Однако метил он не в престарелого монарха, а в Ключ к Тени.Маг не знал, есть ли у него хоть какая-то надежда уничтожить артефакт. Что ж,если, получится хотя бы повредить его — это уже хорошо. Главное — удержать Ханаподольше, не дать ему помешать капитану Дюмону и Горсту. Служитель Рашмыпосвятил свою жизнь борьбе за сохранение равновесия, и если сейчас придетсяотдать эту жизнь — он готов.

Он послал вперед Зубы Трэг`Оула, рассчитывая, что один изснарядов ударит в кристалл.

Джарис Хан повел рукой, и мерцающий серебром щит защитилКлюч от опасности. Костяные снаряды отскакивали от него и рикошетили в стороны.

Стиснув зубы, Зэйл отозвал чары. Однако последний голем ужерассыпался — Зубы довершили то, что начал Хан.

— Отродье Диабло!

Величественный лорд встал перед Черным камнем, оберегая егосвоим телом, даже рост монарха вроде бы увеличился. Глаза его горели красным,как у настоящего демона. Полностью порабощенный Тьмой Первичного Зла, ДжарисХан не видел даже собственного проклятия.

— Поработитель душ! Прими же вечную кару!

— А что, эта кара включает в себя выслушивание твоихпроповедей, милорд?

Зэйл в открытую издевался над правителем. Лучшим его оружиемоказались не заклинания и даже не големы. Слова, слова жалили Джариса Ханабольше, чем что-либо, особенно те, что выставляли его глупцом, а неблагочестивым светочем истины, каковым он себя считал.

Но на этот раз правитель Уреха отреагировал не так, какожидал маг. Лорд Хан качнул головой с насмешливой жалостью и ответил:

— Введенный в заблуждение дурень. Зло, испортившее тебя,заставляет недооценивать Силы Света. Я знаю чего ты добиваешься, и знаю, зачемты это делаешь!

— Я лишь пытаюсь уберечь свои уши от твоих непрерывныхнотаций.

И снова Джарис Хан не обратил внимания на наживку. Онтихонько хихикнул и посмотрел на Зэйла сверху вниз, будто на блохастуюдворняжку.

— Последнее, отчаянное оружие побежденного негодяя. Твоимарионетки и то послужили тебе лучше, мастер Зэйл, ибо они, по крайней мере,сумели меня провести.

— Они были нужны только для того, чтобы привести тебя сюда,— парировал некромант, — сюда, где тебя ждал я.

— И ты думаешь, что удержишь меня здесь, пока твоикомпаньоны добираются до Ключа? Неужели ты полагал, что я оставлю кристалл безприсмотра? Этанна следит за ним, она увидит идущих наемников и все сделаетправильно.

Зэйл позволил себе небрежную улыбку:

— Даже с капитаном Дюмоном?

Стрела попала в цель.

— Этанна позаботится, чтобы он не сдвинул и не повредилкристалл. Это все, что от нее требуется.

— Она хочет капитана, милорд. Она очень хочет его. Страстьтвоей дочери — или даже ее любовь, а? — может отвлечь ее. А это, возможно, все,что требуется ему.

— Этанна знает свои обязанности, — возразил старец, но бровиего нахмурились. — Она не предаст дело архангела!

Пока Хан говорил, руки его вдруг затрещали, налившисьэнергией. Зэйл увидел, что время для бесед истекло; теперь, если он ещенадеется дать капитану и Горсту время, он должен бороться изо всех сил.

— Время сознаться в грехах и просить очищения, некромант, —громыхнул бас Джариса Хана. — И не бойся за сердце Этанны. Она, в конце концов,дочь своего отца и сделает то, что должно быть сделано, даже если это иозначает полное уничтожение Кентрила Дюмона!

Свирепый ветер и жестокий холод ничуть не заботили колдунью,разыскивающую на ночном горном склоне Горста. С узкого, ненадежного каменноговыступа она озирала поверхность скалы глазами, видящими во мраке не хужекошачьих, высматривая малейшие признаки движения.

Лишь одна мысль отвлекала ее, буравила разум с яростнойэнергией голодной пиявки. Она знала, что отец обещал не причинять вреда еедорогому Кентрилу, но ведь всякое случается. В своей ошибочной вере внекроманта Кентрил мог принести себя в жертву этому отвратительному бледномумагу. Как же это расстраивало Этанну!

Не заметив ничего необычного, девушка перенеслась на другоеместо. Она держалась у самой вершины горного пика, не заходя на него, — ведьдаже ночное небо не Давало защиты. Только черная тень, уютная тень — щит отужасной участи, которую не предотвратил бы и дар архангела.

Внезапно она увидела далеко внизу какую-то фигура. Должнобыть, это гигант-наемник Этанна подобралась поближе, чтобы первый же удароказался смертельным. Ради ее Кентрила она сделает смерть его друга быстрой.

За высоким силуэтом возникла вторая фигурка, поменьше.

— Нет! — задохнулась женщина.

Это не может быть Зэйл, которого она хорошо разглядела ввидении отца, но ведь это не может быть и Кентрил. Он шел с некромантом. Как онмог оказаться здесь?

Надо остановить их. Нельзя позволить им добраться до Ключа кСвету. Простое заклинание уничтожит часть горы, по которой они карабкаются, иубьет Кентрила.

Этанна отбросила эту мысль. Должен быть другой способостановить их. Но любая попытка преградить им путь, разрушив склон, навернякапогубит обоих.

— Я не могу, — пробормотала она.

И все же бездействовать означает предать не только отца, нои великого светлого архангела Миракодуса.

Мысль об архангеле родила в Этанне любовь и страх разом. Онадумала о его дивных дарах, но и не забыла ужаса, который пережила, когда ангелвошел в ее разум и душу. Этанна не хотела проходить через это снова. Память досих пор терзала ее.

Она простерла руки во тьму, и почти немедленно молитвадаровала ей благословенную идею. Этаниа не может поднять руку на своеговозлюбленного, но не смеет и изменить стремлениям отца. Но она может поставитьКентрила перед выбором, который покажет, был ли он с самого начала достоин еелюбви. Наверняка отец и архангел увидят, что это честно. Наверняка они поймутее.

А если Кентрил действительно умрет, что ж, так тому и быть.

Слишком поздно Кентрилу пришло в голову, что взбираться наНимир в темноте очень неразумно. В прошлый раз они брали с собой факелыразгоняющие тьму. Он вспомнил об этом только после того, как заклинание Зэйланачало действовать, но к тому времени и пещера, и некромант уже исчезли.