Я тебя… урою… гадом буду… — с трудом смог прохрипеть тот, глядя на него с бессильной яростью. Завозился, попытавшись встать, но лёгкий толчок Саши снова повалил урку на обоссаный пол.

— Нет, ты не гадом будешь… — покачал головой Александр, чувствуя себя, на удивление, абсолютно спокойно. — Но вот работать, как я и говорил, ты точно не сможешь.

На мгновение ему показалось что в нём скрыты две разные личности. Одна являлась тем Сашей который был раньше: неконфликтный, предпочитающий всё решать словами и лишь в крайнем случае пускать в ход кулаки, не слишком бойкий с девушками и вообще не любивший жестокость.

Другая представляла собой иного Александра, который, одновременно нравился и ужасал первого. Он не только не стеснялся действовать жёстко но и явно предпочитал именно такой вариант со всеми кого считал врагом. Особенно это касалось всяких преступников и врагов своей страны. Компромиссы, переговоры, сдержанность в методах противодействия? Нет, не слышал! Плюнуть и забыть что это такое. И сейчас именно он вышел на первый план, ещё дальше отодвинув прежнего Сашу.

Ощущение было странным… Вообще, Александр терялся в догадках почему он так изменился по характеру, хотя предположения были. Сначала смерть в Берлине. Потом побег в посольство. Кровавая схватка в подземной тюрьме НКВД и первое собственноручное убийство. Жестокая и изнурительная муштра в учебном лагере. Похищение. Снова побег, на этот раз с кучей трупов не врагов а просто делавших своё дело сотрудников, на свою беду оказавшихся на его пути к свободе. Целая череда событий которые могли полностью сломать его… или закалить до уровня опытного бойца для которого смерть человека обычное дело. Случилось второе. Да, к добру ли к худу, но теперь Саша уже не тот что прежде. Более циничен, жесток, опытен. Только в общении с женщинами его прежняя доброта, ласка и нежность могли проявиться наружу, да и то сдобренные властной уверенностью и решительностью второй ипостаси. В остальном же он напоминал сам себе какого-то, пусть не спецназовца, но десантника, знающего несколько приёмов как для временного выведения человека из строя так и для его убийства. И не стеснявшегося их применять при опасности для него или близких.

— Знаешь, урод, вот смотрю я на тебя… — начал он говорить, схватив дрожащую правую ладонь Лёхи с грязными ногтями. — И думаю… Какого хрена ты живёшь, а? Ведь только всем зло делаешь… И почему-то уверен что останешься безнаказанным… А это не так! — резкий рывок и истошный крик грабителя огласил вонючее помещение, а сам урка расширенными от ужаса глазами уставился на неестественно вывернутый большой палец. Кость выгнула кожу ладони, образовав туго натянутый бугорок.

— Не кричи, я только начал! — попытался успокоить его Саша, но безрезультатно. — Сначала я хотел просто убить тебя и скинуть в дырку с дерьмом но увы, не пролезешь ты в неё… — снова быстрое движение и уже указательный палец постигла судьба большого.

— ААААААААА!!! — Лёха опять выразил явное несогласие с действиями Саши но тот проигнорировал его протест.

— Нет чтобы жить нормальной жизнью… Никому не мешать, соблюдать законы, помогать ближним… — спокойно говорил он, перехватывая следующий палец. — Да ну на хрен! Я же особенный! Я не хочу жить как вся серая масса! Пусть они там каждый день ходят на работу, что-то делают… А я буду жить так как хочу и мне никто не указ! Так? Нет, не так, Лёха… Абсолютно не так! — уже длинный палец выгнулся так же как и первые два.

Пронзительные крики и отчаянные дёрганья преступника начали раздражать Александра и он сильным ударом под дых снова заставил того скрючиться от боли, не имея сил даже застонать.

— Нельзя долго измываться над людьми, особенно над теми кто не может дать тебе сдачи! Неправильно ты жил, Лёха! Ой как неправильно! Ведь мог же помочь мне, незнакомому человеку? Мог! Но решил что легче ограбить… Ошибся ты, сука… И эта ошибка тебе навсегда запомнится, обещаю! — с сожалением покачал головой Саша, не испытывая ни малейшей жалости к этому куску преступного дерьма. Он сам выбрал такую поганую жизнь и был ею вполне доволен. Вот только не всё коту Масленица, иногда и отвечать нужно за такой выбор. — Конечно, можно было бы сдать тебя в милицию… Но какой толк? — мгновенный треск показал что и безымянный палец больше не сможет полноценно служить своему хозяину в его преступных замыслах.

— Ну арестуют тебя, посадят и что? — отстранённо рассуждал Александр, примериваясь к последнему. — На зоне ты примкнёшь к пахану, будешь гонять чифир, гнобить новичков а потом выйдешь по УДО или амнистии в честь какого-нибудь громкого события… И потом заново начнёшь по старому. Не верю я в твоё исправление после тюрьмы, поэтому… Смысла нет, понимаешь? — и в пятый раз резко крутанул свою ладонь. Слабый хруст и вся правая ладонь урки оказалась со сломанными пальцами, выглядевшими как в фильме ужасов.

— Нет! Пожалуйста! Хватит!!! — истерично заплакал Лёха, с животным ужасом глядя то на него то на свои изуродованные пальцы. — Прости, дружище!! Я не хотел, парень!! Отпусти, ради моей матушки!!

— Не хотел, говоришь? — презрительно переспросил Саша. — Значит, как тебе пальцы вывернул то ты сразу поумнел⁈ А до этого такой наглый был… Как же я вас ненавижу, твари! — не сдержался он и дал урке хорошую зуботычину. — Почему же вы, сука, такие чмошные пидоры, мать вашу⁈ Ладно, сами говно, живёте в говне, да ещё и других по своим засранным воровским понятиям жить заставляете! Вы, блядь, петухи позорные, все до единого!! Убью, скотина!!! — неведомо откуда появившаяся ярость затопила разум и Александр стал беспорядочно пинать Лёху, вымещая на нём своё напряжение, стресс и злость…

Когда кровавая пелена схлынула и он смог нормально соображать то, тяжело дыша, нагнулся над окровавленным телом и убедился что преступник ещё дышит, пуская кровавые пузыри изо рта. Живучий ублюдок!

— Повезло тебе, тупой выродок… — процедил Саша, приводя дыхание в норму. — Хотел и на левой руке все пальцы выломать но вывел ты меня из себя, сволочь… Ладно, теперь ты не сможешь воровать и грабить одной рукой, уже хорошо. И моли Бога чтобы больше никогда со мной не встретиться, чухан! В следующий раз точно прибью на хрен… — сплюнув тягучей слюной прямо на разбитое лицо Лёхи он подхватил с пола свой