Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем временем Хогвартс потихоньку возвращали к прежнему виду. Даже из Хогсмида можно было услышать шум стройки. В едином порыве повсюду работали эльфы, волонтеры, все неравнодушные. Медицинское крыло было не тронуто и там последние дни толпились студенты и случайные жители со всей магической Британии. Все ждали пробуждения Гарри Поттера и досаждали этим колдомедиков. Из-за чего последним пришлось ограничить число посетителей. Гермиона, естественно, также была одной из них и рада, но она понимала, какой ценой досталась «победа». Множество новых надгробий за школой служили тому подтверждением.
Временное правительство из некогда работников департамента правопорядка и из числа чистокровных семей, не являвшихся сторонниками Темного Лорда, в Лондоне восстановило работу. Англия должна была понять, что мрачные дни правления пожирателей остались в прошлом. Быстро открылись международные порталы. В Лондон начали пребывать первые делегации из Остального Мира. На повестке стоял вопрос о судьбе Волдеморта, которое обсуждалось за закрытыми дверьми между специальными организациями. Международный Аврорат всерьез взялся за его поимку, но следы Реддла затерялись. Доподлинно известно, что он взял с собой множество артефактов из хранилищ Отдела Тайн. Сведущих не на шутку взволновали украденные артефакты, в частности хроносфера с песками времени и исторические архивы. Каждый понимал, пока он жив, с ним еще не покончено и он явно готовит нечто страшное. Были усилены поиски по всему земному шару.
Гарри Поттер открыл глаза 31 июля 1998 года. Так совпало, ровно в день своего рождения, а учитывая обстоятельства, можно считать второго по счету. Месяцы заточения в темнице не прошли бесследно. При пробуждении юноша до конца отказывался верить в свое спасения. Сколько раз таких иллюзий он видел там во тьме и холоде, когда Темный Лорд терзал его разум. Сколько раз ему хотелось увидеть своих друзей, быть с ними, услышать их голос, смех. Он поверил лишь тогда, когда увидел Гермиону и когда она заключила его в объятия, ощутил тепло. Даже если это пусть будет обманом, он хотел верить, ему она была нужна, иначе он сломается окончательно.
— Все будет хорошо… Все будет хорошо… — шептала она ему и себе.
— Гер… Миона… — слова давались ему трудом.
— Мисс Грейнджер, мистеру Поттеру все еще нужен отдых, — как всегда была на страже покоя своих пациентов мадам Помфри.
Гриффиндорка отпустила его, едва сдерживая слез. Наконец Гарри понял, что это реальность. Вряд ли он хотел бы, что близкие ему люди плакали в его мечтах.
Вопреки всем запретам Помфри больничное крыло наполнилось людьми до отказа. В основном это были члены Отряда Дамблдора и студенты, которые знали его лично. Каждый хотел увидеть Мальчика-Который-Выжил. Слово за слово, за радостными новостями вспомнили тех, кого уже нет рядом. Грейнджер не смогла ответить на слова Гарри о Роне и Джинни. Было слишком рано. Хотя она сама до сих пор ощущала ноющую пустоту внутри. А когда сообщили о том, что от Азкабана ничего не осталось и никого не нашли, потеряла веру в чудо. Элейн ушла навсегда. Вдоль и поперек обследованы остатки острова — ничего не найдено. Всё ушло под воду и шанс выяснить, что стало с Волдемортом и Элейн, было невозможно.
— Завтра тебе можно покинуть крыло.
— По скорей бы, — Гарри молча посмотрел на окно, — Ты не представляешь, сколько раз я хотел там сдастся.
— Ничего, Гарри. Главное ты теперь с нами.
— Жаль, Рона… Джинни… Нет сейчас с нами…
— Да… Жаль.
— Я боюсь уснуть.
— Не бойся… — Гарри принял зелье из ее руки и закрыл глаза. — Я буду здесь.
— Обещаешь?
— Конечно.
— Вам тоже не мешает отдохнуть, мисс Грейнджер.
— Да. Сейчас пойду. Спасибо, мадам Помфри. Вернусь в Хогсмид.
Гуляя по пустынным коридорам, где везде шли ремонтные работы, Гермиона вдруг поймала себя на мысли, что всё произошедшее будто было сном, кошмаром. Перед тем, как уйти, она поднялась в выручай-комнату, которая опустела и теперь выглядела не больше коморки, укрыта сумраком, пылью без намека на свет… На свет… Лайт… Вновь ноющая боль дала о себе знать, как тогда, когда она впервые потеряла своих друзей и родителей. Вся накопившаяся горечь вырвалась через слезы. Это было так несправедливо. Сколько они здесь с ней пробыли? Сколько раз она хотела сдаться… Всё бросить? Если бы не она… Но в итоге и её нет.
— Я знал, что, ты тоже придешь сюда, — Гермиона не заметила Драко, сидящего в темном углу коморки на кресле с бутылкой. — Если бы не это комната, не знаю, смогли бы мы бороться.
— Что ты тут делаешь?
— Здесь… Безопасно и тихо, — просто ответил Драко. Гермиона встретилась с его взглядом. Она не увидела того заносчивого, высокомерного мальчика. Взгляд серых глаз будто принадлежал старцу. — Как там Поттер?
— Идет на поправку. А твой отец?
— В Мунго. Не знаю. Я не хочу с ним пока видеться.
— Ясно. Не слышал что-нибудь о поисках Волдеморта, об Азкабане?
— Ничего не нашли. Говорят, были попытки поднять со дна обломки темницы и даже весь остров, но не получилось.
— Ясно… — наступила недолгая тишина.
— Ты веришь, что он мертв, Грейнджер?
— Нет, — после обдумывания, ответила Гермиона, на что Драко позволил себе улыбнуться. — В следующий раз мы должны быть готовы. Что ж, оставлю тебя здесь. Без света это место уже не то.
— Ты… Прав. — Здесь больше не хотелось оставаться.
На протяжении недели Гермиона занимала всю себя всевозможной работой, параллельно с этим она начала искать информацию о своих родителях. Она ходила в Лондон, к своему дому, расспрашивала соседей. По последним сведением, они улетели в Австралию. Гермиона не помнила никого из родни на той части Света.
— Тебе разрешили выходить? — по возвращению в Хогвартс она застала на коридоре рядом с больничным крылом Гарри в обычной одежде.
— Я устал лежать, Гермиона. Устал ничего не делать.
— Куда идешь?
Гарри привел ее в Астрономическую башню, откуда открывалось все окрестности школы, — Я видел Невилла и Луну. Их я сразу и не признал, особенно Невилла. Он изменился и кажется они нашли общий язык с Луной.
— Не только он изменился. Говорил с Малфоем?
— Да. Он тоже заходил. Оказывается, с ним можно нормально поговорить. Я точно не сплю? Он
