Создание Преисподней, клыкастое, чешуйчатое, с диким ревомотделилось от тела монарха и обратило свой гнев на Кентрила. Сукровица капала сголого, едва затянутого плотью удлиненного черепа. Два изогнутых рога поднималисьнад заостренными ушами. Над страшными щелями ноздрей, под нависшими бровямивращались глаза повелителя демонов, взирая на наглого человечка с ненавистью излом.

Диабло яростно взревел еще раз — и исчез так же быстро, каки появился.

Видение с обликом Джариса Хана окончательно развалилось.Королевские одеяния почернели и повисли лохмотьями. Остатки кожи стали такимихрупкими, что разлетались тысячами чешуек. Лорд Хан прижал руку к груди, словнопытаясь остановить неизбежное, а затем рассыпался грудой костяных осколков иобрывков материи.

Последние следы образа Хана улетучились.

А Кентрил обнаружил, что падает.

Все ниже и ниже. Руины когда-то возродившегося королевстваманили его. Кентрил зажмурился, молясь, чтобы конец был быстрым и безболезненным.

Объятый ужасом капитан вдруг завис в воздухе. Глаза егошироко распахнулись. До земли оставалось еще футов сто.

Кентрил не сразу осознал, что продолжает опускаться, толькогораздо медленнее, как-то осторожно. Он оглянулся, пытаясь понять, чтопроисходит.

Мимо него во всей своей красе проплывали купола королевскогодворца. Каким-то образом замок не пострадал от света кристалла, но начиналосьутро, и первые лучи солнца уже начали разъедать остатки ложной тьмы. Кентрилничуть не жалел о гибнущем великолепии, но вдруг заметил на самом краю главногобалкона тонкую фигуру с развевающимися каштановыми волосами.

Их глаза встретились. Кентрил увидел во взгляде Этанны такуюсмесь эмоций, и так поразился ей, что не сразу осознал, что это она бережноопускает его к земле. Только когда короткая грустная улыбка мелькнула насерьезном лице девушки, он осознал все, что она для него сделала.

Свет уже лился на дворец. Кентрил почувствовал, что летитбыстрее. Этанна перегнулась через перила, протягивая к нему руки.

И хотя он знал, что дочь Джариса Хана не искала его помощи,капитан Дюмон не сумел удержаться, и ладонь его невольно метнулась в сторонудевушки. Этанна еще раз улыбнулась.

Солнце коснулось ее.

Свет окутал ее тело, и принцесса испарилась;

Грандиозный дворец Джариса Хана обратился в пыль, древняякладка рассыпалась. Даже холм, казалось, стал ниже.

Лишенный чар Этанны, оберегавших его, Кентрил Дюмон камнемполетел к земле.

Тьму рассекли голоса:

— Может, будет лучше, если ты просто воскресишь его измертвых и покончишь с этим, парень.

— Он жив, хотя как ему это удалось, трудно сказать.

Кентрилу хотелось, чтобы голоса исчезли, оставили его ввечном покое, но они не смолкали.

— Я попробую еще что-нибудь. Может, удастся встряхнуть его.

Фырканье.

— А почему бы тебе не использовать эту силу, чтобы чутокподлатать себя?

— Переживу…

Луч света вонзился в черную пустоту. Кентрил попыталсяприоткрыть глаза, но тело скрутила страшная боль. — Он шевелится, Хамбарт! Онреагирует!

— Да не иссякнут вовек чудеса! Свет стал слишком назойлив.Он обжигает мозг, притягивает взгляд.

Застонав, Кентрил разлепил веки.

Дневной свет заливал округу, но не он заставил капитанаочнуться. А, так это пылает костяной кинжал, кинжал в левом кулаке некромантаЗэйла.

В единственном кулаке, оставшемся у некроманта.

Вместо второго правую руку мага украшала культя,обрывающаяся над самым запястьем. Бледный последователь Рашмы казался ещебледнее — там, где лицо его не бороздили багровые шрамы. Одежда его свисалаклочьями, и выглядел он так, словно не спал уже много ночей.

— Добро пожаловать назад, капитан! — весело поприветствовалон Дюмона.

— Ха! Мертвец воскрес! — хихикнул Хамбарт Вессел.

Череп примостился на выступе скалы рядом с Зэйлом.

— Зэйл, — прохрипел Кентрил. — Ты… жив?

Некромант кивнул:

— Твое удивление по этому поводу не меньше моего, когда янашел тебя. Как ты оказался тут, внизу, среди развалин, если взбирался навершину Нимир, чтобы остановить Джариса Хана?

Кентрил заставил себя повернуться. Нижняя часть груди илевое плечо жутко болели.

— Осторожней, капитан. У тебя сломано несколько ребер ивывихнуто плечо. Когда я немного оправлюсь, то обязательно вылечу все твоираны.

Не обращая внимания на мага, Кентрил разглядывал то, чтоосталось от знаменитого Уреха. Его окружало еще меньше строений, чем тогда,когда наемники впервые вошли в город. Бесформенными грудами громоздились кускивнешней стены, почти у всех домов отсутствовали крыши. Урех больше не походилна город призраков — скорее уж на обычный древний город, брошенный нарастерзание времени и стихиям.

От дворца остались лишь островки фундамента.

— Расскажи мне, что случилось, капитан Дюмон, — настойчивопопросил некромант.- Если можешь.

Из всех людей на свете Зэйл, пожалуй, единственный, ктодолжен знать правду. Сделав несколько глотков воды, Кентрил поведал ему все. Онрассказал о том, как пожертвовал собой Горст, о битве за Ключ к Свету, особственном решении уничтожить кристалл даже ценой своей жизни. Когда онговорил об Этанне, горло капитана сжалось, а на глаза навернулись слезы. Но онпродолжил рассказ — пока Зэйл не узнал все.

Выслушав его, некромант глубокомысленно кивнул:

— Возможно, настоящий архангел присматривал за тобой,капитан. Как вовремя все свершилось. Еще несколько секунд, и дьявольские детиХана разорвали бы меня в клочья. Только нож и находчивость Хамбарта хранилименя так долго.

— А что он сделал? — спросил Кентрил, взглянув на череп.

— Всего лишь притворился хозяином, приказав нечистиостановиться, ибо некромант еще нужен для заклинания. Ну и проделал нечтопохожее с Ханом.

— Может, я еще буду блистать на сцене! — похвалился череп.

На лице Зэйла появилась улыбка.