Сейшей кладет обе ладони на мои виски, словно вновь будет устанавливать сигнальный контур. И я опять не чувствую признаков магического воздействия, только ровное тепло бережного прикосновения. Мое лицо запрокинуто, не знаю, что видит он сейчас в моих глазах. Слабость? Доверие? С висков ладони медленно сползают на скулы, большой палец едва не задевает губу, но проплывает в миллиметре от контакта. В его глазах такая глубина, что можно утонуть… А сейчас я должна поцелуй. Встаю на цыпочки, невольно качнувшись ближе, Сей ловит меня всем телом, обнимает одной рукой за талию. Его подрагивающие пальцы я сама мягко увожу от своего лица, тянусь еще немного и прижимаюсь губами к щеке, замерев на мгновение. Гладкость кожи. Запах его одеколона. Стук сердца. Властная рука на моей талии, не дающая отстранить бедра от твердого и горячего тела… Я опускаю голову, невольно трусь об него, сползая вниз к привычному своему росту, упираюсь лбом в плечо. Моя рука все еще держит его запястье, и отпускать не хочется. Ну почему мы не можем просто общаться? Я же уже все для себя решила. Я не могу с ним быть, просто не могу. Он действительно эльфийский аристократ, ему жениться нужно, род продолжать. А я обычная земная женщина, которая очень хочет домой к дочке… И не могу я уже легкомысленно запрыгнуть к нему в постель. Слишком больно. Но как же сложно держаться от него на расстоянии! Неожиданно мое искушение отстраняется сам, смотрит с непонятной тоской.

— Ася, ты жульничаешь. Но так и быть, пойдем я тебе почитаю, сегодня память особенно хорошо будет впитывать информацию. Воздействия дней на десять должно хватить.

За два часа выборочного чтения Сейшей скороговоркой записывает мне на подкорку почти половину учебника. Причем я все помню дословно! Шансы сдать экзамен резко повышаются. Мы прерываемся на обед и сумбурный визит в больницу — про перевязку я совершенно забыла. Там меня одаривают еще одной порцией целительских манипуляций и даже не накладывают поддерживающий каркас. А вот обезболивание пока оставляют — нервные окончания будут восстанавливаться еще неделю, и это весьма неприятный процесс. Слушаться рука пока что не хочет — махнуть ей от плеча я могу, согнуть в локте получается только слегка, запястье пока совсем неподвластно. По пути домой мы проезжаем мимо бывшего клуба — рабочие быстро разобрали завалы, сейчас здесь вспученные пласты земли, без единого деревца. Пустырь. Тоской режет по сердцу, опять хочется плакать. Мне так нравилось мое детище! Сей прижимает меня к груди, утешительно поглаживает по спине. И я правда успокаиваюсь, но в голове остается раздрай — мне так и не ясно, что же делать дальше. Восстанавливать клуб? Или уже не надо? Если сегодняшнее занятие пройдет хорошо, то максимум через месяц у королевской пары должно все наладиться. И меня уже можно будет вернуть домой… В разгромленную бешеными сборами съемную квартиру, к пыльному паласу и заляпанной плите. Точно заляпанной, я позавчера борщ варила, а оттереть брызги поленилась. То есть как позавчера… месяц назад. Эх… клуб. А у меня еще столько идей было! И ведь деньги есть, можно другой дом приобрести. Только где гарантия, что его тоже не разрушат каким-нибудь цунами.

В таком подавленном состоянии я оказываюсь дома, где Сейшей привычно заваривает для меня чай и усаживает учиться. Еще через пару часов я недоверчиво смотрю на захлопнувшуюся обложку.

— Все?

— Все.

— Спроси у меня что-нибудь.

— Строение дыхательной системы.

Рассказываю, как заученный стишок, почти не вдумываясь. Ясно, текст-то в голове есть, но чтобы его осознать, придется прочитать книгу. Но, хотя бы, учить не придется, так что теперь время можно не экономить. Смотрю на часы и ахаю — до визита Тельги двадцать минут. Заучилась. Ужинать уже точно некогда, бегу наверх переодеваться во что-то максимально закрытое и скромное — мне предстоит говорить о сексе, я сама не должна быть при этом соблазняющим лицом. На выходе из дома напарываюсь на Сея, он ловит что-то в моих безумных глазах, потому что обувается и идет провожать до кабинета, на ходу поглаживая основание шеи. Это действительно помогает успокоиться, к себя я поднимаюсь уже собранной и настроенной на работу… Если на такую работу вообще хоть как-то можно настроиться, ведь я понятия не имею, как пройдет сегодняшняя такая важная встреча.

Тельга приходит сияющая и очень взволнованная. В солнечном платье с летящей юбкой чуть ниже колен, с открытыми плечами и даже с декольте. Предыдущие два раза она выглядела скромнее, но ведь сегодня мы ждем визита ее второй половины. Сосредотачиваюсь на дыхании, чтобы не дать себе запаниковать. Лучше узнаю, что мне принесла моя клиентка.

— Здравствуйте, Тельга.

— Здравствуйте! Ася, я вас о таком попросить хочу… Я же могу с вами быть откровенной? Да, с кем еще, если не с вами. Во-первых, спасибо, что разрешили мужу прийти — он очень хочет, и я тоже. Во-вторых, он кое-что задумал. Я согласна, сразу вам скажу, но обещала, что сначала он это с вами обсудит, вдруг вы скажете, что мне рано. Можно я расскажу, как у меня прошло домашнее задание? Мне просто не терпится!

Улыбаюсь. Она такая счастливая сейчас.

— Я очень хочу услышать, как у вас прошло домашнее задание.

— Я поговорила с… как мне его называть? Может быть Милый? Да, я поговорила с Милым про свои страхи. Он меня так утешал! Сказала, что интима ближайшие дни не будет, и что я буду себя гладить. Он захотел посмотреть. Я сказала, что в первый раз буду одна, но пообещала, что в это время буду думать о нем и представлять его глаза.

Девушка замолкает, видимо от избытка чувств. Потом переходит на шепот.

— Я вам передать не могу выражение его лица. В общем, когда я себя трогала, это почти не отличалось от того, как принимаешь ванную. Никаких чувств особых не было. Кое-где чуть-чуть щекотно, сильно сжимать грудь больно, но в целом спокойно. Но все равно в душе как-то волнительно. От мысли, что он сейчас сидит в соседней комнате, и думает о том, что я сейчас обнаженная себя глажу, стало… беспокойно в животе. И тепло. Когда мы встретились через полчаса, он меня просто поедал глазами. Серьезно. Я себя чувствовала желанной. Неужели фантазии так сильно действуют на мужчин? И на женщин? Ведь меня тронуло не тело. А именно мысли. Вы меня понимаете?

— Да. То, на что настроены ваши мысли, целиком влияет на процесс. У вас на уме страх — и тело напрягается в ожидании боли, в нем нет места возбуждению. Но стоит фантазиям развернуться в нужную сторону, как женская сущность благодарно отзывается теплом и желанием.

— Я это очень хорошо поняла. Потому что потом все-таки разрешила Милому на меня посмотреть. Правда, я была в тонкой сорочке, так меньше смущалась. Но получилось даже лучше! Под его взглядом, мои руки скользили по животу и груди и становилось жарко! И приятно. Он очень хотел тоже меня потрогать, но сдержался. Мы решили не спешить. Так вот, о чем я вас прошу: я хочу научиться смотреть на него таким же жарким взглядом. Но не знаю, как?

— Вы просите научить вас… хотеть мужа?

— Да!

Ничего себе задачка.

— О чем вы думаете, когда смотрите на него?