Из задней двери в зал вошла опрятно одетая полная рябая женщина с пустой корзиной. Оставив её у двери, робко подошла, делая книксен:

— Господин что-то желает? — опустила она глаза.

— Скажи, с какой госпожой ты вчера говорила и что она спрашивала обо мне? — его сиятельство ждал ответ, нетерпеливо барабаня пальцем по столу.

— Госпожа хотела узнать, известно ли мне что-нибудь о вас. Она намеревалась ждать.

— Как звали госпожу? Говори всё, что знаешь, — подавшись вперёд, Герард испытующе уставился в её веснушчатое лицо.

— Они прибыли ближе к ночи, господин граф. Госпожа очень плохо говорила на нашем языке, — красными дрожащими пальцами женщина нервно теребила край передника. Её лицо покрылось капельками пота. — Я слышала, как одну из них называли госпожа Фузина. Имма прислуживала им.

— Обоз был? Где они сейчас? Куда направились? — терял терпение Герард.

— Спросите об этом Отто, господин. Он уговаривал господ остаться на отдых, — перевела она взволнованный взор в другой конец зала, где за стойкой хозяйничал её муж.

Граф окликнул хозяина таверны и тот, как чёртик из табакерки, оказался перед ним:

— Что изволит господин?

— Ты… — тихим глухим голосом начал мужчина, медленно багровея, — почему ты мне не сказал, что вчера прибыл обоз, и госпожа интересовалась мной?

— Господин граф, я не мог предположить, что это те гости, о которых вы мне говорили. И потом… к ним прискакал гонец. Они не стали оставаться, поспешно собрались и отбыли. Я их отговаривал. Они плохо говорили на нашем языке, и понять их было очень трудно.

— От кого гонец? По какой дороге они поехали? Это ты должен был видеть! — в голосе его сиятельства появились жёсткие нотки.

— Гонец в хорошем одеянии. Не из наших. Они поехали по дороге, что ведёт в замок Бригах. Но не по короткой, а в объезд, через Старый брод. Я очень удивился, но ничего спрашивать не стал. Господам виднее. Они очень торопились.

Герард, с нарастающим беспокойством, крепко схватив рыцаря под локоть, увлёк во двор и там, уединившись с ним, возбуждённо заговорил:

— Не нравится мне это, Бруно. Они прибыли раньше назначенного времени и намерены были дожидаться нас, но вдруг сорвались с места и отбыли в другую сторону. Что за гонец прибыл к ним? — Не дожидаясь ответа, продолжил: — Поднимай воинов. Отправляемся следом за ними. На месте разберёмся.

Командующий кивнул:

— Если будем скакать быстро, к утру нагоним.

— Ночью они не будут двигаться, станут лагерем.

Граф поспешно направился к своему уже оседланному коню. Чётким отработанным движением легко вскочил в седло.

Конный отряд покинул постоялый двор.

* * *

Ночь опустилась на землю. Всадники вступили в лес. Яркий месяц освещал лесную дорогу, петляющую среди густо разросшихся деревьев и кустарников. С тех пор, как в связи с освоением новых участков графства и появлением крупных селений была накатана другая дорога — значительно короче и безопаснее, — старой пользоваться перестали. То, что обоз направился именно по этой, практически заброшенной широкой тропе, беспокоило Бригахбурга больше всего.

По лесу какое-то время шли шагом, давая лошадям отдохнуть.

Ночь царствовала над землёй. Ехали, молча, чутко прислушиваясь к шорохам и звукам, наполнявшим лес. Где-то утробно ухал филин, кричала осторожная лиса. Слышался шум крыльев ночных птиц, писк попавших в лапы хищников мелких животных.

Герард фон Бригахбург происходил из знатного графского рода Бригахбургов, что в Швабии. Его предки, свевы, из племенного союза маркоманов ещё в семидесятые года до н. э. перешли Рейнс и пытались обосноваться в юго-восточной части Галлии. Во время многочисленных походов племён часть их оставалась в местах вторжения. Северные свевы осели в Северной Германии, а неккарские свевы — остатки маркоманов — в римской провинции Верхняя Германия. Свевы, ушедшие в пятом веке на Пиренейский полуостров, дали своё название герцогству Швабии, возникшему в девятом веке на землях, населяемых алеманнами.

Герцогство Швабия граничило на севере с Франконией, на западе — с Верхней Лотарингией и землями бургундского (арлезианского) королевства, на юге — с землями итальянского королевства, на востоке — с племенным герцогством Бавария. Сейчас Швабией управлял герцог Герман IV, пасынок короля Германии Конрада II. Он контролировал большую часть немецких региональных княжеств, самостоятельно назначая графов и герцогов. Полностью подчинил себе территориальную аристократию и духовенство. Это позволило ввести в имперское право запрещение междоусобных войн и военных конфликтов внутри империи.

Герман IV потратил много сил на укрепление Германского государства. Королей, герцогов, феодальных землевладельцев больше всего беспокоила судьба их собственных владений. Вся их политика была направлена на сохранение своего господства, на защиту и умножение своих владений. Графа Герарда фон Бригахбурга также беспокоила судьба собственного владения, его защита и безопасность.

Ближе к рассвету вернулись конные разведчики и сообщили, что в нескольких милях от них в расположившемся на ночлег обозе, перебив стражу, мародёрничает неизвестная группа мужчин. Его сиятельство, дав указания облачиться в кольчатую броню (кольчугу), выдвинул отряд галопом.

Ворвавшись в лагерь, молниеносно оценив обстановку, Герард велел атаковать бандитов, которые ввиду внезапности нападения большого сопротивления не оказывали.

Бой был коротким и беспощадным. Никто из воинов графа не пострадал. Они привычно разошлись по округе, выискивая возможного затаившегося противника.

За спиной спешившегося Бригахбурга раздался встревоженный голос:

— Хозяин, вам нужно на это взглянуть.

— Бруно, — позвал он друга, вытиравшего пуком травы окровавленный меч, — посмотри, что там случилось.

Рыцарь без промедления поспешил в указанном направлении. Заросли вдоль этой части дороги казались особенно густыми. Ринувшись напролом и углубившись в лес, он оказался рядом с лежащим на земле мёртвым телом с кровоточащей раной на шее. Спущенные штаны убитого его не смутили — подобное не раз происходило в округе, — а вот лежащая под ним женщина в необычном одеянии внимание привлекла.

Бесцеремонно сдвинув в сторону незадачливого любителя любовных утех, Бруно склонился над распластанной на земле пострадавшей в задранном порванном платье. На сбившейся смятой вязаной косынке блеснуло дорогое украшение. Длинные, спутанные, пропитанные кровью волосы цвета тёмной меди прилипли к лицу.

Наташа, почувствовав облегчение и приток свежего воздуха, очнулась. Ей казалось, что она бесконечно долго пролежала под остывающим телом насильника, собираясь с силами. Расплывающийся перед глазами мужской силуэт приблизился, склоняясь над ней. Она слышала его размеренное дыхание.