Таким образом, ввиду того, что нейтральная зона Лоре сама по себе являлась спорной территорией и там в течение последних 3 месяцев стоял грузинский гарнизон, Кавбюро выбрало именно ее в качестве места начала боевых операций. Кавбюро, наверное, учитывало и то, что официальный срок пребывания войск Грузии в нейтральной зоне истекал 13 февраля 1921 года. После этого грузинские войска должны были покинуть зону, и тогда исчез бы повод для «восстания». Таким образом, выбор места «восстания» обусловил и время его начала.

Организация «восстания» в нейтральной зоне Лоре по поручению Кавбюро Центрального Комитета РКП(б) была возложена на профессионального революционера И. Г. Лазяна. «Восстание», начавшееся 11 февраля в армянских и русских поселениях Борчалинского уезда, охватило всю нейтральную зону и стало поводом для вступления частей Красной Армии на территорию Грузии.

14 февраля 1921 года В. И. Ленин от имени Центрального Комитета РКП(б) направил телеграмму РВС XI Армии, в которой указано: «Цека склонно разрешить XI Армии активную поддержку восстания в Грузии и занять Тифлис при соблюдении международных норм и при условии, что все члены РВС XI после серьезного рассмотрения всех данных ручаются за успех. Мы предупреждаем, что мы сидим без хлеба из-за транспорта, и поэтому ни единого поезда и ни единого вагона не дадим. Мы вынуждены возить с Кавказа только хлеб и нефть».[63]

Кавбюро ЦК РКП(б) и Революционному Военному Совету XI Армии 15 февраля из Политбюро была направлена вторая телеграмма, составленная также В. И. Лениным, которая гласила: «ЦК рассматривает операции РВС XI как местную защиту повстанцев нейтральной зоны от грозящего им истребления со стороны белогвардейцев. Считайтесь с этим политическим характером нашей операции во всех ваших публичных выступлениях. Разумеется, мы ожидаем от РВС XI энергичных и быстрых действий, не останавливающихся перед взятием Тифлиса, если это по военным соображениям необходимо для действительной защиты нейтральной зоны от нового нападения. Мы рассчитываем, что наши предостережения учтены вами со всей серьезностью. Извещайте ежедневно».[64]

В тот же день, то есть 15 февраля 1921 года, И. В. Сталин сообщил Г. К. Орджоникидзе: «Сейчас передам шифрованный ответ ЦК, а пока предлагаю: Ахлаве шеутие. Дастуриа. Аиге калаки»(грузинские слова в русской транскрипции: «Сейчас же наступай. Есть согласие. Возьми город»).[65]

16 февраля, т. е. после начала боевых действий, был образован Ревком Грузии, который запросил военную помощь у Советской России. В это время Красная Армия, выступившая без официального объявления войны против независимого государства, уже вела боевые действия на территории Грузии.

Красной Армии, атаковавшей Грузию с разных сторон — из Армении, Азербайджана, с Северного Кавказа и Сочи, не удалось занять Грузию без боя. Ей оказывали стойкое сопротивление регулярная армия страны и Народная гвардия. Острые схватки развернулись в Вазиани, Соганлуги, близ Коджори, Табахмела, на линии Кахети-Закатала, близ Осиаури и др.

В заявлении эмигрировавшего правительства Демократической Республики Грузии в апреле 1921 года было указано, что «Грузию со всех сторон окружали русские войска, а также части кавалерии Буденного и Жлобы… Грузия, не имевшая в достаточном количестве боевой техники и материалов, оставшаяся без союзника, брошенная на произвол судьбы, не ждавшая ниоткуда помощи, не смогла бы долго противостоять России».[66]

25 февраля 1921 г. Красная Армия заняла Тбилиси. Боевые операции завершились во второй половине марта 1921 г. Правительство Демократической Республики Грузии эмигрировало.

* * *

Договор между Демократической Республикой Грузии и Российской Советской Федеративной Социалистической Республикой, заключенный 7 мая 1920 года, является результатом влияния конкретной исторической обстановки и определенного политико-стратегического положения сторон. Поэтому при оценке нарушения Договора необходимо учитывать исторические и политические концепции, правовые нормы того времени. То же самое следует сказать о причинах и следствиях нарушения этого Договора правительством Советской России.

В официальных заявлениях, меморандумах или докладных записках Грузинского эмигрантского правительства четко выражается оценка февральских событий 1921 года: правительство Советской России обвинялось в том, что оно грубо нарушило международно-правовой статус независимой и суверенной республики, игнорировало основные положения Договора, заключенного им же, и начало военные действия против Грузии без какой-либо серьезной причины, без объявления войны».[67]

Эта позиция хорошо видна в одном из первых документов, который правительство Демократической Грузии представило Лиге Наций в апреле 1921 года. Для характеристики существующего положения используются термины: «оккупация Грузии войсками Советской Армии», «военная оккупация иностранными войсками», «аннулирование при помощи грубой внешней силы республиканской демократической Конституции, принятой грузинским народом в условиях свободы, и ее замена перенятыми от Советской России институтами».[68]

Вообще во всех документах доминирует термин «оккупация», «военная оккупация». Такая же оценка приводится в трудах известных специалистов международного права Европы.[69]

Следует отметить, что в данной книге встречается и термин «аннексия», но это понятие использовано для характеристики попытки захвата турками Батуми: «большое национальное собрание Ангоры постановило произвести аннексию Батуми и всей провинции».[70]

Руководители Демократической Республики Грузии, как видим, хорошо разбирались в правовых нормах того времени, они различали «оккупацию» — как временное военное состояние, которое не давало право оккупирующему государству распространить свой суверенитет на данной территории, и «аннексию» — как полное или частичное присоединение территории данного государства другим государством (или государствами).