Женщину, которую я видела раньше, хотя и очень недолго.

Зейн подошел ко мне, опуская мешок.

– Что это?

Меня трясло, когда я передала ему фотографию.

– Это ведь их дом, да?

Он нахмурился.

– Думаю, да. Вряд ли хозяева стали бы держать у постели фотографию другой пары.

Паника ножом полоснула по сердцу.

– Я ее знаю.

– Откуда?

Я почувствовала слабость в коленях.

– Это она, кекс.

Смятение отразилось на его лице.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Еще немного – и мое сердце выпрыгнуло бы из груди.

– Это та женщина, чью душу я пригубила в четверг вечером.

Зейн уронил мешок, напугав кошку. Его кадык ходил ходуном.

– Ты уверена?

– Да. – Я хотела присесть на кровать, но поняла, что не смогу усидеть на месте.

– Как ты можешь быть уверена? Ты ее видела…

– Это она! – крикнула я, прижимая руки к животу. Меня затошнило. – О боже.

– Постой. – Он протянул ко мне руку, но я отстранилась. – Успокойся. Ты пригубила ее душу, и она ушла. С ней все было в порядке, как тебе показалось?

– Да, но ты видел, что стало с той девушкой из приюта – Ванессой.

– Мы не знаем, правда ли это. И даже если так, ты не убивала Ванессу. – Он пробежался рукой по волосам. – И эту женщину тоже не убивала.

– Но она мертва. Странное совпадение, не так ли? – Бисеринки пота выступили у меня над бровями. Вернулись страшные мысли, которые терзали меня прошлой ночью. – Что, если?..

И тут я почувствовала это.

Вздыбились крошечные волоски на моих руках. Резкий запах чего-то неестественного просочился в комнату, словно коварный дым. Кошка выгнула спину дугой, став похожей на хэллоуинскую кошку-колдунью. Она зашипела и метнулась под кровать.

– Черт. – Зейн опустился на колени, развязывая мешок. – К нам пожаловал призрак.

– Кто бы спорил, – пробормотала я, парализованная страхом.

Я убила эту женщину. Я забрала у нее душу и обрекла на вечность в Аду. Иначе как бы она стала призраком? Вероятность того, что Лилин первым наткнулся на нее, ничтожно мала.

И если Лилин вообще существует…

Температура в комнате резко упала. Облачка пара вырывались у меня изо рта.

– Лейла.

Призрак был совсем близко – призрак, которого создала я.

– Лейла, – прикрикнул Зейн, бросаясь ко мне. – Ты нужна мне здесь, сейчас. Ты понимаешь? Нам придется туго. Ты нужна мне здесь. Где ты?

Я шумно выдохнула. Соберись. Задвинув панику и ужас на задний план, я заставила себя кивнуть головой. Я должна вернуться в настоящее.

– Я здесь.

– Хорошо. – Зейн устремил взгляд на открытую дверь спальни. – Потому что призрак тоже здесь.

Темная масса, примерно такого же размера, как призрак Дина, заслонила дверной проем. Тень человека. Она не двигалась. Просто стояла на пороге и следила за нами.

Зейн сунул мне в руки кадило с ладаном. Когда он зажег его, едкий запах поплыл по комнате вместе с клубами дыма.

– Что бы ни произошло, не бросай это. Если выронишь, сеанс экзорцизма прервется.

Я что, дебилка?

– Ладно.

Призрак подкрался ближе, и спальня превратилась в холодильник. Поднялся ветер, вихрем закружив по комнате. Одежду выдуло из ящиков комода и разбросало по полу. Ночник опрокинулся. Подушка ударила меня по руке.

Зейн двинулся вперед, с бутылкой святой воды и баночкой соли в руках.

– Держись подальше. Не дай бог, на тебя все это попадет.

Задыхаясь от дыма, я отодвинулась. Призрак издал пронзительный вопль, в котором смешались вой гиены и детский крик, и бросился на Зейна. Только что Зейн стоял передо мной, а в следующее мгновение уже ударился в противоположную стену. Бутылку с водой он удержал, но банка с солью покатилась по полу, в сторону от призрака.

Проклятье.

Призрак зашипел на меня, и этот кошачий, хотя и несколько искаженный звук перешел в завывание. Зейн снова был на ногах – с развевающимися на ветру волосами, но все еще в человеческой форме. Он плеснул в призрака водой, но тень не исчезла. Она как будто впитала в себя святую воду, раздуваясь, как обжора в фильме «Вилли Вонка и шоколадная фабрика»[53].

Когда призрак снова двинулся на Зейна, я рванула с места, устремляясь к баночке с солью. Но тут у меня из-под ног словно выбили почву. Я со стоном приземлилась на спину, но каким-то чудом удержала в руке кадило. Я повернула голову, углядев баночку в шаге от меня.

Призрак злобно засмеялся, когда я перекатилась на бок. Я схватила баночку и одной рукой открутила крышку, а ледяные пальцы уже коснулись моего загривка. Меня охватил мандраж, и я едва не закричала, как если бы паук плюхнулся мне на коленку.

– Сыпь соль на призрака, – донесся сквозь ветер голос Зейна.

Меня закрутило в воздушном вихре, и я знала, что, если последую совету Зейна, очищенная соль попадет мне в лицо. Ветер дул с такой силой, что не давал вздохнуть.

Я вскочила на ноги, крепко вцепившись в кадило, и сделала шаг, а потом и другой, в сторону призрака. Вместо того чтобы высыпать соль, я пропихнула банку со всем ее содержимым в срединную часть призрачной тени.

Реакция последовала незамедлительно.

Меня швырнуло назад, как будто отпустили резинку, а призрак издал вопль, который может присниться только в ночном кошмаре. Я отлетела на середину кровати. Кадило едва не выскользнуло из руки, и я впилась в него пальцами, чтобы приторное дерьмо не упало на кровать, угрожая прервать сеанс экзорцизма и, того хуже, спалить дом.

Призрак взорвался струйками дыма, которые быстро испарились, как если бы по комнате прошлись пылесосом, вытягивая зло. Все успокоилось, исчезло тяжелое присутствие нечистого духа. В воздухе прояснилось.

Мои глаза отыскали Зейна.

Он выглядел так, словно его прогнали через аэродинамическую трубу.

– Ты в порядке?

– Да, – пискнула я, приподнимаясь. Ладан сгорел сам по себе. Как удобно. – Вау.

– Все было так, как ты и ожидала?

Я задумалась, наблюдая за кошкой, высунувшей голову из-под кровати.

– Жаль, что никто не прокричал «Именем Христа», а так все нормально.

Зейн покачал головой, рывком поднимая меня на ноги. Забрав у меня кадило, он кинул его в мешок, который завязал узлом.