Физикализм, как и реализм, нарушается квантовой механикой, отчасти потому, что квантовые события не могут быть вполне локализованы с реальными свойствами при отсутствии наблюдателя, но в основном потому, что «наблюдение» может означать необходимость сознания, которое не обязательно должно являться физическим феноменом. Эксперименты на взаимодействие разума и материи, описанные в предыдущих главах, подтверждают это мнение.

Материализм, по крайней мере, в своей чисто физикалистской форме, тоже может пошатнуться, если окажется, что пси-феномены невозможно привести в соответствие с понятиями материи или энергии. В настоящее время еще не достигнута определенность по этому вопросу, но такая возможность существует. Кроме того, материализму угрожают теории квантового толка, предполагающие, что физический мир поддается лучшему описанию в понятиях мыслеподобной информации, чем материального «состава». Возьмите, например, знаменитую концепцию физика Джона Уилера из Принстонского университета, получившую название «все из бита»:

Или возьмите более недавнюю и радикальную теорию «сознательного реализма», принадлежащую психологу из Калифорнийского университета Дону Хоффману:

И наконец, детерминизм оказывается несостоятельным из-за коллапса принципа каузальности, а редукционизм сдает позиции из-за того, что эффекты внушения обнаруживают «нисходящую» причинноследственную связь от разума к телу, а также потому, что психокинез демонстрирует значительно более дальновидную форму нисходящей каузальности, непосредственно от разума к материи.

Так что теперь? Научные догмы, так успешно сформировавшие современное мировоззрение, начинают становиться частными случаями более всеобъемлющих принципов. Привычное нам мировоззрение распадается по частям.

Одной из типичных реакций на радикальные изменения будет паника. И мы видим это на примере сурового отрицания таких принципов в редакционных полосах газет, в научно-популярных и научных журналах. Но есть и другая, более оптимистичная реакция – взглянуть перед собой с восторгом первооткрывателя, ведь, когда меняются фундаментальные понятия о мире, меняется в конечном счете все. Что может быть интереснее, чем исследовать новые миры?

Одно из вероятных мировоззрений будущего может сформироваться под влиянием недавних открытий в области квантовой физики и интерпретаций квантовой теории[512]. И это ставит нас в рискованное положение, поскольку фундаментальные положения квантовой теории содержат в себе больше вопросов, чем ответов, и физикам не нравится, когда «квантовые концепции» используются, как они считают, не по назначению. В любом случае, мы с вами сейчас просто рассуждаем, так что посмотрим, к чему это может нас привести.

Что может положить конец дебатам на тему есть-ли-пси-на-самом-деле, так это растущее число приверженцев квантовой биологии. Статьи по этой теме можно найти в таких научно-популярных журналах, как «Discover», – к примеру: «Ваши мысли контролирует квантовая механика?»[513]. Или «New Scientist» с передовицей «Квантовая биология возвращается из ссылки»[514]. Еще несколько лет назад сама идея квантовой биологии вызывала лишь саркастические усмешки. Но число насмешников стремительно уменьшается.

Стандартный аргумент против возможности сосуществования квантовой механики и биологии (в особенности в отношении человеческого мозга) в рамках одной научной дисциплины состоит в том, что квантовые эффекты и биологическая активность происходят якобы на совершенно разных уровнях. Квантовая теория чрезвычайно точна в описании поведения объектов нанометрического масштаба (миллиардные доли метра), в экстремально холодных условиях (около абсолютного нуля) и при экстремальных скоростях (в наносекундах). Тогда как биология имеет дело с более объемными, высокотемпературными и медлительными процессами.

Уникальная природа квантового мира с его «нелокальностью» может быть выражена понятием когерентности. Поддержание квантовой когерентности в лаборатории сопряжено с большими трудностями, поскольку это явление неустойчиво и слабо различимо из-за взаимодействий с внешней средой. Поэтому до недавнего времени большинство физиков полагали, что «квантовая жуть» может существовать исключительно в рамках микромира, но никак не в области биологии или, тем более, психологии.

Такие предубеждения объясняют то, что неврологи не принимали в расчет пси-эффекты, так как считалось, что работа мозга может быть всецело описана в рамках классической физики. А в классической физике не имеется механизмов, допускающих существование нелокальных взаимосвязей, являющихся отличительной чертой пси-феноменов.