«Боишься, что он уйдет? – мысленно спросила его Легата. – Или что не уйдет?»

– Зачем ты его выгнал? – поинтересовалась она вслух. Она не отрывала взгляда от петляющей по пляжу фигурки, вспоминая их краткую ночную встречу у входа в Первую лабораторию. Легата поймала себя на том, что мысленно велит бегущему: «В волны! В море ныряй!»

– Я его не выгонял, моя дорогая, – отозвался Оукс. – Он, должно быть, сбежал. Проверь, чтобы все люки были закрыты! – бросил он стоящему поодаль Льюису.

– Он был в камере. Почему?

– Он и эта баба, таоЛини, вернулись из экспедиции без Паниля, зато с какой-то нелепой байкой – дескать, их диржаблики спасли. Тут простого допроса было недостаточно.

Подошел Льюис и встал у Оукса за спиной.

– Все чисто.

Томас рванулся к воде и нырнул под драные ошметки мертвых слоевищ. Вынырнул он весь обмотанный водорослями, а рвач остался пировать на келпе. Видно было, что беглец устал.

– Мы можем ему помочь? – спросила Легата.

– А что ты предлагаешь? – поинтересовался Оукс в ответ.

– Выслать спасателей!

– Округа кишит рвачами и плоскокрылами. Мы не можем позволить себе новых жертв.

– Если он такой дурак, что вышел наружу, пусть сам и отдувается, – добавил Льюис. – Разве не так бегут П?

Он внимательно глянул на Легату.

– Он не бежит П, – ответила та, размышляя, не мог ли Льюис как-то прознать о ее собственной безумной затее.

– Что бы он ни делал, – объявил Оукс, – помощи он не дождется.

– Ох нет… – невольно выдохнула Легата.

Погоню продолжили еще один рвач и два плоскокрыла. Томас спотыкался на каждом шагу, и рвач быстро нагонял его. Но в последний миг, уже изготовившись к последнему, смертельному прыжку, демон отвернул. С неба обрушилась спутанная масса щупалец, и Томаса подхватил проплывший мимо дирижаблик.

Оукс ударил по пульту, возвращая камеры на панорамный обзор.

– Вы только гляньте! – выдохнул кто-то за его спиной.

Над холмами и утесами вокруг Редута плыли в небесах ряды дирижабликов, смыкаясь кольцом осады там, куда не доставали орудия.

– Прощай, Раджа Томас, – лицемерно вздохнул Оукс. – Жаль, что дирижаблики его унесли. Рвач поступил бы милосердней.

– А что делают с людьми дирижаблики? – поинтересовалась Легата.

Прежде чем Оукс успел ответить, вмешался Льюис.

– Так, ладно! – бросил он поверх голов. – Представление окончено, за работу!

– Мы можем судить только по трупам демонов, – признался Легате Оукс. – Их выжали насухо.

– Я… жаль, что мы не смогли его спасти, – проговорила она.

– Он рискнул. И проиграл.

Оукс потянулся к пульту. Палец его дрогнул над клавишей, нажал, останавливая программу поиска. Потом босс отступил, чтобы оглядеть весь экран. Утянувший Томаса дирижаблик затерялся в далеких толпах своих собратьев. Раздутые мешки танцевали в небе, подсвеченные оранжевыми лучами обоих солнц, и перепонки их парусов плескались на ветру.

Потом Легата поняла, что остановило Оукса. Дирижабликов становилось все больше. Они поднимались все выше и выше, заполняя небосвод.

– Зеницы корабельные! – прошептал еще кто-то. – Да они застят солнца!

– Разделить экран! – скомандовал Оукс. – Активировать все сенсоры периметра!

Легата лишь через несколько мгновений осознала, что обращается он к ней. Она коснулась пульта. Экран посерел, потом прояснился снова, разделенный на ровные прямоугольнички, помеченные номерами, – изображения с сенсоров. И со стороны моря, и со стороны суши небеса над Редутом были полны дирижабликов.

– Туда смотрите! – Льюис указан на экран, на котором виднелись подножия дальних скал. – Демоны.

И в тот же миг всем стало ясно – докуда видят сенсоры, вся гряда шевелится. Легата была уверена, что никогда прежде на Пандоре такая масса клыков, когтей и жал не собиралась в одном месте.

– Что они делают? – спросил Оукс, и голос его дрогнул.

– Вроде бы ждут чего-то, – прошептала Легата.

– Ждут сигнала к атаке, – предположил Льюис.

– Проверить безопасность периметра! – рявкнул Оукс.

Легата вызвала соответствующие сенсоры. Изображения перегруппировались. Теперь экран показывал, как идут работы по устранению повреждений, нанесенных бунтом спецклонов. «По чьему, интересно, приказу?» – мелькнуло в голове у Легаты. Всюду суетились работники, в большинстве – спецклоны под охраной вооруженных нормалов. Иные трудились в открытом дворе, где нервоеды не оставили ничего живого, другие – у разбитых участков периметра, где были установлены временные барьеры. Даже за стеной прохаживались тяжело вооруженные патрули. Ни демоны, ни дирижаблики не вмешивались.

– Почему они не нападают? – спросила Легата.

– Похоже, пат, – заметил Льюис.

– Мы бережем энергию, – ответил Оукс. – Я приказал не расстреливать тварей попусту. Только если они приближаются на двадцать пять метров к нашим людям или оборудованию.

– Они мыслят, – прошептал Льюис. – Мыслят… планируют…

– Но что они задумали? – спросила Легата, заметив, что Оукс бледнеет с каждой минутой.

Босс отвернулся.

– Хесус, нам самим нужно кое-что спланировать. Идем.

Легата даже не заметила, как они вышли. Она перебирала кадры с внешних сенсоров. Во всем мире осталось только три цвета – червонный блеск солнц и дирижабликов, черные скалы, сплошь покрытые телами демонов, и белопенное море, все в барашках волн.

Когда Легата наконец обернулась, ни Оукса, ни Льюиса в центре управления не было.

«Скоро придет пора действовать, – подумала она. – И я должна быть готова».

Протолкавшись к дверям, она выскочила в главный коридор и побежала к себе.

Поэт.

Ты видишь кости впереди.

Где нет их.

Они появятся.

Когда мы придем…

Хали Экель, из «Личных писем».

Хали внимательно изучала подсоединенные к распростертой на ложе Ваэле мониторы. День еще не кончился, но Ваэла спала, неподвижно раскинувшись в растянутом между креплениями гамаке в одной из пустующих кают под обшивкой Корабля. Люка не было, дверной проем прикрывала только занавесь, колыхавшаяся под порывами ветра из соседнего аграриума.

Живот Ваэлы походил на крутой холм.

«Это ненормальный сон», – подумала Хали. Дыхание беременной было слишком неглубоким, тело – слишком вялым. Ваэла словно погружалась в нечто, напоминающее гибернацию. Как это отразится на плоде?