– Но если, – продолжал Мейсон, – предположить, что он мог непогибнуть, а остаться в живых…

– Нет ни малейшего шанса.

– Официально он фигурирует как пропавший.

– Какая разница?

– Огромная. Требуется семь лет, чтобы можно было признатьлицо, считающееся пропавшим, погибшим.

– Но если он действительно погиб, то что нам даст, если мыбудем ждать семь лет?

– Разве вы не видите, что, согласно этой теории, ваш сынтолько пропал? Должно пройти семь лет, прежде чем его можно будет признатьмертвым. А в течение этих семи лет необходимо согласие обоих родителей наусыновление ребенка.

В глазах Бартслера появился блеск понимания.

– Боже мой, мистер Мейсон! Вы это решили! Вы действительноэто решили! – Он сорвался с кресла. – Мы начнем процесс! Мы подадим дело в суди получим решение суда о том, что ребенка нельзя отдавать на усыновление! Божемой, почему ни один из крючкотворов не додумался до этого?

– Я не знаю всех фактов, мистер Бартслер, – предупредилМейсон. – Я лишь представил вам определенную юридическую теорию. Но навернякане повредит посоветоваться по этому поводу с вашими адвокатами.

– К черту моих адвокатов! – вскричал Бартслер. – У меня нетвремени оглядываться на эту пару глупцов. Боже мой, Мейсон, вы волшебник!Пришлите мне счет. Нет, к черту счет! Я сам принесу вам чек!

С этими словами он повернулся и выскочил из кабинета. Мейсонпосмотрел на Деллу и широко улыбнулся.

– Куда это он так помчался? – спросила Делла.

– Думаю, что на одну из ферм по разведению птиц в долинеСан-Фернандо, – ответил Мейсон.

В половине четвертого в офис Мейсона доставили срочныйпакет. Внутри находился чек на тысячу долларов, подписанный Язоном Бартслером,и торопливо написанная записка: «Вы были правы».

Без четверти пять позвонила Диана Рэджис. Нервным голосомона умоляла Деллу соединить ее с Мейсоном по делу, не терпящему отлагательства.Мейсон взял трубку и услышал возбужденный голос Дианы:

– Господин адвокат, произошла ужасная вещь! Кто-то украл моюсумочку со всем содержимым, понимаете, со всем!

– Что представляет собой это все? – спросил Мейсон.

– Ну, деньги.

– Возмещение, которое вы получили от Язона Бартслера?

– Да.

– Полностью?

– Да.

– Расскажите мне подробно, как это произошло, – потребовалМейсон. – Где это было?

– У меня в квартире. Я была совершенно измучена, никак немогла отоспаться. Утром встала и после завтрака вышла, чтобы сделать некоторыепокупки. Вернувшись, послушала немного радио, но мне снова захотелось спать,поэтому я сняла платье, легла на постель и заснула как убитая. Проснуласькаких-то полчаса назад и обнаружила, что нет сумочки.

– Где вы ее оставили?

В ее голосе было раскаяние:

– Насколько я помню, на столике в первой комнате.

– Довольно легкомысленно оставлять сумочку с полуторатысячами долларов.

– Знаю. Но как-то так получилось. Я купила немного продуктови хотела сразу же спрятать их в холодильник, поэтому по пути положила сумочкуна столик. А когда убрала продукты, занялась еще чем-то на кухне, и в это времяу меня начали слипаться глаза. Меня охватила внезапно такая сонливость, что язабыла обо всем на свете, в том числе и об этих деньгах.

– На входной двери нет следов взлома?

– Нет, господин адвокат. Я была склонна предположить, чтоэто Милдред Дэнвил, вы знаете, моя соседка, о которой я вам уже говорила, еслибы… если бы не то, что в пепельнице на столике, на котором я оставила сумочку,не было окурка сигары.

– А где ваша соседка?

– Не знаю. Все это довольно таинственно. Она не оставилазаписки, вообще ничего. Она тоже работает на радио, и, хотя у нее сейчас нетникаких передач, я пыталась ее там искать. Оказалось, что она не появлялась встудии уже два или три дня.

– А что с вашей машиной?

– С моей машиной?

– Где вы ее держите?

– Снимаю гараж.

– У кого-нибудь, кроме вас, есть ключ от гаража?

– Да. У Милдред.

– Спуститесь вниз, – велел Мейсон, – и загляните в гараж.Проверьте, на месте ли ваша машина. И прошу ничего не трогать на столике. Натот случай, если вы решите вызвать полицию.

– Полицию? Нет, господин адвокат, я абсолютно не хочу иметьдело с полицией.

– Тогда почему вы позвонили мне?

– Не знаю. Потому что вы такой находчивый, господин адвокат…

– Тогда сходите в гараж, проверьте, на месте ли ваша машина,– сказал Мейсон. – Потом приходите сюда. Я ухожу, но будет Делла Стрит, онапроводит вас в детективное агентство, которое находится на том же этаже. Япопрошу владельца, Пола Дрейка, чтобы он дал вам хорошего детектива. Он поедетс вами и займется вашей проблемой.

– Это великолепно, господин адвокат. Сейчас… Ох!

– Что случилось?

– Все мои ключи были в сумочке. У меня нет ключа от гаража,и мне придется оставить открытой квартиру, чтобы вернуться обратно. У меня нетзапасного ключа… Сейчас! А может быть, есть. Да, есть третий ключ, лежит вящике комода.

– А вы не можете проверить, находится ли машина в гараже, неоткрывая дверей? – спросил Мейсон. – Нет ли там какого-нибудь окошка, черезкоторое вы бы смогли заглянуть, или…

– Да, есть окошко сзади. Мне это никогда не пришло бы вголову. Что я за идиотка! Хорошо, господин адвокат, я только наброшу на себячто-нибудь и лечу.

– Делла Стрит останется здесь до половины шестого, –закончил Мейсон. – Она будет вас ждать.

Он положил трубку, после чего сказал Делле:

– Ты посиди здесь. Пройди к Полу и скажи, что у моейклиентки пропала сумочка и я очень прошу его дать ей какого-нибудь хорошегодетектива. Пусть посмотрит, нет ли следов. Если подвернется случай, то было бынеплохо заинтересоваться Милдред Дэнвил. Да, если Диана осталась совсем безденег, то дай ей что-нибудь на мелкие расходы.

– Сколько?

– Сколько ей будет нужно. Пятьдесят, сто долларов. Пока этовсе, Делла. Я убегаю.

Он спустился на лифте вниз. Очутившись на улице, обнаружил,что тучи на небе стали словно оловянные. Мейсон заскочил в коктейль-клуб, послечего поехал домой, принял ванну, переоделся и как раз собирался выйти на обед,когда зазвонил телефон. Мейсон поднял трубку и услышал голос Деллы Стрит.