– Владислав – это аптекарь, через которого мы нашли друг друга. Во время боя хирург может оказаться очень полезен. Черное Пламя распускает гвардию, – продолжал Искандер мрачно. – Со следующего месяца его замок будут охранять только эфирные стражники.

– А, помню – помню, – сказал Лайтонд.

– Император боится предательства, а големы – или как вы их там называете – не предают.

– Ну, его опасения имеют под собой почву, – вставил Рингрин.

Мандречен хмыкнул:

– Вы путаете причину со следствием, господин сидх. Остальных он просто уволит, а меня – казнит.

– За что? – спросил принц.

– Чтобы никто не повел войска на его замок, – ответил Искандер. – Я командовал армией во время Поланской компании, и солдаты любят меня.

– Да уж, – покачал головой Рингрин. – Как это у вас говорится? Куда ни плюнь, всюду х*й?

Мандречен озадаченно посмотрел на принца. Лайтонд засмеялся и сказал:

– Мой друг не очень хорошо владеет вашим языком, извините его. Он хотел сказать – куда ни кинь, всюду клин.

– Интересный вариант, – пробормотал Искандер. – Ни разу такого не слышал. Мне понравилось про х*й, я это запомню.

– Ну что же, мы пойдем, – сказал Лайтонд и взял лежавшие на столе свитки.

– Я вас прошу, выберите себе по девочке, – сказал Искандер. – Все должно выглядеть как обычный визит солидных господ.

– Я, кстати, хотел спросить, почем здесь удовольствия, – рассеянно сказал Верховный маг Фейре, бегло проглядывая записи. – Не знаю, сможем ли мы это себе позволить… У нас сложности с наличностью.

– Вас обслужат бесплатно, как моих друзей, – сказал мандречен. – А проблемы с наличностью не у вас одних. Уже не только на рынке расплачиваются кольцами и серьгами, но и здесь тоже. Час с девочкой обошелся бы вам вон в тот перстенек, что я вижу у вас на руке. За ночь пришлось бы отдать браслет, если бы он у вас был…

– Да, но в чем же причина монетарного кризиса? – спросил Рингрин. – Я видел какие-то совершенно дрянные монеты, по-моему, из меди, и им пытались приписать стоимость серебряной гривны!

– Жаль, что вас не слышит министр финансов, – хмыкнул Искандер. – Дрянные монетки… Но и Нафанаил ничего не может сделать. Причина в том, что наш император любит спать на золоте. Слава Ящеру, для дракона он очень скромных размеров. Иначе в Мандре не осталось бы в свободном обращении ни единой золотой монеты. Все они давно лежали в императорской сокровищнице.

– Мы все-таки заплатим за себя сами, – сказал Лайтонд.

– Тогда об этом сразу же донесут, – ответил Искандер безразлично. – Мои друзья не платят за себя.

– Странные у вас порядки, – заметил Рингрин.

– Бросьте вы свою вежливость, – грубо ответил начальник императорской гвардии. – Эта страна сошла с ума, а то, что здесь сейчас происходит – пожар в борделе во время наводнения.

– Не хотелось бы быть обязанным вам, – сказал Лайтонд. – Сделаем так. Я расплачусь с вами информацией. Ее важность для вас намного превосходит стоимость даже двух золотых браслетов, так что будем в расчете.

«Иди, Рин», передал он другу. – «Жди меня в подворотне дома напротив».

Принц поднялся, кивнул Искандеру и вышел.

Очутившись в общем зале, Рингрин принялся разглядывать девушек. Посетителей прибавилось. Многие диваны опустели – девицы уже работали. Рингрину приглянулась девушка в красно-зеленом коротком клетчатом сарафане. Она молча сидела рядом со щебечущими подругами и пускала колечки дыма из изящной, очень женской ореховой трубки. Несмотря на то, что она сидела, было заметно, что девица довольно высокого роста. Она не была ни полной, ни худой. В самый раз, на вкус Рингрина. С другой стороны, она была чистокровной мандреченкой, о чем говорила каждая черта ее лица.

То есть, в полном соответствии с советом Зигфрида, эта проститутка была женщиной, которую принц темных эльфов никогда бы не смог себе позволить.

Рингрин заметил, что клиенты подходили к понравившимся девушкам, перебрасывались парой слов и поднимались с ними на второй этаж по широкой каменной лестнице, покрытой красно-зеленой ковровой дорожкой. У лестницы стояла небольшая конторка, вроде той, что можно увидеть в банке. За конторкой сидела женщина средних лет. В отличие от большинства девиц, она была одета весьма строго. Женщина выдавала парочкам какие-то карточки. Рингрин догадался, что в них проставлено время. Мужчина, спустившийся обратно в зал, показал карточку и затем полез в карман, из которого выудил довольно потрепанный кошелек. Принц ожидал увидеть монеты, но увы! Клиент расплатился золотым зажимом для волос. Рядом с конторкой стоял флегматичного вида мужчина, опираясь на огромную палицу. С ним все было ясно – это был вышибала. Его присутствие гарантировало проституткам, что их работа будет оплачена независимо от желания клиента расставаться с деньгами.

В общем, все выглядело чинно, спокойно и даже немного скучно, чего принц никак не ожидал от гнезда разврата. Но мандречены хотя бы не дошли до того, чтобы нумеровать девушек, как это сделали в Боремии.

Рингрин подошел к девице. Не зная, что сказать и опасаясь выдать себя акцентом, он молча протянул ей руку. Та кивнула, затушила трубку и поднялась. Рингрину понравилось, как она двигается. Многие из девушек призывно виляли бедрами при ходьбе, но эта шла спокойно и ровно – хотя ей было чем повилять. Они направились наверх. У конторки Рингрин потянулся за карточкой. Но тут к женщине подскочил давешний мужичок в черном костюме и что-то прошептал на ухо. Она тут же расплылась в улыбке.

– Вы не пожалеете! – воскликнула женщина. – Таня у нас фантазерка! Останетесь довольны, будьте уверены!

Рингрин торопливо прошел мимо конторки. Из-под профессиональной улыбки на лице женщины проступал откровенный ужас, и ему было неприятно на это смотреть. Когда они поднимались по лестнице, Таня заметила:

– Ты интересный.

– Почему? – спросил Рингрин.

– Сидхи меня редко выбирают, – пояснила девица. – Наверное, потому, что я курю, а у вас так не принято.

Рингрин мысленно обругал себя за оплошность.

Перед тем, как они покинули дворец Лакгаэра, Лайтонд снова добросовестно окутал друга чарами, создав над его головой волшебную шлем– маску. Теперь все окружающие видели вместо черноволосого эльфа с вертикальными зрачками блондина с глазами цвета прибоя, и в них были совершенно нормальные, круглые зрачки. Искандеру совсем ни к чему было знать заговорщиков в лицо. Лайтонд намеревался сохранить инкогнито друга так долго, как это будет возможно. Девица, как и все остальные, думала, что перед ней ледяной эльф, не вышедший ростом.

У тэлери редко курили даже мужчины, несмотря на богатырское здоровье и практическое бессмертие. А представить ледяную эльфку с трубкой в зубах и правда было невозможно. Среди же темных эльфов курение табака было довольно распространено. К чему беречь себя, если неизвестно, увидишь ли закат? В отряде Рингрина и женщины, и мужчины одинаково предавались увлечению табаком, который звездные эльфы привезли из-за моря вместе с картофелем и кукурузой.