Несмотря на все старания матери уладить возникший конфликт, Кэрри не собиралась уступать, хотя голос ее дрожал, когда она ответила: — Со вчерашнего дня я не могу относиться к Скотту, как раньше. Стоит мне вспомнить его грубые прикосновения…

— О, дорогая! Дай себе немного времени. Подожди, пока пройдет шок. Скотт, видимо, сильно напугал тебя своей несдержанностью…

— Это еще мягко сказано!

— В таком случае… давай расскажем все отцу, и он с ним серьезно поговорит.

— Нет-нет, пожалуйста, не надо, мам…

— Тогда постарайся понять, что мужчины отнюдь не святые и тоже совершают ошибки.

— А я никогда и не считала их безупречными.

— Если молодая красивая женщина вдруг решает остаться девственницей до свадьбы, со стороны ее поступок выглядит немного несовременно. Но я тебя отлично понимаю и полностью поддерживаю, дорогая: с такими мужчинами, как Скотт Харпер, нужно вести себя мудро и изворотливо…

— У меня и в мыслях не было ничего подобного! — возмутилась Кэрри.

— Разумеется, дорогая. Прости. Я сказала глупость. И все же позволь дать тебе маленький совет: сделай над собой усилие — попытайся простить Скотта. А если не получится, знай: мы с отцом всегда тебя поддержим.

— Насчет отца я сомневаюсь. Он будет жутко разочарован и зол.

— Тем более не стоит спешить. Держу пари, ни один мужчина всерьез не осудит Скотта за желание заняться сексом с привлекательной женщиной.

— В любом случае я собираюсь бороться за свои права.

— Ладно. Давай сменим тему, поговорим о Клэе Каннингеме — твоем мужественном спасителе. Знаешь, в детстве, встречая его на улице, ты всегда махала ему рукой, а остальным приходилось довольствоваться твоей милой улыбкой.

— Да, в отличие от меня он это прекрасно помнит, — кивнула Кэрри.

— Клэй был симпатичным и к тому же очень воспитанным мальчиком, — улыбнулась Алисия. — Многие черты характера он унаследовал от матери. Я видела ее один или два раза. Это была истинная англичанка — утонченная, хрупкая, чрезвычайно образованная. А еще она по праву гордилась своими волосами — густыми, шелковистыми, необычного золотисто-каштанового оттенка. Я так хотела стать ее лучшей подругой, но твой отец запретил мне даже изредка общаться с ней, потому что могущественные Каннингемы, а значит, и большинство жителей Аутбека, всерьез невзлюбили эту милую, добрую женщину: до той судьбоносной встречи Рис Каннингем был помолвлен с Элизабет Кэмбелл. Игнорируя мнение родственников и общественности, он вскоре женился на матери Клэя… Дорогая, да ты меня совсем не слушаешь! Что-то случилось?

— Дело в том, мам, что я вернула Скотту обручальное кольцо…

— О боже! — испуганно воскликнула Алисия, но, заметив, что ее дочь совершенно измучена этим разговором, торопливо добавила: — Только пойми меня правильно! Если не хочешь выходить замуж за Скотта Харпера, не надо. Единственное, о чем я тебя прошу, — дай ему шанс извиниться, рассказать, как он сожалеет о случившемся.

— Ну ладно, я попробую…

На следующий день в честь отличной погоды в парке был организован грандиозный пикник с разнообразными развлечениями для детей и взрослых. Кэрри как раз помогала накрывать столы, когда к ней подошел Скотт:

— Рад тебя видеть. Пожалуйста, давай прогуляемся. Нам надо серьезно поговорить.

— Почему бы и нет? Я тебя внимательно слушаю. — Даже замечательный солнечный денек не смог настроить ее на миролюбивый лад: она была готова поставить точку в их отношениях.

— Ума не приложу, как я мог так ужасно поступить с тобой, — взяв Кэрри за руку, неуверенно начал он, когда они отошли достаточно далеко, чтобы их не могли услышать посторонние. — Честное слово, я не понимал, что делаю! В мой напиток наверняка что-то подмешали, раньше я никогда не терял над собой контроль. Мне правда очень-очень жаль, дорогая…

— Давай называть вещи своими именами. Ты напился, Скотт. И кто даст мне гарантию, что этот кошмар больше не повторится?

— Клянусь всеми святыми, отныне я не стану принуждать тебя… — Чувствуя ее непреклонность, он замолчал, лихорадочно размышляя о том, как иначе подойти к этому непростому разговору. — Пойми, любимая, когда я увидел тебя в объятиях этого выскочки Клэя Каннингема, у меня вдруг что-то сместилось в голове…

— Иначе говоря, ты намекаешь, что я не имела права танцевать с ним даже на виду у тысячи свидетелей?

— Дело не в этом.

— Тогда в чем? Мы не совершили ничего предосудительного.

— Увидев выражение твоего лица, я неожиданно понял, что…

— И что же ты нафантазировал?! — Кэрри с вызовом заглянула в глаза Скотту, хотя в глубине души чувствовала себя очень неуютно.

— Я понял, что он тебе нравится.

— Глупости! — Приложив максимум усилий, чтобы ее слова прозвучали убедительно, она беспечно отмахнулась. — Ты не умеешь держать свою ревность в узде, вот и все. Ты, Скотт, привык властвовать, а я не желаю быть чьей-то собственностью!

— Людей без недостатков не бывает, разве не так? — парировал он. — Я схожу с ума от любви к тебе! Совсем скоро мне исполнится тридцать лет. Неужели ты не понимаешь, каких сверхчеловеческих усилий мне стоило сдерживать себя все то время, что мы знакомы?

— Конечно, понимаю… — задумчиво протянула Кэрри. — Но, знаешь, мне очень больно сознавать, что я зря гордилась своим женихом, который принимает меня такой, какая я есть, и не требует форсировать события.

— И ты не сможешь простить мне одну-единственную ошибку?

— Увы, ты оказался не тем человеком, что мне нужен, — кивнула Кэрри, смахивая с плеча лепестки африканского тюльпана, сорванные с цветущего куста порывом ветра. — Признайся, ты был готов причинить мне боль ради собственного удовольствия.

— Прошу, не обвиняй меня больше, дорогая, — Скотт умоляюще заглянул ей в глаза. — Я так люблю тебя и с таким нетерпением жду дня свадьбы! Дай мне еще один шанс. Все мы люди и иногда ошибаемся…

— Но за ошибки приходится платить.

— Честное слово, я пытался измениться к лучшему ради тебя. Дорогая, пожалуйста… — с этими словами он торопливо достал из нагрудного кармана бархатную коробочку, — прими назад обручальное кольцо! Мы не должны отступать перед первым же серьезным испытанием. Кроме того, наши родители очень расстроятся, если мы не поженимся. Они так давно ждут этого события. Твой отец уже считает меня своим сыном. Позволь мне загладить свою вину и доказать, как сильно я тебя люблю, — Кэрри даже не заметила, как кольцо вновь оказалось у нее на пальце, а Скотт все говорил и говорил: — Я ничто без тебя. Моя жизнь бессмысленна, если тебя нет рядом, дорогая. — Он опустился на одно колено и поцеловал ей руку. — Ну же, скажи, что ты прощаешь меня…

— Я не могу ответить… вот так сразу, — пробормотала она, изо всех сил стараясь совладать с растерянностью.