— В Дареме?

Молчание.

Свифт представила, как ее сестра кивает, вскинув подбородок, как обычно перед ссорой.

— Выпуск 2005 года, — нарочито весело произнесла Лекси. — Наверное, я половину из них не узнаю, хотя мы все еще общаемся с Эбби и Дэном, да и Моши я время от времени вижу. Поверить не могу, что прошло уже десять лет! Как десять минут пролетели! Представляешь…

— Лекси!

Сестра замолчала, и Келли попыталась подобрать правильные слова.

— Ты уверена, что это хорошая идея? Разве это не… — Она поморщилась, сожалея, что не говорит с сестрой с глазу на глаз. — Не столкнет тебя с прошлым?

Она подалась вперед, ожидая ответа, и потеребила кулон на серебряной цепочке — половинка сердца. Интересно, Лекси носит свою половинку? Сестры купили эти кулоны той самой осенью, перед отъездом в университет. Келли поступила в Брайтон, Лекси — в Дарем. Тогда они впервые с самого рождения расставались дольше чем на один день.

Когда Лекси наконец-то ответила, говорила она сдержанно, как и всегда в спорах с сестрой.

— Не с чем там сталкиваться, Келли. Что случилось, то случилось. Я не могу этого изменить, но это событие не должно преследовать меня всю жизнь.

Лекси всегда была спокойнее и рассудительнее. Теоретически близнецы ничем не должны отличаться друг от друга, но Келли и Лекси никогда не путали. Да, у них была одинаковая внешность — тот же волевой подбородок, тонкий нос, темно-карие глаза — но если Лекси всегда оставалась спокойной и безмятежной, то Келли отличалась вспыльчивым нравом. В детстве они часто пытались поменяться местами, но никого из знакомых им так и не удалось обвести вокруг пальца.

— Почему я не могу вспомнить старые добрые времена в университете? — говорила тем временем Лекси. — Почему не могу прогуляться по университетскому городку, как и все мои друзья, вспоминая наши вечеринки, лекции, глупые розыгрыши?

— Но…

— Нет, Келли. Если бы я ушла после случившегося, перевелась в другой университет, как вы с мамой хотели, то он бы победил. И если я не пойду на встречу выпускников, потому что боюсь воспоминаний, связанных с этим местом, он опять победит.

Свифт поняла, что ее трясет. Она опустила ноги на пол и наклонилась вперед, прижимая локти к коленям, чтобы избавиться от дрожи.

— Я думаю, ты сошла с ума. Я бы к этому месту и близко не подошла.

— Ну, ты — это не я, верно? — Лекси вздохнула, даже не пытаясь скрыть раздражение. — Любой бы подумал, что это случилось с тобой, а не со мной.

Свифт промолчала. Как она могла объяснить Лекси, что именно так себя и чувствует? Не могла же она заявить сестре, что ее травма сравнится с тем, что пришлось пережить Лекси? Келли вспомнилась лекция по охране труда в полицейской академии. Лектор рассказывал о несчастном случае на автомагистрали М-25: десятки человек были ранены, шестеро погибли. Лектор предложил аудитории угадать, кто потом страдал от посттравматического синдрома? Патрульные, первыми прибывшие на место катастрофы? Сержант дорожной полиции, которому пришлось успокаивать мать двоих погибших детей? Водитель грузовика, из-за чьей халатности и произошел несчастный случай?

Нет.

Посттравматический синдром проявился у полицейского, который отправился утром в свой выходной на пробежку и как раз находился на мосту над автомагистралью, когда все произошло. Именно он позвонил в скорую и в полицию, предоставив ценную информацию. Но, будучи свидетелем катастрофы, он оказался совершенно бессилен при виде разворачивающейся перед его глазами трагедии. Именно его психика пострадала сильнее всего. Он винил себя за то, что ничего не предпринял. Из-за посттравматического расстройства ему пришлось уйти в отставку. Он больше не мог общаться с людьми. Не мог действовать. Мог только наблюдать за происходящим.

— Прости, — сказала Келли.

Лекси вздохнула:

— Ничего страшного.

Но это было страшно, и они это знали, просто не хотели об этом говорить. Когда они встретятся в следующий раз, Лекси расскажет о планах на Рождество, а Келли станет расхваливать свою работу, и обе притворятся, что все в порядке.

Как они притворялись последние десять лет.

— Как работа? — спросила Лекси, точно прочитав мысли сестры.

— Все нормально. Рутина, сама знаешь. — Келли попыталась произнести эти слова непринужденно, но Лекси это не обмануло.

— Ох, Кел, тебе нужны задачи посерьезнее. Ты думала о том, чтобы перевестись в спецподразделение? Они не могут вечно винить тебя в случившемся.

В этом Свифт была совершенно не уверена. Четыре года назад она ушла из спецподразделения Британской транспортной полиции по расследованию сексуальных преступлений. Ее уход был неожиданным — и сопровождался весьма неприятными обстоятельствами. Она провела девять месяцев на больничном, а когда вернулась, ее перевели в патрульные — начальник представил это назначение как возможность начать все с чистого листа, но Келли чувствовала, что ее наказывают. Она с головой ушла в работу патрульного, вскоре став одной из наиболее уважаемых констеблей. Она усердно делала вид, что всегда хотела быть патрульной, но каждый день втайне мечтала о том, чтобы снова заниматься серьезными расследованиями.

— Твоя недавняя работа при спецподразделении сыграет тебе на руку, — не унималась Лекси. — Уверена, теперь твое начальство понимает, что ты больше не… — Она осеклась, не зная, как назвать случившееся с Келли, когда та не могла выйти из квартиры из-за панических атак и потому не работала.

— Мне нравится моя теперешняя должность, — отрезала Келли. — Слушай, мне нужно идти — кто-то в дверь звонит.

— Так ты к нам приедешь, да?

— Обещаю. Люблю тебя, сестренка.

— И я тебя.

Положив трубку, Келли вздохнула. Три месяца она работала в спецподразделении по борьбе с ворами-карманниками, отряде, созданном для снижения уровня карманных краж в лондонском метро. Ей нравилась не столько возможность ходить в штатском — хотя после четырех лет в форме патрульного ее это весьма обрадовало, — сколько чувство, словно она действительно может что-то изменить, противостоять волне преступности, мучившей столь многих в этом городе. С тех пор как Свифт приступила к этой работе, полиция создала еще несколько специализированных подразделений: теперь все серьезные преступления расследовали именно они, и патрульным оставалось разбираться только с нарушителями порядка и «антиобщественным поведением». Келли вернулась к патрулированию всего неделю назад, и кроме Карла Бейлисса ей пришлось задерживать только подростков-хулиганов, забравшихся с ногами на сиденье, да пару пьяных, ломившихся без билетов на платформу вечером в пятницу. Может быть, она уже готова вернуться в спецотряд на полную ставку? Свифт думала, что готова, но когда она поделилась этой мыслью с начальником, то он ответил кратко и по сути: «Люди на этой работе ничего не забывают, Келли. С тобой связан слишком большой риск».