В результате он купил семнадцатистрочный молитвенник от 1415 года за восемнадцать тысяч (стартовая цена — шестнадцать тысяч евро). Рукопись на латинском с цветной каймой и красно-золотыми буковками была выгодным приобретением, поскольку в будущем Мальберг рассчитывал продать ее вдвое дороже.

Травник от Иеронима Босха 1577 года Лукасу купить не удалось. Книга в тисненом кожаном переплете, с многочисленными изображениями растений того времени считалась лучшим травником шестнадцатого столетия. Она поступила из монастыря Вайнгартен. Со времени ее издания были известны имена всех владельцев книги. Такая книга, конечно, имела цену Но Мальберг не был готов заплатить вдвое больше реальной цены — тридцать тысяч евро — и закончил торг на двадцати тысячах.

Сражения между покупателями происходили активно. Когда аукционист приступил к лоту 398, в зале зашептались.

Книга середины девятнадцатого столетия, выставленная на аукцион, была заранее разрекламирована: вот уже несколько дней о ней писали в литературных рубриках газет, а среди специалистов ходили слухи как о стартовой цене, так и о самом содержании. Книга под названием «Рессаtum Octavun»[32]стала настоящей сенсацией. Официально экземпляр не был зарегистрирован, потому что книга числилась среди запрещенных изданий со времен Пия IX. По папскому указанию, все экземпляры книги должны были изъять из библиотек и сжечь при свидетелях.

Автором книги был монах-августинец, естествоиспытатель Грегор Мендель, тот самый Мендель, который создал законы и назвал их в свою честь. Именно он стал основоположником учения о наследственности.[33]Мендель был родом из австрийской Силезии, сегодняшней Чехии, где незамеченным и хранился экземпляр этой книги, а точнее, у одного коллекционера — между первым изданием Карла Мэя и немецким изданием «Приключений солдата Швейка» в отделе «Иностранные языки». Студент-генетик приобрел эту книгу за двадцать евро, потому что ему было известно имя автора. Несмотря на латинское название, книга была написана странным языком, который вряд ли кто-нибудь из читателей смог бы понять без определенной подготовки. В поисках помощи студент обратился к знаменитому аукционному дому и получил справку о стоимости книги. В ней говорилось, что книгу можно выставить на аукцион. Стартовая цена шедевра была шестизначной.

— Начинаем торги со стартовой цены в пятьдесят тысяч евро! Кто больше? — Аукционист сделал серьезное лицо, оглядывая зал. Одна газета оценила эту книгу, содержание которой было столь же таинственным, сколь и ее происхождение, в сто тысяч евро.

— Пятьдесят пять, шестьдесят, семьдесят, семьдесят пять, восемьдесят. Восемьдесят раз!

Тишина.

— Восемьдесят пять тысяч! — Аукционист указал на мужчину из первого ряда в сером двубортном костюме.

— Сто тысяч евро! — отозвалась с задних рядов женщина, которая информировала покупателя о торгах но телефону.

— Сто тысяч раз…

В тот же миг торги за книгу вновь разгорелись, и за сорок секунд присутствующие в зале и телефонные покупатели подняли цену лота до двухсот тридцати тысяч евро.

— Двести тридцать тысяч евро, — повторил аукционист с наигранным спокойствием. — Раз… два…

Вдруг, будто проснувшись, рядом с Мальбергом поднялся мужчина с номером 222 — бледный тип с зачесанными назад волосами.

— Двести тридцать пять тысяч евро для господина с последнего ряда… Раз, два… Больше никто не желает? Три! Продано.

В зале раздались аплодисменты, всегда сопровождавшие крупные покупки. Мальберг искоса взглянул на соседа. У того на лице не отразилось никаких эмоций: он смотрел прямо перед собой, словно его это не касалось. И далее в ходе аукциона, когда с молотка шли ценные инкунабулы, незнакомец сидел неподвижно, как статуя.

— Простите, что я к вам обращаюсь. — Мальберг повернулся к бледному мужчине. — Вы коллекционер?

Будто марионетка, незнакомец резко повернул голову в сторону Лукаса и взглянул на него глубоко посаженными глазами. Потом он неприветливо и решительно ответил:

— Мне кажется, это вас не касается, мой друг!

Несмотря на то что у него было почти идеальное произношение, можно было уловить легкий итальянский акцент.

— Да, да, конечно, — ответил Мальберг и подумал, что на этом разговор будет закончен. Но мужчина неожиданно спросил:

— С чего вы взяли, что я коллекционер?

— Ну, знаете ли… — Ответ дался Лукасу нелегко: — Только коллекционеры способны так переплачивать за книгу сомнительной ценности.

— Вы думаете, что книга — подделка?

— Конечно нет. На рынке старинных книг фальшивки встречаются крайне редко. Вам наверняка знакомо высказывание: «Камиль Коро[34]написал за всю свою жизнь две тысячи картин, три тысячи из которых висят в Америке». Нет, чтобы подделать книгу времен зарождения печатного искусства, нужно потратить колоссальную сумму. И вообще, нет ничего проще, чем установить возраст бумаги или пергамента.

— Но ведь книга Менделя относительно нестарая!

— Да. Но цена зависит от уникальности, истории и, конечно, содержания.

Незнакомец начал вдруг проявлять к Мальбергу интерес.

— Вам знакомо содержание этой книги? — спросил он.

— Да. То есть… нет. Я лишь приблизительно знаю, о чем говорится в книге.

— Ах вот как! — Мужчина задумчиво улыбнулся. Это не было радостью, скорее ощущением превосходства. Продолжая наблюдать за торгами, он шутливо добавил: — Тогда вы знаете больше меня.

Мальберг почувствовал, что его ни во что не ставят. Мужчина явно не воспринимал его всерьез. Мальберг наклонился к нему и шепотом произнес:

— Лишь немногие библиофилы, даже не эксперты, вообще знают о существовании этой книги Грегора Менделя. Вероятно, она относится к величайшим произведениям, которые когда-либо были написаны. Но поскольку «Peccatum Octavum» считалась утерянной и к тому же была написана зашифрованным текстом, то канула в небытие. Неудивительно, что книга и ее содержание вызвали столько слухов. Но это вам и самому, вероятно, известно. Все газеты кричат об этом.

— Нет, нет! — Бледный мужчина был удивлен. — Вы, я вижу, знакомы с предметом не понаслышке. Остается только гадать, откуда вы все это знаете.

Теперь настала очередь Мальберга. Задумчиво улыбаясь, с легкой надменностью во взгляде он ответил:

— Я изучал библиотековедение и написал дипломную работу на тему забытых памятников мировой литературы. К ним также относится и книга Грегора Менделя «Peccatum Octavum». Я и предположить не мог, что где-то сохранился экземпляр этого выдающегося произведения.