Сташи сняла фартук, повесила его на гвоздь и потянулась, предвкушая отдых.

В зале негодующе заскрипело ломаемое дерево, во дворе таверны заржали лошади. Вампирка осторожно выглянула из кухни. Сташи увидела Морану. Хозяйка таверны сидела на поставленном набок столе. Как раз в тот момент, когда вампирка увидела ее, суккуб разбила кружку с пивом о голову тролля, лезущего на баррикаду.

Сташи метнулась обратно в кухню. Девушка распахнула окно и вывалилась на мокрую от росы траву. Не успев подняться, вампирка увидела темный силуэт, бегущий прямо на нее. В темноте было не разобрать, человек это или эльф. Но жест, в котором нападающий торопливо сложил пальцы, Сташи узнала. Слишком часто ей уже приходилось видеть этот жест в своей жизни. Вопреки ожиданиям всех, кто пытался применить его к вампирке, заклятие Серебряных Ресниц не ослепляло Сташи, а причиняло ужасную головную боль. Вампирка дико закричала и ударила первой. Наотмашь, вложив в удар всю свою силу, которой так сильно стеснялась и обычно старалась сдержать. Мужчина отлетел в сторону, ударился о забор таверны и медленно сполз по нему. Сташи, словно со стороны, увидела свои руки на его горле, ощутила горячие толчки аорты под пальцами.

Все-таки она не делала этого очень давно. Сташи промахнулась и впилась в плечо мужчины, рыча и разрывая его клыками. Ощутив под зубами кость, девушка очнулась. Всхлипнув, она отбросила залитое кровью тело.

Сташи кинулась бежать.

Марина осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. В нем было пусто, двери соседних номеров – распахнуты. Звеньевая никогда не любила открытых дверей, откуда, словно внутренности из распоротого живота, на проходящего мимо обрушиваются сбитые хозяевами простыни, криво повешенные картины и висящие на люстре чулки. Но сейчас надо было заглянуть к соседям. Ведьмы бесшумно выдвинулись в коридор. Марина жестом указала Инне на номер наемников, Тине – в противоположную сторону. Сама звеньевая осталась посредине коридора. Марина держала меч наготове и поглядывала в сторону лестницы, ведущей на первый этаж таверны. Оттуда пока, слава Радагасту, никто не появлялся.

«Экены мертвы», телепатировала Инна. – «Всех зарезали во сне».

«А Чи убийцы? Мы его знаем?»

«Да», отвечала ведьма после некоторой паузы. – «Здесь везде Чи Лайруксала. И Вилли».

Марина глубоко вздохнула. В коридоре появилась Тина. В расширенных глазах ведьмы застыли огромные зрачки.

«Ирина и Стана мертвы?», спросила Марина, хотя уже знала ответ.

«Там… там только Стана. Мертвая».

«Надо проверить номер Карины», – телепатировала звеньевая. Инна присоединилась к ним и спросила:

«А может, сразу номер Ринке?»

«Ты – в номер Ринке, Тина – к номеру Карины», решила Марина.

Номер старшей крыла «Змей» находился почти у самого выхода на галерею, а Ринке разместился не в левом, как ведьмы, а в правом крыле здания. В том же крыле, как вдруг сообразила Марины, где выбрали себе комнаты Арга, Вилли и Лайруксал. Комната Карины оказалась запертой, внутри никого не было. Звеньевая и ее ведьмы вышли на галерею. Марине хватило одного взгляда, чтобы оценить ситуацию. Хозяева таверны, оставшиеся в живых наемники и Ундина с Сабриной, которых Марина узнала по платьям, отгородили дальний угол зала столом. На импровизированную баррикаду с воем и ревом карабкались тролли. Звеньевая посмотрела вниз как в тот момент, когда на баррикаде появилась суккуб и разбила о голову тролля кружку пива.

– Вот вам и ее хваленое беспристрастие, – услышала ведьма нервный шепот. Марина перевела взгляд и увидела, что вход в правое крыло таверны перекрыт комодом. Над комодом торчали головы сидха и гнома.

– Что теперь будет с грузом? – продолжал гном. – А с нами?

Сидх молчал, но бледен был до синевы. В следующий миг оба исчезли за баррикадой.

Марина видела только один выход из ситуации, но колебалась. Первый раз в жизни ведьме приходилось принимать настолько важное решение.

В воздух с клекотом поднялась спавшая на балке Газдрубала. Горгулья обрушилась на троллей, снизу донесся вой и крики.

Марина тряхнула головой и сказала:

– Поставим магическую сеть, чтобы тролли не могли подняться на галерею и зайти к нашим с тыла. Только колдуем аккуратно, не дай Перун, нас заметят.

– Какой тип сети? – спросила Тина.

Марина лихорадочно соображала. Сеть, несомненно, надо было поставить. Но еще предстояло вылететь во двор и перегородить ворота, чтобы никто не мог покинуть таверну. Звеньевая сомневалась, что они втроем смогут сплести заклинание необходимой мощности на воротах. Число противников во дворе было неизвестно. А темные эльфы хоть и были слабейшими магами среди своих соплеменников, но колдовать они все же умели. Остаться же во время боя без запасов Чи означало резко снизить шансы самих ведьм выйти из схватки живыми.

– Ты глянь, – хихикнула Инна. – Газдрубала обосрала троллей…

Марина сморщилась и отмахнулась.

– «Розочка», третий уровень мощности, – решила она. «Розочкой» называлась простейшая, но надежная плетенка. – На счет «раз»…

Шэд ощутил, как кто-то бесцеремонно трясет его за плечо. Оборотень открыл глаза. В теплом полумраке бани он различил темную фигуру. Но к аромату березовых веников, дыма и остывающих камней, который Шэд так любил и именно поэтому расположился на ночь именно здесь, примешивался другой запах, который он сразу узнал. Да и как было не узнать. Флакон с этими духами Андерет подарил Сташи только вчера. Шэд случайно опрокинул его и разлил половину. Весь день оборотню казалось, что от его собственных рук несет «Месячными горгульи» – так он переиначил вычурное эльфийское название композиции, «Свет полумесяца на крыльях горгульи».

Но сейчас и в самом деле пахло кровью.

От Сташи…?

Он схватил ее, резко, торопливо, ища рану.

Но Сташи оттолкнула его с такой силой, что оборотень вспомнил, что перед ним вампирка, хотя и перерожденная.

– Нет, Шэд! – закричала она. – Потом! Проснись! Встань! Там, в таверне…

Альх Теем услышал над головой хорошо знакомый свист рассекающих воздух метел.

– Лайра! – рявкнул он. – Воздух!

Фургон, которым правил сидх, был уже в воротах. Но Лайруксал услышал тролля. Эльф перегнулся со своего места как раз вовремя, чтобы увидеть трех ведьм, летящих на него подобно небесному копью.

Воздух дрожал от вибраций Чи. По характерному резонансному зубцу Лайруксал понял, что хотят сделать мандреченки. Они собирались заткнуть ворота Дугой Аэретиля. Эльф усмехнулся, встряхнул кистью и нараспев выкрикнул несколько слов. В воздухе между ведьмами вспыхнула бледная вспышка, по форме похожая на лепесток кувшинки. Лайруксал с наслаждением видел, как одна из мандреченок рухнула на крышу конюшни и пробила ее. Вторая на всей скорости ударилась о частокол, загнав рога метлы между кольями; а третья, кувыркаясь, шлепнулась вниз, на двор таверны, прямо перед носом Альх Теема.