглушаемая помехами и воем северного ветра, до Эйдо донеслась фраза командира второй группы Ловейда: «Ушел, сволочь! Давай скорее по следу и вызовите группу с собаками!»

«Значит, пилот жив», – подумал Эйдо и крепче сжал короткоствольный автомат. Нападения раненого саваттера можно было ожидать в любую секунду.

– Я нашел часть фюзеляжа, сэр! – сообщил Гонатар.

– Стой там, я сейчас подойду к тебе, – отозвался Буджолд.

Это означало, что едва ли пилот второго аппарата был жив. Если его судно разлетелось в воздухе, шансов у него не оставалось никаких.

«В стремлении уничтожить нас саваттеры идут на смертельный риск. И что же в нас есть такого отвратительного, что они воюют с нами так долго?» – размышлял Эйдо.

Камень выскочил у него из-под ноги, и Эйдо едва не упал, однако сбалансировал руками и удержался на склоне. Чтобы закрепиться как следует и перевести дух, он ухватился за ветку небольшого куста, надежно сидевшего в толще каменных пород.

И в этот момент Эйдо неожиданно увидел пилота.

Саваттер лежал в нескольких метрах и выглядел ужасно. Должно быть, он летел до земли целый километр, прежде чем разбился о каменистый склон.

Эйдо видел людей, жителей долины, которые калечились подобным образом. Они срывались в ущелье, когда плутали по горам, или скатывались в пропасть, пытаясь добраться до вершин. Они были слабы, и им хватало совсем немного, чтобы превратиться в такой вот расплющенный мешок с костями. Саваттер же был крепок, любой другой на его месте превратился бы в мокрое пятно.

– Я нашел его, сэр, – произнес Эйдо в свой микрофон.

– Ты где? – спросил Буджолд.

– Чуть выше вас, сэр. Справа...

– Ага, вижу тебя, Эйдо. Сейчас поднимусь...

И командир Буджолд стал карабкаться по осыпавшимся камням, хватаясь руками за выступы и вцепляясь в разбегавшиеся по песчанику глубокие трещины.

Утро принесло успокоение ветра и немного солнца продрогшим агентам ЕСО.

Просидев в ущелье пару часов до рассвета, группа Буджолда стащила в кучу все обломки разбитого судна и благополучно передала их прибывшей команде погрузчиков, которых оперативные агенты называли ломовиками.

Ломовики прибыли на уродливом фреймвуте, который ревел, как сказочный дракон, и сыпал искры из непрогревшихся сопел. Когда он наконец сел и сбавил обороты, Эйдо почувствовал, что почти оглох.

То же самое испытывали и остальные члены группы. Буджолд отчаянно ругался, но его никто не слышал.

Ломовики знали свое дело, и вскоре все обломки судна были погружены в распахнутое чрево фреймвута.

Когда он начал взлетать, оперативники Буджолда прикрыли уши руками и пригнулись к камням, поскольку стартовые струи грузовика буквально сбивали их с ног.

Еще не успел смолкнуть гул удалявшегося судна, как над ущельем появился штатный вертолет группы. Поскольку ветер стих, пилот без проблем опустил вниз ковш, в который агенты погрузили останки пилота-саваттера и забрались сами. Затем запели тросы, и ковш был подтянут к вертолету.

В лицо оперативникам пахнуло теплом, и они с облегчением попадали на неудобные скамейки, смахивая с одежды намерзшие сосульки.

Вертолет качнулся и лег на курс, а Эйдо припал к иллюминатору, надеясь увидеть команду преследователей.

И вскоре он ее увидел. Пятеро агентов с двумя поисковыми псами почти что бегом поднимались на склон холма, на котором стоял дом. Эйдо покачал головой. Ему с трудом верилось, что раненый саваттер сумел уйти так далеко.

Чуть дальше, за холмом, встречным курсом прошла пара «слухачей». Они шли на предельно низкой высоте, из чего следовало, что маршрутизатор еще не найден.

Маршрутизатор. Совсем маленькая и с виду безобидная коробочка, однако именно из-за такой пустяковины, однажды не найденной в горах, последние десять лет этот район штурмовали саваттеры.

Они врывались в атмосферу Туссено и стремительно неслись к поверхности, чтобы выбросить как можно больше маршрутизаторов и организовать настоящий навигационный узел. Допустить этого было нельзя, поскольку вслед за этим саваттеры могли высадить десант.

А что такое десант саваттеров? Эйдо подозревал, что об этом лучше не знать. Ему показывали записи с эпизодами войн в далеких мирах. Такой мясорубки

не знала история конфликтов. И вот теперь они стремятся обозначить Туссено на своих картах.

Эйдо вздохнул и, отвернувшись от иллюминатора, посмотрел на Буджолда. Тот сидел неподвижно, обеими руками прижимая к себе драгоценный и опасный груз – найденный у пилота маршрутизатор.

Его следовало доставить в управление, снять с него показания и только потом уничтожить в индукционной печи.

Вертолет перевалил последний хребет, и внизу показались постройки комплекса полицейского управления. Сюда надлежало сдавать все находки.

Машина начала снижаться, затем зависла над посадочным квадратом, словно размышляя, стоит ли садиться. Наконец, вертолет коснулся поверхности и сбросил обороты.

Двери распахнулись, и вся команда вышла наружу, под струи холодного воздуха, который перемалывали мелькавшие лопасти.

Тело саваттера вынесли на носилках, и Эйдо пошел впереди, чтобы указать дорогу к дверям патологоанатомического отделения.