- Почему он, Лей? – Прошипел Зарух в секунду передышки, которую мне предоставил.

- Кто, он, Зарух! Что с тобой вообще происходит? – Переводя дыхание, но не теряя бдительности ответила я.

И тут же на меня обрушился новый град ударов.

- Почему он, Лей?! – Уже прорычал он. – Я ведь могу дать намного больше!

- Ты придурок, Зарух! – Только и могла огрызнуться я перед тем, как он снова атаковал.

Наши мечи скрестились, я уперлась ногами, чтобы противостоять его напору, иначе дальнейшее продвижение назад грозило припереть меня к стенке. Он давил, я стояла. Он придвинулся в плотную к скрещенным лезвиям и с каким-то отчаянием снова спросил:

- Почему он, Лей?

А почему действительно он? Ведь если признаться самой себе, то ни на кого другого я никогда так не смотрела, ни с кем другим мне не было так хорошо просто находиться рядом, и ни с кем мое сердце не билось так часто, как рядом с Сольгером. Мне многие нравились, все-таки вокруг меня всегда были достойные парни, но, если быть до конца с собой честной, быть я хочу только с ним, с Сольгером.

- Потому, что я его люблю. – Признаваясь больше самой себе, чем кому бы то ни было, прошептала я.

Зарух зарычал и проведя прием, при котором лезвие его ученического меча прошло вдоль кромки моего ударил меня рукоятью в лицо, отталкивая назад. Скула вспыхнула болью, потеряв равновесия, я завалилась на спину, теряя меч, а Зарух приставил мне к горлу острие своего меча. Несколько долгих секунд он с ненавистью смотрел мне в глаза. Я же почувствовала, как по лицо потекло что-то горячее и непроизвольно стерла рукой жидкость и посмотрела на сои пальцы. Кровь. Странно, но в скольких драках мне ни приходилось учувствовать, по лицу я получала всего несколько раз, а чтобы из раны вот так текла кровь… Я недоуменно снова перевела взгляд на Заруха.

- Ммм! – Снова зарычал он и скривился, как от боли. После чего откинул свой меч прочь и, бухнувшись рядом со мной на колени, несколько раз со всех силы ударил кулаком о землю. – Прости, Лей… Прости… - почему-то дрожащей рукой хотел он дотронуться до моего лица, но я отшатнулась. Все-таки чего от него ожидать я совершенно не знала, а на то, что творилось с ним сейчас было страшно смотреть.

В этот момент звуки, казалось ушедшие куда-то на задний план во время нашего боя, снова вернулись в мое восприятие, как-то даже оглушив. А с вместе с ними, кто-то резко откинул Заруха прочь и склонился надо мной.

- Что с тобой?  - На меня смотрели немного дикие глаза Сольгера. И откуда он тут только взялся?

Я протолкнула образовавшийся ни с того ни с сего ком в голе и ответила:

- Ничего страшного. Дай руку. Я хочу подняться.

Я видела, что больше всего на свете ему сейчас хотелось сгрести меня в охапку и куда-нибудь мчаться, лишь бы кто-то что-то сделал. Это на столько ясно читалось в его глазах и позе, что я решила быть благоразумной за нас двоих. Все-таки, если он сейчас меня подхватит на руки, возникнет слишком много вопрос, а после и  издевок. Хотя посидеть у него на ручках я бы не отказалась.

- Все хорошо! – Немного смещаясь вбок, проговорила я ему и всем, кто сейчас пялился в нашу сторону.

Ранения на занятиях не то, чтобы были частым явлением, но и редкостью тоже не являлись, поэтому никто не понял, что, собственно, произошло. За исключением разве что моих парней, и то не всех.

- Наставник Сольгер, - услышала  я голос преподавателя, - раз уж вы так переживаете за моих учеников и у вас есть свободное время, не могли бы вы проводить Лея к лекарю.

- Да, конечно. – Тут же отозвался он, доставая из кармана платок и прикладывая к моему лицу. – Держи. – И подтолкнул меня в спину, с ненавистью оглядываясь на стоящего неподалеку Заруха.

Рана, конечно, была не опасная и небольшая, но, как и любая рана на лице, сильно кровила и от того казалась страшнее, чем была на самом деле. Наш Дон-Кихот это подтвердил и обработав просто сказал, что в скором времени все заживет.

- И часто он получает ранения? – Как бы между прочим спросил Сольгер, сложив руки на груди.

Дон Кихот что-то заподозрив по его тону бросил быстрый взгляд на меня.

- А вы, собственно, по какому поводу интересуетесь? – Задал он вопрос в ответ.

Теперь уже быстрый взгляд в мою сторону бросил Сольгер после чего посмотрел в глаза лекарю и ответил:

- Потому что собираюсь на ней жениться.

Мои брови сами собой поползли вверх, как, впрочем и у Дон-Кихота, который снова перевел взгляд на ошарашенную меня. Однако, очень быстро взял себя в руки.

- Для начала вам придется договориться с ее дедами, а уговорить их отдать ее руку вам, поверьте, будет не так-то просто.

- Вы думаете? – Точно также глядя на меня ответил Сольгер.

- Совершенно уверен.

И главное говорили и смотрели все это время так, будто я мебель какая-то!

- Меня, значит, спрашивать никто не собирается? – Наконец нашла в себе силы возмутиться я.

- А ты против? – Внезапно спросил Дон-Кихот. Вот от кого-кого, а от него я такой подлянки не ожидала. А потому от возмущения просто хватала ртом воздух. Однако, быстро нашлась, чем ответить обоим.

- А за мной ухаживали? В любви признавались? Предложение лично делали? И вообще, он меня даже ни разу не поцеловал! – Наконец выдала я самый убойный аргумент и покраснела.

- Ууу. – Покачал головой Дон-Кихот. – А вы, молодой человек, оказывается очень непоследовательны.

- Пожалуй, в этом вы правы. – Согласился с ним Сольгер и направился ко мне.

От неясного предчувствия я даже заерзала на стуле. Но возмущенный взгляд не опустила. Он же подошел и, глядя мне в глаза оперся руками о спинку стула, чем заставил меня отклониться назад.

- Значит, не ухаживал?

Я помотала головой.

- Не признавался в любви?

Я снова помотала головой.

- Не делал предложения?

И снова мое уже не такое уверенное мотание.

- И не целовал?

Тут уже вместо махания я захлопала глазами. А этот нахал тяжело вздохнул, выражая вселенскую скорбь и выдал:

- Что ж, будем исправляться.

И наклонившись ко мне совсем близко, поцеловал кожу  около ранки, потом еще и еще, потом перешел к глазам, которые сами собой почему-то закрылись, потом переместились на другую скулу и, наконец, выждав секунду, прикоснулся к моим губам. Сначала легко и нежно, будто пробуя меня на вкус, а потом глубже и напористей.

Когда мои руки обвили его шею я так и не поняла, однако, в следующее мгновение он подхватил меня за талию и усадил к себе на колени, продолжая целовать так, будто несколько дней изнемогал от жажды, а тут, наконец, дорвался до источника влаги. Моя бедная голова шла кругом и я даже не вспомнила о лекаре, который по непонятной для меня причины просто ушел, оставив нас вдвоем. Признаться, никогда, даже в прошлой жизни, меня так не целовали и никогда прежде я не чувствовала того, что ощущала от его прикосновений.