— Для тебя эта недостаточно опасна?

— Это скала.

— И она вертикальная.

Он рассмеялся:

— В этом вся радость.

Он показал ей базовые техники восхождения, с которыми она была знакома благодаря занятиям по скалолазанию в Нью-Йорке. Он натер мелом руки и двинулся к вершине, где привязал веревку к якорю и затем сбросил ее.

— Не слишком противно, — прокомментировал он уже в восторге от ритма и балансирования восхождения. Он показал ей простое движение и путь к крюку, а затем к вершине. — Главное — рассчитать время. Не пугайся и не торопись.

— Откуда я знаю, за что хвататься?

— Хватайся за то, что ведет тебя верным путем.

— Господи, Джулиан.

— И не бойся. Ты всегда можешь дотянуться немножко дальше, чем ты предполагаешь.

Она рассмеялась:

— Теперь ты говоришь как выступающий на вечере в честь окончания школы.

— Не думаю, что у нас такое было в школе. Давай попробуем.

Она глубоко вздохнула и расправила плечи.

— Ладно.

Он помог ей со снаряжением, что привело к парочке странно волнующих мгновений, в особенности когда она шагнула в сбрую и он затянул аккуратные тесемки вокруг ее промежности.

— Прости, — сказал он, — мне нужно убедиться, что ты в безопасности.

— Все в порядке. Это у меня единственный случай за лето, более или менее похожий на свидание.

Она была новичком, но не была неопытной. Он продемонстрировал ей приемы восхождения, и она двинулась вперед, протягивая руки и оттягиваясь, толчок за толчком, поднимаясь по горному склону вслед за Джулианом.

— Я сейчас упаду, — крикнул он, когда они уже достигли середины горы.

— Ты отлично лазаешь, — не поверила она, — настоящий человек-паук.

— Я так специально делаю, чтобы ты могла видеть, как работают канаты. Сейчас я упаду, а ты меня поймаешь. Так, как я тебе показывал.

— Не делай этого…

— Я доверяю тебе. — Он отпустил руки. Наступил момент невесомости и более краткое мгновение свободного падения, затем веревка натянулась и поймала его.

— Ты сумасшедший, — выругалась она.

— Нет. Я просто люблю высоту. — Он повторил восхождение и показал ей снова шаг за шагом все приемы, все время держа в уме следующее движение.

— Что, если ты не увидишь, куда тебе двигаться дальше? — спросила она.

— Тогда нужно ухватиться за что-то и надеяться на лучшее.

Они довольно быстро взобрались на гору, без выступов или чего-то чересчур опасного. Она немного дрожала, но все делала правильно, немного повизгивая то тут, то там. Она была сильной, двигалась медленно и осторожно и почти не делала ошибок, а если и делала, то сама успевала их исправить. В конце концов они добрались до вершины. Он подхватил ее, когда она взобралась на гору, и Дэзи изобразила маленький танец триумфа.

— Я чувствую себя как Фродо на вершине горы Дум. Они чокнулись бутылками с водой. Когда она вытащила пачку сигарет, он нахмурился:

— Это убьет тебя раньше, чем восхождения в горы.

Она присела на корточки и щелкнула зажигалкой. Не обращая на него внимания, сложила сигареты на камень и подожгла их, одну за другой, добавив веточек, чтобы они лучше горели. Когда маленькая пирамидка истлела и превратилась в пепел, она села на пятки и сказала:

— Я хотела сделать это все лето.

— Тогда почему ты этого не сделала?

Она встала и разогнала дым коленкой.

— Это стало камнем преткновения между мной и моим папой. Я ожидала, что он положит этому конец, но он этого не сделал. Тогда я поняла, что, если буду ждать, пока мои родители остановят меня, могут пройти долгие годы, и к тому времени я стану безнадежной курильщицей. Вот и решила бросить сама.

— Хороший план. — Импульсивно он наклонился и поцеловал ее, коротко и быстро, в губы. — Я все лето хотел сделать это.

— Тогда почему ты этого не делал?

— Я не был уверен, что ты этого хочешь. — Его сердце билось как сумасшедшее. — Давай начнем спуск.

Он повернулся, опытным взглядом осмотрел горы и руками в перчатках отмерил веревку. Когда он спустился, она прислонилась к выступу горы и слегка поаплодировала ему.

— Ты готова спуститься, или тебе нужно еще раз продемонстрировать?

— Гм. Я не знаю. Что говорит тебе твое паучье чутье?

— Что ты все сделаешь отлично.

Поначалу она колебалась, раз или два пробовала веревку и наконец позволила себя спустить. Ее спуск не был таким уж гладким, но она победно сияла, когда коснулась земли.

— Это было потрясающе! — прокричала она, и ее голос отразился от стен утесов.

— Ты — хороший тренер, — сказала она. — Ты много этим занимался?

— Ты мой первый ученик.

— Да? Тогда у тебя природная способность. Это пойдет тебе на пользу, если ты получишь военную стипендию.

Они проводили множество вечеров, обсуждая все за и против. К этому времени Джулиан уже понимал весь процесс. Это было в десять раз труднее, чем просто пойти в колледж, потому что здесь была еще и проверка здоровья в дополнение к обычным испытаниям.

— Я не пойду в армию, — мрачно заявил он, представляя себе весь это долгий путь.

— Почему нет?

— Они забирают у тебя свободу, следят за каждым движением. Твоя жизнь целиком и полностью расписана. Чем это отличается от колонии для малолетних преступников?

— Да, разница небольшая, — признала она.

— Я приехал сюда этим летом, чтобы меня не послали в колонию. Как я выдержу четыре года такой жизни? — Он покачал головой. — Кроме того, это будет пустая трата времени.

— Почему ты так думаешь?

— У меня отвратные отметки. У меня поганая школа. Ничего, что было бы за меня.

— Хорошенькие дела, Гастинс. А что ты скажешь о том, чтобы дотянуться дальше, чем, тебе кажется, ты можешь?

— Я просто порол всякую чушь, чтобы ты полезла в гору.

— Вот и нет. — Она поправила шлем. — Я готова попробовать следующее восхождение.

Ее беспорядочные движения, когда она лезла по скале, заставили его смеяться. Она заставляла его смеяться.

Более того, она заставляла его думать. Только потому, что он живет в поганом городишке и ходит в поганую школу, совсем необязательно у него будет поганая жизнь. Если он воспользуется шансом и сделает это, то, может быть, объедет весь мир. Он может научиться летать.

— Может быть, ты и права, — сказал он. — Так ты думаешь, мне следует пойти в армию?