В продуваемых по традиции сквозняком кабинетах Адмиралтейства известие о гибели «Абикура», «Хога» и «Кресси» произвело эффект разорвавшейся бомбы. Наконец высокопоставленные чины британского флота оправились от шока и на все военные судоверфи посыпались заказы на строительство подводных лодок. Раннее в боевом строю находилось всего несколько единиц. Было решено также вернуться к основательно подзабытой идее проводки торговых кораблей под охраной военных судов. В свое время испанцы именно так доставляли из колоний на Американском континенте в Европу золото и другие ценности. Правда, в центральном аппарате Адмиралтейства многие вначале крайне отрицательно отнеслись к этому предложению, полагая, что у отдельного корабля гораздо больше шансов прорваться к берегам Англии незамеченным. Но непрерывный рост страховых ставок и поток телеграмм из Индии, Австралии, Новой Зеландии и Южной Африки с извещениями о массовом отказе экипажей торговых кораблей доставлять в метрополию продовольствие и военное снаряжение без сопровождения, заставили адмиралов пересмотреть свою точку зрения. Позднее в Адмиралтействе был создан специальный отдел по борьбе с вражескими подводными лодками. В перечне разработанных им конкретных мероприятий значилось развитие системы патрулирования районов поблизости от портов и военно-морских баз, организация противолодочного дозора у выхода из Гельголандской бухты и даже использование субмарин для конвоирования торговых судов на дальних переходах.

К концу 1916 года германское Верховное командование окончательно пришло к выводу о невозможности уравнять мощь своего флота с противником. Если ранее германское правительство по политическим мотивам отказалось поддержать предложенный новым командующим Флотом Открытого моря адмиралом Шеером план неограниченной подводной войны, то теперь, в условиях дальнейшего истощения военно-экономических и военно-технических ресурсов и все более усиливающейся международной изоляции государств Центрального блока, было решено сделать ставку именно на эту концепцию. Согласно представленным Морским Генеральным штабом расчетам через 5–7 месяцев активных действий подводных лодок и уничтожения примерно трети тоннажа британских и нейтральных судов, Англия потерпит экономический крах и будет вынуждена капитулировать. В инструкции командирам субмарин подчеркивалось, что «какие-либо признаки принадлежности судна к государству, не входящему ни в одну из воюющих коалиций, отнюдь не являются доказательством его нейтрального статуса. Поэтому уничтожение данного судна представляется вполне оправданным». Отныне опасность угрожала даже госпитальным судам.

* * *

Командир «У-86» обер-лейтенант Патциг напряженно всматривался в ломкую линию горизонта. Едва сигнальщики доложили о появлении одиночной цели, он немедленно поднялся на мостик и теперь не сводил глаз с мелькавшей вдали черной точки. Через какое-то время она начала увеличиваться в размерах. Патциг прикрыл веки, желая дать отдых глазам, а когда открыл их, отчетливо разглядел нарисованный на борту жирной краской огромный красный крест. «Все ясно, санитарно-транспортное судно, — Патциг нервно забарабанил пальцами по поручню. — Выходит, нужно пропустить его. А стоит ли? Может, пренебречь статусом Красного Креста? Раненый враг все равно остается врагом. И потом, мы же объявили неограниченную подводную войну. Значит… значит…»

Наконец он опустил тяжелый морской бинокль и щелкнул крышкой часов. Медлить нельзя, скоро стемнеет. Обер-лейтенант постоял немного, поджав губы и судорожно сжимая кулаки. Затем приказал обоим сигнальщикам спуститься вниз. Не то чтобы Патцига мучили угрызения совести, но слишком уж его замысел противоречил всем общепризнанным нормам международного права, и лишние свидетели были ему не нужны. На мостике остались только оба помощника, Дитмар и Больдт.

— Не нравится мне это судно, — сквозь зубы пробормотал Патциг.

— Чем не нравится? Обычное госпитальное судно, господин обер-лейтенант, — ответил Дитмар. — И к тому же идет с непогашенными огнями.

— А вы посмотрите повнимательнее на его надстройки? Какие-то они странные. Уж не пушки ли в них спрятаны? Похоже, это судно — ловушка, — запальчиво, словно оправдываясь, произнес Патциг.

— Так давайте потопим его — и дело с концом, — подал голос Больдт.

— Согласен с вами, младший помощник, — с облегчением выдохнул Патциг.

Он приказал подать на палубу боезапас и зарядить носовое орудие. Дитмар и Больдт припали к прицелам. Патциг набрал в грудь воздуха и выкрикнул во весь голос:

— Огонь на поражение!

Первый снаряд лег с перелетом, подняв за кормой водяной фонтан. Второй разорвался на палубе, взметнув вверх сноп огня и множество деревянных обломков, третий проткнул борт, как карандаш бумагу.

Патциг удовлетворенно посмотрел на огромную пробоину и перекинул рукоятку машины на самый полный ход.

Разорвавшийся внутри корабля снаряд заполнил глухие коридоры возле лазарета черным дымом. Погас свет, и в темноте раздавались только крики и надсадный со смертельным надрывом кашель. Когда вспыхнуло аварийное освещение, прибежавшему начальнику госпитального судна, хирургу и медсестрам открылась страшная картина: среди трупов и искореженного железа валялись сброшенные с коек раненые в гипсе и окровавленных бинтах. Те, кто мог ходить, карабкались наверх по наполовину разрушенному трапу.

По отплывавшим от обреченного судна шлюпкам Патциг также приказал открыть огонь. Желая скрыть следы преступления, он обязал всех членов экипажа хранить молчание, распорядился не заносить в журнал боевых действий сведения о потопленном судне и даже указал в вахтенном журнале неверный курс. На борту уничтоженного немецкой субмариной 4 июня 1918 года канадского судна «Лэндовери Катл» находились в общей сложности 256 человек. Из них только 24 удалось спастись.

Осенью 1918 года стало ясно, что несмотря на ощутимый урон, нанесенный торговому тоннажу союзников и нейтральных стран, неограниченная подводная война не оправдала возлагавшихся на нее надежд. Благодаря проведенным совместно с Францией, Италией и США целого ряда крупномасштабных мероприятий Англии удалось избежать катастрофы. Резкое ухудшение военно-стратегического положения Германии сопровождалось революционным подъемом. Именно флот, считавшийся опорой кайзеровской монархии, сделался движущей силой революции, которая, по выражению Ленина, назревала не по дням, а по часам. 3 ноября произошло восстание матросов в Киле, поддержанное рабочими и солдатами. Характерно, что к нему немедленно присоединились экипажи подводных лодок, накануне возвратившиеся в Кильский порт.

Каким-то образом разведывательной службе Адмиралтейства удалось установить бортовой номер субмарины. Поэтому Патциг оказался в списке тридцати командиров немецких подводных лодок, подлежащих выдаче союзникам.

Правительство Веймарской республики отказалось выдать главных военных преступников во главе с Вильгельмом II. Но, чтобы избежать обвинений в потворстве им и не желая лишний раз раздражать членов Контрольной комиссии, оно было вынуждено отдать под суд нескольких второстепенных исполнителей преступных приказов. Патциг, воспользовавшись неразберихой первых послереволюционных лет, скрылся за границей.