Снова и уже в отдалении грянул припев:

В городе, где нет метро…

– Они нас заманивают к себе! – ахнула Женька.

– Бежим! – скомандовал Лешка. – Бежим! – и первым кинулся вперед, не разбирая дороги.

Остановились минут через десять, запыхавшись. Еще минуту крутили головами, прислушиваясь, но никаких песен больше слышно не было. Лешка потихоньку успокаивался: во‑первых, они не повелись на разводку и удрали, а во‑вторых, чертова телефона у него с собой уже не было (пусть гномы им подавятся!).

– Где Сашка? – оглянулась Аня.

Сашки не было.

Сашки не было.

– Да что же это такое?! Святые пряники! – взвыла Женька и заорала, сложив ладони рупором: – Сашка!!!! Ау!!!!!!! Сашка!!!!!!!!!!!

– Надо его искать, – сказала Аня.

– И че, мы, типа, должны туда вернуться?! – не удержался Лешка.

– Нет, мы должны перепугаться до смерти и оставить там Сашку одного!

– Куда «туда»-то? Где «там»? – спросила Женька. – Там точно такой же лес, как и здесь.

– Подожди… Типа, это… – Лешка попытался поймать мысль. – Типа, ты сама же орала: уходим, они пытаются нас заманить!

– Что я орала? – изумилась Женька. – Я вообще молчала. Кто «они»?

– Анька, но ты-то ведь тоже все слышала!

– Что «всё»? Я слышала свои голоса. Они меня то звали, то прогоняли. А ты о чем?

– Лешка, вообще-то ты первый вдруг рванул не пойми куда, – поддержала подругу Женька. – Что тебя так испугало?

И тут Лешка понял, что он окончательно свихнулся.

– Ты! Ты же тоже слышала песню! Ты че, Анька, ты че? Ты же слышала! – Лешка легонько встряхнул девчонку за куртку и фальшиво напел: – В городе, где нет метро…

Аня вырвалась:

– Не трогай меня!

– Но ведь ты слышала!

– Конечно, слышала! Ты как чокнутый орал на весь лес, что в городе без метро холодеет твое нутро. «Запомни меня молодым, запомни меня живым!» – Последнюю фразу Аня напела. – Вот уж точно, Рыжов, я тебя запомню. Как величайшего психа в моей жизни. И какого фига вообще я поперлась с вами в этот дурацкий тупой лагерь?!

– Я тебя не звал!

– А вот тут ты бы промолчал, – заметила Женька. – Лешка, ты мне весь мозг выел, что ты без Журбы не поедешь. А я тебе уже говорила: влюбился – веди себя прилично!

– Да я всего раз сказал, типа, можно бы… это… и ее с нами… – Лешка вдруг почувствовал, что краснеет. – И вообще, не соскакивай с темы! Ты же сама спросила: «Это твои любимые «25/17»?

– Спросила. Когда ты их орать начал на весь лес. И что?

– Я орал?! Это не я! Это они, «25/17»!

– Так ты еще и музыкантов видел? – то ли серьезно спросила, то ли прикололась Анька.

– Да телефон же! Телефон! – Лешка сбивчиво, злясь, пересказал свою версию событий последнего часа.

Девчонки переглянулись.

– Ну тебя и штырит, бро, – сказала Женька.

– Да это все в натуре было! И вы тоже это слышали! Слышали же, слышали? – окончательно растерялся Лешка. – Колитесь, вы прикалываетесь надо мной! Вы меня разводите, да?

– Да на фиг ты нам нужен прикалываться… – вздохнула Анька. – Нам тут и без розыгрышей всего хватает.

– Главное, давайте не будем ругаться, – попросила Женька. – Я не знаю, кто тут из нас самый сумасшедший. Может, ты, Лешка, может, ты, Анька, а может, я сама. Я вам, кстати, не говорила – я ведь ангелов видела! Да-да, самых настоящих. Почти таких, какими их рисуют. Они кружили вокруг меня и пели. Но я при этом, заметьте, не считаю себя чокнутой. Потому что это такое место. Это гора Воттоваара, здесь со всеми что-нибудь да происходит. И уже давайте раз и навсегда перестанем истерить по этому поводу. Потусторонние явления существуют – и точка. И все мы нор-маль-ны. А сейчас предлагаю вспомнить о самом главном! Мы должны найти Сашку!

– Ладно, ладно, – быстро согласилась Анька. – Какая разница, кто и что тут видит и слышит. И правда, пошли на поиски.

Все посмотрели друг на друга. У всех троих в глазах стоял один немой вопрос: куда идти?

– Да что же это за адский ад из ада! – взвыл Лешка. – Вашу мышь! Типа – как их? – святые пряники!

– Ладно, мы никуда не пойдем, – решила Женька. – Посидим тут, подумаем. – Она уселась на подходящую каменную ступеньку-выступ, подложив «сидушку».

Анька устало опустилась рядом. И тут же у нее громко, на весь лес, заурчало в животе. Она открыла рот…

– И даже не вздумай сказать, что ты хочешь есть и пить! – «заткнула» ее Женька.

«Пить!» – Лешка тут же почувствовал, как давно и сильно он хочет пить.

– Потопали искать воду! – скомандовал он и добавил, вспомнив, как сестра обвинила его в том, что он ведет себя как гопник: – Пожалуйста.

После небольших препирательств девчонки последовали за ним.

Но найти ламбушки оказалось не так-то просто. Они бродили туда-сюда, старались вычислить нахождение воды по влажности земли под ногами, по обилию растительности и по другим приметам, но ничего не получалось. В лучшем случае они натыкались на болотца. «Сашка! Сашка!» – попутно не переставая звала Женька.

– Че делать-то?! – в конце концов не выдержал Лешка.

– Что, что – солнечный коллектор для воды, как Демин учил, – тут же посоветовала Анька. – Или что, пластиковый лист потерял?

– Иди ты!

– Пластиковый лист, наверное, можно полиэтиленом заменить… – задумчиво сказала Женька.

– Полиэтилена нет, – покачала головой Аня.

Женька продолжала звать Сашку. Аня погрузилась в какие-то свои мысли – шла молча, сосредоточенно глядя под ноги. Лешке снова мучительно хотелось наскочить на нее, потрясти, схватить за руку… Зачем ему все это хотелось сделать, он не знал – просто хотелось, и все. Он сдержался.

В конце концов все, обессиленные, опустились около встреченного на пути кострища. Оно было похоже на то, у которого они провели ночь. Но почему-то никто с уверенностью не мог сказать, оно это или нет. От этого было как-то не по себе. Но тут Женька вспомнила:

– А что мы тупим? Рядом с нашим кострищем ламбушка была. Вон за теми деревьями.

Лешка первый рванул за деревья. За ним подорвались девчонки.

Ламбушки не было. Была лужа. Плохо понимая, что делает, Лешка упал на колени и стал пригоршнями загребать коричневую торфяную воду и пить, пить, пить ее.

– Не пей, козленочком станешь! – Женька попыталась оттащить его от лужи, но брат сопротивлялся.